Конец радуг - Вернор Виндж

В любом случае сегодняшняя индоевропейская операция уже вне всех возможностей отрицания. И это еще полбеды. На несколько секунд Альфред Ваз впал в несвойственное ему отчаяние. Вот тебе и «годы планирования». Вот тебе и «спас мир».

Он достаточно слышал, чтобы знать: обвинения Кролика в файле pdf, переданном на паркеровский лэптоп. Альфред никогда не завершит свою исследовательскую программу. Да, Кролик оказался Следующей Большой Бедой. Ботва морковки в Мумбае об этом прямо говорила, но я не хотел видеть очевидного, так надеясь осуществить свой план…

И все же… что теперь с этим Кроликом? Вполне возможно, что его вещественные доказательства – просто нерасшифровываемый мусор. Предположительно, умы, стоящие за этим образом, свелись к невежеству. Тогда, быть может – только быть может, – при моем влиянии во внешней разведке, я доживу до того, чтобы попытаться еще раз.

Альфред снова сдвинулся к краю толпы и осторожно попробовал найти свою сеть. Связь с ней он потерял в лаборатории. Полминуты слышались только мертвенные щелчки, звучавшие у него в ушах и означающие планомерное истребление его маленькой армии.

А, вот. Маршрут по уцелевшим устройствам обратно в Пильчнер-Холл. Всплывали крошечные окошки, и… он обнаружил вьюпойнт, одиночную лабораторную камеру, пережившую налет инфракрасных лазеров и глядящую вниз на ящик с клетками Mus. Камера глючила, целые дорожки пикселей заедало, но рассмотреть было можно.

Сопутствующие разрушения иногда бывают на руку – здесь не могло остаться ничего, что подтвердило бы обвинения Кролика! Атака американцев на пусковую установку перевернула его самый главный ящик, и мыши оттуда валялись рядом. А самое удачное – термические бомбы этих янки залили всю площадь вокруг установки расплавленной лавой. Эта лава заткнула дыру, проделанную атакой, как и было задумано, но на том не остановилась. Пылающий смолистый прилив лился по проходам и кое-где застывал слоем до двух метров. Дальние языки его захлестнули упавший шкаф и закрыли так, что только уголок остался от этой последней партии мышиных клеток.

Обоих Гу не было и следа. Перед лазерной атакой они стояли чуть в стороне от этого разрушения. Будь у него другие вьюпойнты, он мог бы их отследить – но какая разница? Их перепутанная память может, конечно, представлять угрозу, но тут уж ничего не поделаешь.

Внезапно Альфред понял, что улыбается. Как ни странно было это чувство посреди катастрофы, но приятно, что два его наиболее упорных противника – не считая Кролика, чтоб ему гореть в аду – скорее всего уцелели.

Сейчас он был ближе к библиотеке. Гражданские спасатели уже работали, но поддержку сети, вероятно, осуществляли морпехи. Группы допроса еще не действовали. И ему удалось найти для трансляции резервный аэробот! И даже получить свежее сообщение, до того, как робота он тоже потерял:

Мицури – » Вазу: «sm» Анализ Гюнберка почти закончен. Дай нам, пожалуйста, прикрытие еще на несколько минут.

Морская пехота пока сосредоточена на лабораториях. У тебя есть чистый проход к твоей группе из Болливуда. «/sm»

Она отметила на карте положение съемочной группы, у северного края толпы, в эвкалиптах. Болливудская группа и ее автоматы были отлично подготовлены к сегодняшней операции, хотя люди на месте не знали о своем участии.

Альфред последний раз проверил обстановку, сделал несколько шагов между деревьев… и оказался посреди своей болливудской команды.

– Мистер Рамачандран! У нас вся связь потеряна. – У видеотехника глаза вылезали из орбит. – Все было хорошо, а теперь просто ужас!

Участники группы были экспертами по зрелищному, но не по реальному.

Альфред быстро переключился на личность замученного хлопотами киноруководителя.

– У вас же есть кэшированные видеоматериалы? Вы передавали домой прежние контексты?

– Да, но…

Они хотели бежать из деревьев, помогать раненым возле библиотеки. Это и к лучшему. Через несколько секунд Ваз снова станет одним из группы. Может быть, аналитики ДВБ до сих пор в состоянии хаоса. Забавно (и приятно), если с таким прикрытием он сможет миновать кордоны морпехов и покинуть Калифорнию. Выходя вместе с киногруппой на открытое пространство вокруг библиотеки, Ваз сохранил только одну связь со своим милнетом. Избавляться от этой последней улики было уже поздно.

Но поток данных по ней все еще шел. Страшные слова, холодящие кровь – бремя, которое Альфред никогда бы не познал, не останься у него эта связь.

– Пожалуйста, не надо с ней так! Она же еще ребенок.

Гу. Альфред лихорадочно всмотрелся в последний оставшийся вид. А физически – споткнулся.

Видеотехник подхватил его под локоть, удержал.

– Мистер Рамачандран! Что с вами? Вас ослепило при атаке?

Альфреду хватило присутствия духа не стряхнуть его руку.

– Извините. Нет, просто весь этот ужас… надо помочь несчастным.

– Да! Но вы сами должны оставаться в безопасном месте. Техник провел его туда, где остальные участники группы уже помогали спасателям. Альфреду удалось скрыть, как пристально всматривается он в свой подпольный вьюпойнт. Повреждения камеры частично самоустранились, залипшие пиксели замигали, и теперь было видно чуть слева от упавшего шкафа…

Им придавило старшего Гу. Боже мой, а вторая-то где?

Я этого не хотел. Не надо было ничего говорить, но тело его не послушалось.

Аноним – » Роберту Гу: «sm» Где девочка? «/sm»

– Кто это? – завопил голос у него в ухе, и потом тише и безнадежнее: – Она вот здесь. Без сознания. И я не могу ее отодвинуть с дороги.

Аноним – » Роберту Гу: «sm» Мне очень жаль. «/sm» Ничего другого Альфреду в голову не приходило. Смерть этих двоих вряд ли могла бы существенно улучшить его собственные перспективы. Он мрачно отвернулся от вьюпойнта. Чтоб меня черт побрал! Ничего он сегодня не добился, только хороших людей погубил. Но как же их спасти, не рискуя собой?

– Прошу вас, просто вызовите полицию. Не дайте ей сгореть!

Еще несколько дыр в магистрали высокого давления, звук тысяч бьющихся хрупких предметов, тяжелые звуки разрыва пластика, хруст раздавленных костей. Роберт ничего этого почти не слышал. Кости раздавлены – это отвлекало. И даже следующие взрывы и жар он почти не заметил.

Роберт очнулся от интроспекции, но с тем же успехом мог оставаться без сознания, разве что теперь болело куда сильнее. Мири стояла перед ним на четвереньках и ревела.

– Деда! Деда! Скажи что-нибудь, пожалуйста, дедушка!

Он дернул рукой, и Мири за нее схватилась.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});