История куртизанок - Элизабет Эбботт

Остаток жизни Харриет провела с дочерью, подрабатывая на малооплачиваемых работах. По мере сил она вносила свой вклад в дело отмены рабства. После Гражданской войны они с Луизой вернулись на Юг и стали помогать обездоленным и пострадавшим от стихийных бедствий соотечественникам. Позже они снова обосновались на Севере. В 1897 г. Харриет умерла в возрасте восьмидесяти четырех лет.

Повесть Харриет Джейкобс, возможно, является самым откровенным и впечатляющим из опубликованных автобиографических описаний жизни любовницы-рабыни. Со времени публикации в 1861 г. ее книга вызывала многочисленные ожесточенные споры. При жизни Харриет сторонники отмены рабства и его защитники ломали копья по поводу подлинности произведения Харриет и достоверности его содержания. Сравнительно недавно многочисленные историки занимались истолкованием «Случаев из жизни рабыни» с самых разных позиций. Единственный вывод, с которым все оказались согласны, заключался в исключительной ценности повествования Харриет.

Описание преследований Норкома, того, как он ее то запугивал, то обхаживал, то угрожал ей, то обещал ее осчастливить, держит читателя в постоянном напряжении. Вместе с тем повествование вызывает целый ряд вопросов. Почему такой жестокий и ревнивый человек терпел связь своей рабыни с другим мужчиной? Почему Норком просто не воспользовался своим положением и не изнасиловал Харриет? Почему он так выделял ее и обеспечивал ей привилегированное положение по сравнению с другими рабынями, которых бил кнутом и продавал, если они вызывали его гнев или раздражение?

На самом деле героем повести является Норком, домогательствам которого Харриет постоянно противостояла, а не Сойер, избранный ею любовник и отец двух ее детей. Не случайно она с ненавистью много пишет и о миссис Норком, мстительность которой проявлялась в том, что сегодня принято называть психологическим насилием. Харриет признавала, что Норком изменял жене, которая оказалась в ловушке их брака, походившего на пародию супружества. Но даже десятилетия спустя она не испытывала ни малейшей симпатии к женщине, которая когда-то так сильно ее изводила. Она не только изобразила миссис Норком в самом неприглядном свете, но также воспроизвела — видимо, дословно — множество оскорбительных замечаний, которые высказывала белая женщина в ее адрес. Кроме того, такая разнузданная жестокость и низость миссис Норком не может не вызвать у читателя вопрос о том, как Харриет удавалось втайне встречаться с любимым человеком так, чтобы никто ничего не узнал и даже не подозревал об этом.

В книге Харриет приведено много ее разговоров с Норкомами. Речь героини неизменно учтива, но непреклонна, как у женщины, придерживающейся самых высоких норм морали и испытывающей отвращение к скабрезным предложениям доктора Норкома. Как ни странно, она рассказала нам гораздо больше о Норкоме, который никогда не был ее любовником, чем о Сойере. С начала и до конца повести Сойер остается достаточно смутной фигурой, и в большинстве случаев, когда Харриет пишет о нем, она словно оправдывается, точнее, говорит как женщина, повинная в смертном грехе.

Многие рабыни отчаянно сопротивлялись, не желая вступать в связь с хозяевами или другими белыми мужчинами. Харриет же считала позорным для себя, что Сойер не принуждал ее к физической близости. Но вместе с тем она полагала, что отдаться добровольно было «менее унизительно», чем вступить в интимные отношения по принуждению. Она никогда не признавалась Сойеру в любви и даже десятилетия спустя не распространялась о подробностях их романа. Больше всего ее заботило понимание со стороны читателей.

Как явствует из истории Харриет, не всех рабынь хозяева укладывали в постель с помощью грубой силы или жестокости. Некоторые добровольно вступали в сексуальные отношения с белыми мужчинами, руководствуясь очевидными и вполне понятными соображениями, а именно: ради защиты от оскорблений и унижений, присущих рабскому состоянию; ради лучшей и более легкой работы; ради привилегий; из желания мести жестокой хозяйке; ради материального вознаграждения; ради детей, которые могли быть освобождены от рабской зависимости и жить в неизмеримо лучших условиях, чем рабы; и, кроме того, по любви.

Однако многие рабы считали, что любить врага непростительно. Харриет, которая совершила этот «грех», корила себя за него нещадно. И действительно, он был главной причиной того, что она стала любовницей, объясняющей невозможность для нее говорить — по крайней мере, оглядываясь назад, — о чувственных удовольствиях, которые она должна была испытывать от близости с Сойером, и отказ признать сильную эмоциональную привязанность к нему.

Далее следует окончательный вывод, относящийся ко всем рабыням, состоящим в сексуальных отношениях с белыми мужчинами: «Положение раба ставит все принципы морали с ног на голову и на деле препятствует их применению». Харриет судит себя, исходя из принципов христианской морали и общепринятых условностей XIX в., она признает себя виновной и тут же оправдывает на основании того, что рабство аморально по определению.

Повесть Харриет основана на приобретенном ею опыте рабыни-любовницы, однако в этом произведении говорится и о более общих последствиях недозволенных отношений между белыми мужчинами и рабынями. Сексуальная привлекательность Харриет также угрожала миссис Норком, которая как женщина не обладала достаточной властью, чтобы запретить мужу домогаться расположения рабыни. С точки зрения ее бабушки, любовная связь Харриет с Сэмюэлем Сойером была недопустимым нарушением приличий. Кроме того, пожилая женщина беспокоилась по поводу того, что этот роман может повредить ее тщательно продуманным и так же тщательно выстроенным отношениям с сообществом белых людей, которые терпели ее как свободную чернокожую женщину. Как и все такого рода связи, сожительство Харриет с белым мужчиной, от которого она родила двух детей, ставило под вопрос социальный порядок, определявший жизнь людей в рабовладельческих штатах.

ГЛАВА 8. Сексуальные союзы и «еврейский вопрос»

С начала 1930-х годов до окончания Второй мировой войны в 1945 г. в нацистской Германии и европейских странах, где у власти стояли нацисты, принимались законы, запрещавшие мужчинам-неевреям вступать в сексуальные отношения с женщинами-еврейками. Вместе с тем беззащитность евреек, в частности тех, которые содержались в концентрационных лагерях, позволяла мужчинам господствующей нации легко принуждать их к сексуальным связям {212}.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});