Введение в языковедение - Александр Реформатский

Подобное же явление наблюдается в истории немецкого глагола, где старые архаичные и непродуктивные формы «сильных глаголов» в просторечии по аналогии со «слабыми глаголами» спрягаются без внутренней флексии; например, в формах прошедшего времени: verlieren – «терять» – verlierte, а не verlor, springen – «прыгать» – springte, а не sprang, trinken – «пить» – trinkte, а не trank и т. п. по аналогии с lieben – «любить» – ich liebte, haben – «иметь» – ich hatte (из habte) и др.

Эту закономерность грамматического строя языков в эпоху Шлейхера, когда думали, что языковые изменения происходят по «законам природы», считали «ложной аналогией», нарушением законов и правил, но в 70–е гг. XIX в. младограмматики показали, что действие аналогии в языке – явление не только закономерное, но законоустраивающее, регулирующее и приводящее в более упорядоченный вид те явления в области грамматических парадигм, которые были нарушены действием фонетических законов[ 670 ].

§ 87. ЯЗЫКИ РОДО–ПЛЕМЕННОГО СТРОЯ

Основной организацией человеческого общества в его первобытнокоммунистической форме был род. Родовой строй существует до тех пор, пока не устанавливается право частной собственности и право ее наследования, после чего возникает деление общества на классы. Энгельс писал: «Он был взорван разделением труда и его последствием – расколом общества на классы. Он был заменен государством[ 671 ].

Родовой строй предполагает наличие, с одной стороны, того или иного типа семьи, а с другой – племени. В основе всех этих явлений лежит «система кровного родства, соответствующая роду в его первобытной форме» (Маркс). Л. Г. Морган, давший в своей книге «Древнее общество» (1876) классификацию типов семьи, подчеркивает, однако, что род и семья «исходят из различных принципов и друг от друга независимых», «семья возникла независимо от рода и также независимо развивалась» и «никогда не представляла собой составной части рода». Это на первый взгляд может показаться странным. Дело заключается в том, что род является общественной организацией, объединяющей в течение длительного периода (отнюдь не в пределах одного поколения или времени жизни одной семьи любого типа) группу кровных родственников разных поколений, среди (или внутри) которой брак запрещен[ 672 ].

Общая жизнь рода заключается в том, что «члены рода обязаны были оказывать друг другу помощь, защиту и особенно содействовать при мщении за ущерб, нанесенный чужими»[ 673 ], имущество умерших переходило к сородичам независимо от поколения и оставалось во владении рода; род .имеет общее место погребения; к этому могли присоединяться общее землевладение, общие религиозные верования.

Более крупными единицами общественного строя в этот период являются племя и фратрия: «…При запрещении браков внутри рода каждое племя по необходимости должно было охватывать по крайней мере два рода, чтобы быть в состоянии самостоятельно существовать. По мере разрастания племени каждый род, в свою очередь, распадался на два или большее число родов, которые выступают теперь как самостоятельные, тогда как первоначальный род… продолжает существовать как фратрия»[ 674 ].

«Как несколько родов образуют фратрию, так несколько фратрий, если брать классическую форму, образуют племя»[ 675 ].

Племя, по мнению Энгельса, отличает «особый, лишь этому племени свойственный диалект. В действительности племя и диалект по существу совпадают…»[ 676 ]

Ссылаясь на Моргана, Ф. Энгельс продолжает анализ индейского племени дакота, распавшегося на пять племен: «Общий язык, имевший различия только в диалектах, был выражением и доказательством общего происхождения»[ 677 ]. И далее: «На примере североамериканских индейцев мы видим, как первоначально единое племя постепенно распространяется по огромному материку; как племена, расчленяясь, превращаются в народы, в целые группы племен, как изменяются языки, становясь не только взаимно непонятными, но и утрачивая почти всякий след первоначального единства»[ 678 ].

Анализируя судьбу родового строя в древней Греции, Ф. Энгельс отмечал иную судьбу племенных диалектов: «Образование различных диалектов у греков, скученных на сравнительно небольшой территории, получило меньшее развитие, чем в обширных американских лесах; однако и здесь мы видим, что лишь племена с одинаковым основным наречием объединяются в более крупное, и даже в маленькой Аттике мы встречаем особый диалект, который впоследствии стал господствующим в качестве общего языка для всей греческой прозы»[ 679 ].

Малочисленные по числу говорящих языки типичны для народов, находящихся на примитивной ступени развития. Наоборот, крупные языковые объединения соответствуют народам высокого развития, что связано с судьбой племенного строя и образования государств.

Наиболее крупными объединениями эпохи родового и племенного строя могли быть союзы племен, которые состояли из разных племен с родственными, а зачастую и неродственными языками. Тем самым союз племен не мог характеризоваться общностью и единством языка для всех членов этого союза. То же положение можно наблюдать и в рабовладельческой и феодальной формации.

Огромное влияние на судьбу развития того или иного языка имеют политические и культурные факторы.

К таким факторам надо отнести различные формы общественной, а позднее государственной жизни, развитие торговли, разработку письменности и ее различных применений в государственной жизни (приказы Московской Руси, европейские Канцелярии), в художественной литературе и в церковном обиходе (например, роль Мартина Лютера в истории немецкого языка).

§ 88. ПЕРВЫЕ ГОСУДАРСТВА И ИХ ЯЗЫКИ

Главной отличительной чертой государства является общественная власть, отделенная от массы народа. Решающее значение имела в то время «уже не принадлежность к родовым союзам, а исключительно место постоянного жительства»[ 680 ]. Большую роль здесь сыграли также завоевания.

Восточные деспотии (вавилонская, древнеперсидская и др.) представляют собой конгломераты народов и языков, объединенных одной государственной властью.

Более единообразны по своему составу афинское и римское государства, однако если учесть их завоевания, то и относительно их надо будет отметить, что государство объединяло пестрый состав народов и языков.

Интересный пример объединений родственных диалектов представляет греческая койнэ (общий язык, установившийся в афинском государстве с IV в. до н. э. на основе аттического диалекта).

Латинский язык Рима также преобладал среди других италийских языков (оскский, умбрский и др.).

Но такое государственное и культурное единоязычие является исключительно свойством античной культуры.

На Востоке при множестве языков тот или иной из них становился общим на известный период времени, но он был для большинства народов вторым языком (такова роль арамейского языка для Ближнего Востока эпохи III в. до н. э. или роль уйгурского языка для среднеазиатских народов IX–XI вв. н. э.).

§ 89. ЯЗЫКИ ФЕОДАЛЬНОГО ПЕРИОДА

В средневековый период главным типом общежития является феодальное государство.

«По сравнению со старой родовой организацией государство отличается, во–первых, разделением подданных государства по территориальным делениям»[ 681 ].

Переход к оседлости , а в отношении земледелия замена подсечного и залежного способа севооборотом с дву–и даже трехпольем привели к перераспределению объединения людей. Областное деление не совпадает с чисто племенным.

Когда земля из владения рода переходит в индивидуальное пользование, возникает неравенство в ее распределении: родовая аристократия забирает лучшие и большие участки, владение которыми переходит по наследству; завоевания выдвигают смену начальников: родовая знать уступает военной власти, которая постепенно становится также наследственной[ 682 ].

У средневековых варваров рабство не доходит до степени развития античного рабства и не образует особой формации. Рабы, появившиеся в результате набегов и завоеваний, наряду со свободными людьми, не относящимися ни к родовой, ни к военной знати, получали земельные наделы, – так получался зависимый класс крестьян, противопоставленный имущему классу землевладельцев.

Производственные отношения этих двух классов выражаются в докапиталистической земельной ренте, которая выплачивалась либо отработкой на господской земле, либо натурой, либо, позднее, деньгами.