Дзанта из Унии Воров - Андре Нортон

— Животные… они знают… — Он замялся.

А что они в самом деле знают? Лично Ник имел дело только с Джеремайей, и то один-единственный раз. Поверят ли они в то, что Джеремайя материализовал мышь? Что до способностей Ланга, то Ник слышал лишь ничем не подтвержденные заверения Линды.

— Они знают, — снова начал он, — многое… затрудняюсь сказать, что именно. Джеремайя может усилием мысли создавать различные образы. — Снова рискуя, что ему не поверят, Ник рассказал о мыши; о яблоке он умолчал, не желая, чтобы на кота обрушилась та же ярость, что ранее на него самого.

— И Джеремайя тоже! — Миссис Клэпп вытаращила глаза на ластившегося кота. — Но как… как он мог, сэр? — спросила она у викария, — Он же… он же просто кот. Живет у меня с рождения. Это последний котенок старой Флосс. Он ей так трудно дался, что она умерла. Уж я его жалела — несчастную кроху! Я из игрушечной бутылочки кормила его молоком и яйцом, и… и… Джеремайя — просто кот! — почти выкрикнула она, как будто любое иное мнение означало конец всяческому благополучию и безопасности.

— Ну конечно, Мод, конечно, просто кот. — Леди Диана обвила рукой сутулые плечи миссис Клэпп. — Но этот мир, может быть, как-то изменяет животных. Смотри, он беспокоится о тебе.

Огромный кот сидел на задних лапах, вытянув передние вверх, так что они доставали выше колен миссис Клэпп, и удерживал равновесие, запустив когти в ее юбку. Он издал какой-то тихий и нежный звук.

— Джеремайя! — Она неловко присела и взяла его на руки. На этот раз кот не пытался высвободиться, а начал тереться о ее подбородок и громко замурлыкал.

— По мне, ну и пусть он может странные вещи, — объявила миссис Клэпп секунду спустя. — Уж Джеремайя плохого не сделает. Вот сейчас дал знать, что паренек правду сказал, — доброе дело. Джеремайя — хороший кот.

Хадлетт и леди Диана помогли ей подняться, она все так же не выпускала Джеремайю.

— Конечно, Мод. И как все кошки, — продолжал викарий, — он, несомненно, смотрит на вещи куда разумнее, чем большинство людей. Не беспокойся за него.

Страуд вновь привлек всеобщее внимание к Нику.

— Слушай, приятель, — он протянул руку, ту самую, от удара которой у Ника на лице наливался синевой кровоподтек, — я не обижусь, если ты дашь мне ответную затрещину. Я маленько поторопился, признаю.

— Я не в претензии, — искренне ответил Ник. — Я и не ждал, что мне поверят, я сам в это верил с трудом. И мне не хочется в свою очередь дробить тебе челюсть. — Он с облегчением рассмеялся, пожалуй слишком громко. — Зато я бы хотел, чтобы вы все послушали то, о чем я тут не раз думал…

Ник не был уверен, время ли ему говорить напрямик. Однако сейчас англичане к нему расположены — потому что ранее поспешили несправедливо его осудить. Подозрения могут зародиться вновь, и лучше ему все высказать теперь, пока они еще чувствуют себя виноватыми и испытывают неловкость.

— И о чем же? — спокойно спросил Крокер.

Никакого чувства вины, понял Ник.

— Да вот — вы слышали, я повторил слова Герольда. Страуд рассказал, что видел он. Все мы знаем, что бродяги бегут и что с севера, похоже, надвигается беда. Нам известно только одно по-настоящему безопасное место — город.

Ник ждал новой вспышки гнева. Он предлагал им, с их точки зрения, неприемлемое.

— Ты хочешь сказать — заключить сделку с Герольдом? — яростно проговорил Крокер. — Ну нет! Вы видите, куда он клонит? — обернулся он к остальным. — То, что он протащил кинжал по полу, еще не значит, что он не продался! Я говорю: продался! Пусть докажет, что это не так!

Они снова отпрянули назад. Да, Ник рассчитал неверно. Страуд опять так же скоро пустит в ход свои кулачищи? И в руках у него кинжал…

— Да как я могу доказать?

Страуд смотрел не на него, а на викария.

— Пусть он сделает это, сэр, если захочет. Все сразу и разрешится.

— Хорошо, — устало отозвался Хадлетт. — Тогда, Николас, пройди, пожалуйста, с нами…

Ник не знал, что от него требовалось, но желал, чтобы, как предлагал Страуд, дело было решено. Либо они его сейчас признают, либо ему придется уйти. И, понял он, перспектива быть изгнанным ему очень-очень не нравится.

Викарий повел его к маленькой пещере, где хранились припасы, от которых, впрочем, уже оставались жалкие крохи. Страуд и Крокер двинулись следом. Когда все зашли в закуток, Крокер проговорил:

— Хорошо. Ты сказал, что представишь нам доказательства. Раздевайся.

— Что? — растерялся Ник.

— С человеком происходят определенные физические изменения. Мне помнится, я говорил тебе о них, Николас, — пояснил викарий. — Их можно распознать уже очень скоро после того, как заключена сделка. С тех пор, как ты видел Герольда, прошло более двух суток. Если ты принял его предложение, мы увидим.

— Понятно. — Ник начал стаскивать с себя рубашку. Если им нужны доказательства, они их сейчас получат.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Дул свежий ветер, и утро выдалось ясное. Ник отчаянно жалел, что у него нет бинокля. Он добился своего — вдвоем со Страудом они вернулись на гряду холмов, откуда был виден город. Они добрались сюда ночью, хотя Страуд и возражал против этого похода.

Однако обстановка в окрестностях пещеры ухудшалась. Они оказались буквально в заточении, поскольку небо кишело летающими тарелками, которые охотились на бродяг, и поэтому все еще весьма туманный план попытаться раскрыть секрет дарующих безопасность разноцветных башен обрел некоторую поддержку. Теперь Ник пытался высмотреть путь через равнину, чтобы скрытно подобраться ближе к городу.

Там росла высокая трава, но Ник рассудил, и Страуд с ним согласился, что это надежное укрытие. Ник вообще не мог сказать, осуществим ли его план, но уже не в силах был выжидать дольше. Стоит только какой-нибудь залетной тарелке напасть на город, что, по словам Страуда, порой случается, — и они застрянут здесь на долгие часы.

— Ну ладно, я пробую? — Ник поднялся на ноги. Столь многое зависело сейчас от него, от его способности использовать свой таинственный дар. Он упражнялся, но вряд ли этого было достаточно…

— Или ты пробуешь, или уходим, — отозвался Страуд. — Мы за тем и пришли.

Думал ли он, что в решающий момент Ник струсит? Надеялся ли на это? Если да, то его неверие, наоборот, подтолкнуло Ника к действию.

Герольд.

Ник мысленно создал его образ. И вот уже Герольд предстал перед ним, как живой. Удалось! Ему это и в самом деле удалось! Не захватить Герольда в плен, как он думал сперва, а создать его изображение…

— Получилось! — торжествовал Ник.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});