Театр. Том 1 - Пьер Корнель

что суждено судьбою.

Имеет все права над нашей жизнью он;

Предписывать ему нельзя нам свой закон.

Эмилия.

В том, что вы слышали, — души моей признанье.

Не о защите речь — о грозном воздаянье.

Карай же, Цезарь, тех, чей полный злобой пыл

За милости твои коварством отплатил,

И жизнь мою прерви, чтобы не быть в тревоге!

Мной Цинна соблазнен, вновь соблазню я многих.

Тебе опасной быть должна я до конца:

Мстя за любовь свою, я мщу и за отца!

Цинна.

Я соблазнен тобой и горько я страдаю,

Тебя, принесшую бесчестье, обожаю.

Но, Цезарь, истину открыть я должен здесь:

Я, не любив еще, задумал эту месть.

Эмилия моим моленьям не внимала,

И я решил иным занять ее сначала, —

Твердил, что за отца ей надо отомстить,

Хоть этим я хотел ее к себе склонить.

Для сердца женщины всегда приятно мщенье!

Мне сердце отдала она в вознагражденье.

Коль по достоинствам своим я не был мил,

Как мститель я ее вниманье заслужил,

И в заговор она вошла тогда за мною,

Но лишь сообщницей — там, где я был главою.

Эмилия.

Как смеешь, Цинна, ты! Иль в том любовь твоя,

Что опозоренной должна погибнуть я?

Цинна.

Умри, но тем вредить моей не думай славе!

Эмилия.

Пред Цезарем меня позорить ты не вправе!

Цинна.

И мне — позор, когда лишаешь ты себя

Величья подвига, наш замысел губя.

Эмилия.

Будь славен им, но я имею тоже право

На подвиг, и с твоей моя померкнет слава.

Ведь слава, радости мученья, гнет вины

Для любящих всегда быть общими должны.

Мы, Цезарь, римляне, и мы отныне вместе

Должны соединить любовь и чувство мести.

Ведь каждый потерял любимого отца,

И вместе доведем мы мщенье до конца;

Друг с другом рядом шли мы к цели благородной,

Мы оба приняли ее душой свободной,

Дана нам вместе честь свой встретить смертный час.

Ты нас соединил, не разлучай же нас!

Август.

Я вас соединю — хоть мне горька обида,

Хоть вы враждебней мне Антония, Лепида, —

Я вас соединю, свое согласье дам.

Есть уважение во мне к таким страстям.

Пускай узнает мир души моей волненье,

Пусть удивят его и казнь и преступленье.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Те же и Максим.

Август.

Любим богами я. Мне рок удачу шлет.

Спасенный из пучин, Максим еще живет.

Приблизься, друг, скорей! Ты мне остался верным.

Максим.

Не нужно доверять друзьям столь лицемерным.

Август.

Не будем говорить мы о вине сейчас —

Раскаявшийся, ты меня от смерти спас.

Тебе обязан я своею жизнью, властью.

Максим.

Я из твоих врагов — опаснейший, к несчастью,

И коль тебе судьба продлила радость дней,

Обязан этому ты зависти моей.

Нет, не раскаянье душой моей владело:

Губя соперника, раскрыл я злое дело.

Солгал Эвфорб, сказав, что был я взят волной.

Боялся он, что ты скорей пошлешь за мной.

Найти к Эмилии хотел я путь обманный:

Внушить ей тайный страх, увлечь в чужие страны;

О бегстве говоря, не уставал твердить,

Что, возвратясь, она сумеет отомстить.

Но, отклонив душой все эти обольщенья,

Удвоила она своей отваги рвенье.

Она все поняла. И все ты знаешь сам,

Зачем бы прибегать я к лишним стал словам?

Так хитрость низкая успеха не добилась.

Но если ты и мне явить хотел бы милость,

Пусть кончит жизнь Эвфорб среди мучений злых,

И пусть умру я сам, но на глазах у них.

Честь, друга, родину, тебя пред целым светом

Я предал. Мне Эвфорб помог своим советом,

И был бы счастьем я безмерным награжден,

Когда б пред смертью знал, что он уже казнен.

Август.

О небо, неужель мне суждено судьбою

Еще изменников увидеть пред собою?

Пусть злобный рок зовет сам ад в громах, в огне,

Собой владею я, и мир покорен мне.

Я крепко власть держу. В грядущем сохранится

Моей победы день. Я вправе им гордиться.

Свой справедливый гнев я превозмог сейчас,

Пусть весть о том дойдет, потомки, и до вас.

Дай руку, Цинна, мне! Останемся друзьями!

Врагу я жизнь дарю. Нет злобы между нами.

Пусть низким замыслом чернишь ты мысль свою,

Убийце своему я снова жизнь даю.

Начнем мы спор иной. Пусть каждый в нем узнает,

Кто лучше: кто дает иль тот, кто получает.

Ты милости презрел — я их удвою сам,

Ты много их имел — тебе их больше дам.

С прекрасной девушкой, тебе врученной мною,

Прими власть консула над целою страною.

Отдай же, дочь моя, ты Цинне всю любовь,

Пусть пурпур консула тебе заменит кровь.

Как я, смири свой гнев. Даря тебе супруга,

Дарю я большее, чем жизнь отца иль друга.

Эмилия.

О Цезарь, предаюсь твоей я доброте —

Она как свет в моей душевной темноте!

Быть больше не хочу в преступном ослепленье.

Что казнь мне? Совести ужасны мне мученья.

Одно раскаянье живет в душе моей,

В своей неправоте признаться надо ей.

Богами одарен ты высшей добротою.

Как я хотела бы склониться пред тобою!

И смею думать я — ты будешь добр ко мне,

Ты жизнь мне возвратил, дал счастье всей стране.

Пусть ненависть свою бессмертной я считала —

Она уже мертва, тебе я верной стала.

О мести мысль теперь душе