Россия и последние войны ХХ века - Ксения Мяло

Время, прошедшее от исторического заявления Олбрайт о ненужности санкции ООН для бомбардировок Югославии до начала переговоров в Рамбуйе, не было потрачено Альянсом даром, а оказалось эффективно использовано на проведение "подготовительных операций". В их числе важнейшими можно считать:

- преодоление разногласий в стане союзников по НАТО, свидетельством чего можно считать заявление премьер-министра Италии Д'Алемы о готовности Италии предоставить свои авиабазы для проведения операции (18 января 1999 года) и не менее важное заявление канцлера Шрёдера о верности Германии Альянсу и ее готовности принять участие в военных действиях альянса (21 января 1999 года);

- формальное согласие ООН, которое было 26 января 1999 года дано Кофи Аннаном, притом в крайне неприглядной, уклончивой и трусливой форме: он заявил, что допускает применение вооруженных сил в Косово, если дипломаты не договорятся о мирном урегулировании конфликта, и это можно было понять как "приглашение к провалу" переговоров;

- наконец, и это сугубо важно, проведение "спецопераций", призванных к началу переговоров должным образом взвинтить и албанскую сторону, и мировое общественное мнение. Таковой и стала операция в селе Рaчaк, в которой 16 января 1999 года произошло убийство 45 албанцев. Напрасно югославские генералы заверяли, что военные убивали в Рачаке вооруженных и одетых в форму ОАК террористов и что трупы были переодеты в штатское и обезображены самими албанцами (то есть убийцы действовали по методике, масштабно испытанной еще в Тимишоаре). Показания сербской стороны позже были полностью подтверждены независимой международной экспертизой, результаты которой, однако, были "спущены на тормозах": о них СМИ говорили куда меньше, нежели тогда, когда произошел инцидент и когда Милошевичу ответили циничным "нет" на его требования расследования.

Сходная фальшивка в начале августа 1998 года была запущена берлинской газетой "Тагесшпиль"; согласно ей, в районе косовского города Ораховац будто бы были обнаружены массовые захоронения убитых сербами мирных жителей-албанцев. Указывалось и место - "погребены на территории бывшей свалки", и численность - "567 косовских албанцев, убитых сербскими военными, и среди них - тела 420 детей". Как видим, фальшивка была сработана по тем же рецептам создания психологического шока, с целью провоцирования межэтнического конфликта, о которых я подробно рассказывала в главе о Нагорном Карабахе.

Все оказалось ложью, что установили еще тогда же журналисты австрийского информационного агентства, проведшие свое расследование в Ораховаце. Вслед за австрийским "Ди прессе" передали свои опровержения из Ораховаца английское "Рейтер" и американское "Ассошиэйтед пресс". По их заключению, обнародованному в "Интернэшнл геральд трибюн" 8 августа 1998 года, "сведения о массовых захоронениях албанских мирных жителей... не нашли никаких подтверждений".

Несмотря на эту геббельсовскую ложь, Россия не побрезговала присоединиться к начавшимся 17 августа в Албании военным учениям "Ассамблея сотрудничества" с участием США, Германии и Великобритании. Ее партнеры по "сотрудничеству" тем временем продолжали, с ясными и выверенными для себя целями, фальсификации на тему "сербских зверств". Уже в ходе бомбардировок Югославии глава военного ведомства США Уильям Коэн заявлял, что "жертвами сербского геноцида в Косово" стали чуть ли не 100 тысяч человек. И уже после войны ООН, направляя в Косово международных экспертов из 14 стран, ориентировала их на поиск 44 тысяч убитых - на основании данных, представленных Лондоном и Вашингтоном. Реальные цифры оказались в десятки раз ниже, но об этом далее; накануне же событий взвинченная истерия по поводу "акций массового истребления албанцев" позволяла вести интенсивную подготовку к военному вмешательству. С удивительной оперативностью, как мы уже видели, согласие на бомбардировки дали Д'Алема, Шредер и Кофи Аннан, и такая согласованность действий диверсионно-террористических групп, респектабельных правительств и Генсека ООН наводит на мысль о глубоком патологическом перерождении всей ткани международных отношений на пороге III тысячелетия.

* * *

На таком вот фоне и в таком контексте и начались переговоры в Рамбуйе (Франция), о которых многие и до сих пор думают, будто они оказались сорваны исключительно по причине несговорчивости Милошевича. Однако тезис о полноценных переговорах, растиражированный СМИ, являлся всего лишь пропагандистской уловкой, целью которой было затушевать долгосрочный и никак не связанный с реальными проблемами какого-либо этноса характер стратегии НАТО на Балканах, как, впрочем, и в мире. Косово лишь стало плацдармом, на котором впервые удалось в полевых условиях испытать эту стратегию, и Олбрайт ведь еще в марте 1998 года пообещала: "Сербия дорого заплатит за Косово!"

А уже после начала агрессии газета "Нью-Йорк Обсервер" в номере за 5 апреля 1999 года писала, точно обозначая косвенного адресата карательной операции: "Даже если бы Соединенные Штаты не имели никаких гуманитарных интересов в прекращении уничтожения косовских албанцев, даже если бы союз НАТО не подвергался опасности (?), даже если бы поток беженцев не создавал угрозы расползания войны - у нас все равно была бы насущнейшая причина воевать с сербской диктатурой. Вот она: отбить охоту у потенциальных подражателей Милошевичу, которые могут представлять гораздо большую опасность в будущем... Природа этой опасности особенно очевидна в России, где внешняя политика находится под влиянием ультранационалистов и бывших коммунистов со все более отчетливой фашисткой окраской. Если эти силы когда-нибудь и придут к власти, они обязаны знать, что НАТО не будет безразлично относиться к жестокостям, подобным тем, что творятся ныне на Балканах" (курсив мой - К.М.).

С учетом всего этого, ныне столь очевидного, и предрешенности военной операции остается до сих пор непонятным смысл присутствия России в Рамбуйе.

Внешним образом он, похоже, состоял в олимпийском "поучаствовать", но участие обернулось соучастием: албанская делегация, возглавляемая лидером ОАК Х. Тачи - что уже само по себе вносило черты "нового и свежего" в практику международных переговоров - сразу же стала предъявлять неприемлемые для Югославии требования (в их числе - проведение в Косово, по истечении трех лет, референдума о независимости края, и даже предварительное наличие на соглашении по Косово подписи генсека НАТО). В начале февраля переговоры заходят в тупик, но тем временем вспыхивают столкновения сербских войск с албанскими вдоль границы с Македонией, куда уже стянута часть военного кулака НАТО - опять удивительная синхронность и... предусмотрительность: ведь именно отсюда, в отличие от границы с Албанией, ведут удобные дороги в Косово. А о стратегическом значении македонского плацдарма уже говорилось; сомкнуть его с Албанией и Косово в единое целое - цель, достойная того, чтобы ради нее закрыть глаза на неприглядные факты, которые отдельные политики и СМИ все еще пытаются предъявить НАТО.

Так, 10 марта на комиссии Россия - НАТО в Брюсселе РФ наивничает и предоставляет альянсу секретные данные о путях поставки оружия в Косово словно бы НАТО это не было известно лучше, чем кому-либо другому! Ведь еще 22 февраля парижская "Фигаро" сообщила, что симпатии американцев к косовским албанцам выражаются в финансовой и военной помощи, которая была предоставлена ОАК людьми из ЦРУ. Масштаб этих симпатий был таков, что позволял косоварам даже злоупотреблять ими. Когда албанская делегация во главе с Тачи (по прозвищу "Змея") отказалась парафировать текст соглашения, в котором не было упоминания о проведении референдума в Косово, Олбрайт срочно вызвала из Брюсселя главнокомандующего силами НАТО У.Кларка. Албанцам, по словам одного американского дипломата, открыто было заявлено, что без их согласия на полный текст документа об урегулировании в Косово "США не могут использовать против сербов военный кулак".

Это было прямое сообщничество, о чем свидетельствуют и слова Мадлен Олдбрайт, сказанные еще накануне переговоров в Рамбуйе: "Мы намеренно завысили планку, чтобы сербы не смогли ее взять. Им нужно немножко бомбочек, и они их получат". (Слова эти цитирует норвежец Норвальд Осен в "Независимой газете", 27 ноября 1999 года.)

Уже накануне переговоров в Рамбуйе было широко известно, что НАТО собирается ввести на территорию Косово 28-тысячный военный контингент (то есть почти по три натовских солдата на квадратный километр), дабы обеспечить, в случае подписания соглашения, его выполнение. Кроме того, несмотря на сделанное Хавьером Соланой заявление о необходимости согласия обеих сторон как условия ввода войск, из утечки в прессу стало известно о разработанном американцами документе с грифом "конфиденциально", которым раскрывалось, что должно последовать за этим "согласием". А именно: полный вывод сил МВД из края и передача, под контролем КФОР, всех полномочий местной полиции, то есть албанцам. Иными словами, заведомо предполагалась легальная передача, по меньшей мере, стрелкового оружия сепаратистам - при полном разоружении сербов: модель действий уже знакомая и по опыту "непризнанных" на постсоветском пространстве, и по событиям в Хорватии и Боснии. Проект военного приложения гласил, что югославская армия должна будет в течение 180 дней после некоего "дня К" полностью вывести все войска из Косово. Белграду разрешалось оставить лишь 1500 пограничников, которые, однако, по этому плану должны были находиться под жестким контролем КФОР.