Сфера времени - Алёна Ершова

манёвр заметил и остановился. Пастух судорожно решал, что ему делать: чертить круг на земле обережный или бежать в деревню, предупреждать своих. Но тут мертвяк поднял кверху пустые ладони и гулко произнес:

— Я не обижу. Я ищу свою женщину, — навий дотронулся рукой до своей аспидной кожи. — В таком же одеянии и с длинными русыми волосами.

Кулотка сглотнул. Теперь он понимал, кто призвал гостя с той стороны. Уенега, дочка старосты. Седмицу назад её жених в лесу мёд собирал да на кабана-подранка натолкнулся. Когда прибежал на крики люд, зверь был мертв, но и парень лежал на поляне со вспоротым пузом. Кабанью челюсть вбили в ствол Дуба-хранителя, а смельчака по-нормальному упокоить не удалось. Матушка его к новой вере принадлежала, поэтому сжечь сына на костре да насыпать курган не дала. Выкопала могилу, обернула тело полотном льняным, да так и похоронила, лишь небольшую домовину из досок сверху воздвигнув. А Уенега ещё и рыдает без перерыва, кличет любого своего. Вот и накликала на беду. Много ли сил надо, чтоб саван распутать да из домовины выбраться?! Это тебе не огонь священный, да и не мать сыра земля, держащая всякого, кто в неё лёг.

Пастух пригладил вставшие дыбом волосы и, стараясь унять дрожь в голосе, ответил:

— В нашей деревне нет той, что тебе нужна.

Навий задумался.

— Может, видел кто? Она должна быть рядом…

При этих словах пастух простонал. Гость впился в него ледяными глазами и подался вперед.

— Что с тобой? Тебе плохо?

— Не трогай меня! — взвизгнул Кулотка. — Говорю ж тебе: нет в деревне твоей женщины! И не было никогда! А проходилали мимо, о том я не ведаю! К Яге иди, она знает! Всё про всех знает. В двух днях пути от Дуба-хранителя стоит изба на четырёх ногах, в ней живет та, кто тебе поможет.

Иван задумался. Абориген явно был напуган до беспамятства, однако попыток драться или бежать не предпринимал. Стоял, сжимал лезвие ножа с тупого края. Хотел бы напасть, взялся бы за рукоять, а так… Странно… Но сейчас и так все вокруг было чужим, непонятным. Не за что было зацепиться, оттолкнуться. Ни одной вводной. И маячок молчит. А житель деревни, судя по реакции, не видел Фросю и явно не хотел, чтобы Иван был тут. Отправил к яге. Два дня тратить на поход непонятно к кому, не хотелось, к тому же всё ещё оставалась надежда, что кто-то из деревенских мог что-то знать.

— Мне к вам в деревню надо. С главой поговорить.

— Нечего тебе у нас делать и со старшими разговаривать, — выдал мужчина, поражаясь своей храбрости.

Идти на конфликт с теми, кто мог потенциально помочь, Ивану не хотелось. А переговоры зашли в тупик. Поэтому он сел на землю и спокойно произнес:

— Хорошо, я не пойду, но тогда пусть кто у вас главный придёт и поговорит со мной. Даю полчаса, иначе сам пойду искать.

Пастух кивнул и убежал прочь.

В деревне он влетел в дом, где жила большуха, и без обычно принятых витиеватых приветствий и иносказаний вывалил на женщину всё, что только что видел и слышал.

— Тьфу на тебя! Кто ж у печи такие вещи сказывает, молоко же прокиснет всё! — выругалась в сердцах старуха. — Уенегу в подклети заприте, не хватало, чтоб она к своему жениху помчалась. Затянет в могилу, пропадёт девка.

А сама кичку надела, кольца височные приладила, бусы с солнечными крестами надела, обереги на пояс повесила, взяла в одну руку кресало железное и пошла навия от деревни отваживать.

Иван ждал недолго. Меньше чем через четверть часа к нему подошла старая женщина, увешанная бронзовыми побрякушками, как витрина бутика рекламой. Она остановилась шагов за десять и громко произнесла:

— Здесь нет той, которую ты ищешь. Уходи.

Иван кивнул и поднялся.

— Я знаю, что её нет, но она была? Заходила в деревню? Куда пошла?

— Кроме тебя, со времён Кукши[72] здесь не было чужаков, а об остальном мне не ведомо. Может, баба лесная знает. Иди к ней по тропе, мимо не пройдешь.

— Хорошо, — Иван принял решение, — только исполни мою просьбу. — Он отстегнул от рюкзака клапан, такой же чёрный, как и его костюм. — Повесь это на видном месте в деревне, и если кто-то увидит женщину в такой же одежде, как моя, скажите ей, чтоб включила маяк и ждала меня, никуда не уходила, ясно?

Старуха понимала, что пока навий не найдет ту, за которой пришел, не упокоится. Поэтому взяла черную кожу его и обещала исполнить всё, как просил.

Нежданный гость ушел прочь от деревни, а большуха поплелась домой. Кликнула пастуха, ожидавшего её у околицы.

— Закрепи крепко-накрепко это на коньке моего дома и позови Уенегу.

Девка зашла в дом к большухе и поклонилась. Старуха посмотрела на неё, бледную, заплаканную, растрёпанную, и отвернулась. Раз сумела эта дурища мертвяка призвать, значит, будет ученицей Яги.

— У меня веретено разломилось да пряслице в подпол укатилось. Нить прясть не на чем. Ступай в лес к Яге, скажи, что от меня, попроси веретено новое.

Девушка всхлипнула и прикрыла рот руками, из глаз её покатились огромные слезы.

— Так была же я уже у бабы лесной.

— А ты думала, дурёха, что накличешь навия на деревню, и всё останется, как прежде? Нет. Вон пошла, и чтоб без веретена не возвращалась.

Иван дождался темноты и пустил сигнальную ракету с логотипом сферы времени. Днем он этого делать не стал. Во-первых, радиус видимости меньше, во-вторых, надеялся найти без крайних мер. Но с каждым часом вероятность благоприятного исхода уменьшалась. Опознавательный маячок, который испытывался в безвоздушном пространстве, в зонах крайнего севера и экстремальной жары, маячок, который спас тысячи жизней, молчал. Даже бы если костюм был поврежден на пять четвертых, то сигнал бы шел. Ну не могла же Фрося в угоду местной моде поменять одежду для экстремального туризма на рубаху или как там называется тот мешок, который носят на себе местные жители? Иван чувствовал, что начинает злиться. Что он упустил? Могла ли Фросина сфера самостоятельно протянуться на несколько лет вперед перед отключением? Нет, всеми временными перемещениями заведует центр. Что тогда? В чем упущение?

Тропинка стала не видна в темноте окончательно, и Иван расположился на ночлег. Замкнул охранный контур, расстелил спальник и, глядя на такое знакомое и в то же время чужое звездное небо, заснул.

Утро следующего дня выдалось пасмурным. Иван проснулся еще до рассвета, свернул лагерь, смешал и выпил энергетический паёк