Дзанта из Унии Воров - Андре Нортон

Ник вытащил из-за пояса клинок. Острые кинжалы, которые средневековые бродяги бросили на поляне, уйдя навстречу своей неведомой судьбе, он уже передал Хадлетту и Крокеру.

— У меня есть вот это.

Страуд выхватил кинжал у него из рук, внимательно осмотрел и затем швырнул на каменный пол, так что сталь жалобно зазвенела.

— Вот твой чудесный нож, — проговорил он. — Посмотрим, как ты одной мыслью поднимешь его!

Справедливо, признал Ник. Он повернулся к лезвию. Так, теперь выбросить из головы все постороннее, только кинжал… Он должен достать кинжал… Как он это тогда сделал? Кисть-кисть, которая возьмется за рукоять… потом — рука…

Ник сосредоточился, пытаясь создать необходимый образ. Голова раскалывалась от напряжения, но в воздухе ничего не появилось. Туман, из которого должны были родиться держащие рукоять пальцы, не слушались. Ник отчаянно силился создать эту руку — и никак не мог. Что-то ему мешало, чего не было на поляне, какой-то барьер, о который тщетно билась его воля.

— Не могу. — Сколько времени так прошло, Ник не знал. Здесь, в пещере, что-то сводило на нет все его усилия. — Сейчас не выходит, и все тут.

— Потому что, — Крокер не скрывал торжества, — никогда и не выходило! Я с самого начала знал, что это сказки!

Чья-то рука с силой, до боли, вцепилась Нику в плечо, и его стремительно развернули в другую сторону. Страуд чуть не уткнулся носом ему в лицо.

— Ты продался Герольду! И вернулся за нами. Не в открытую, как Рита, — а тайком, думая втереться в доверие!

Ник попытался увернуться от удара — настолько успешно, что Страуд не сбил его с ног: полуоглушенный, Ник отлетел к стене, но все же не упал. Голова плыла от могучего кулака Страуда, и он смутно осознал, что между ними встал Хадлетт.

— Сэм! — приказал викарий, и уполномоченный гражданской обороны ответил невнятным рычанием, но не сделал попытки оттолкнуть его и вновь наброситься на свою жертву.

— Он продался сам и пришел за нами, — хрипло повторил Страуд. — Вы знаете это, викарий.

— Сэм, у тебя нет оснований так говорить. Ни у кого нет. — Хадлетт обращался не к одному Страуду, а ко всем остальным, которые подступили ближе, словно готовые принять участие в любой расправе, которую бы ни затеял Страуд, и лица их были страшны и безобразны. В душе у Ника зашевелился страх. Он слыхал о том, как порой исступление охватывает толпу — быть может, здесь такой же ужас?

— Послушайте меня внимательно, все, — продолжал Хадлетт. — Это чрезвычайно валено — не только для Николаса и для всех вас, поскольку вы хотите установить то, что вы почитаете за справедливость, но и потому еще, что это может определить наше будущее.

В ответ раздался звук — не то чтобы облеченный в слова протест, но все-таки явный протест. Но они уже не наступали на Ника, и Страуд опустил сжатый кулак. Викарий чуть повернулся к Нику.

— Ты был один, когда заставил нож тебе служить?

— На… насколько я знаю. — Ник постарался, чтобы голос прозвучал твердо.

— Не было противодействующей силы недоверия, — пояснил Хадлетт. — А сейчас, когда ты пытался это сделать, — что ты чувствовал?

— Здесь словно какая-то преграда.

— Верно. Преграда, воздвигнутая недоверием. Во всяком случае, я так думаю. Вы понимаете? — спросил он всех остальных.

Ник увидел, как кивнула леди Диана, — неохотно, он был уверен. «Да» замерло на губах у миссис Клэпп. Другие стояли неподвижно, с бесстрастным видом. Однако справа от Ника раздался голос:

— А если мы ему поверим, он сможет это сделать?

Линда вышла вперед, у ее ног с одной стороны неслышно ступал Джеремайя, с другой возбужденно скакал Ланг, так что хлопали его шелковистые ушки.

— Ник, — она не стала ждать ответа Хадлетта, — Ник, возьми меня за руку!

Линда не просила — она приказывала, и он, сам того не желая, повиновался. Девушка повела его за собой, и остальные расступились, давая им дорогу. Они опять подошли к кинжалу, но Линда не выпустила его руку, а вместо этого сказала:

— Попробуй еще раз — теперь!

Ник хотел было воспротивиться, но это вдруг показалось неважным. Откуда-то мощным потоком влилась новая уверенность. Кинжал… сдвинуть с места кинжал…

Сосредоточиться… смотреть только на узкую полоску стали… кисть… пальцы, которые стиснут рукоять… поднимут кинжал…

Ник по-прежнему чувствовал сопротивление — но одновременно ощущал и прилив новых сил. Они исходили от вложенной в его ладонь руки Линды, от кота и собаки, сидящих у его ног. На какую-то секунду им овладело удивление, но Ник тут же отогнал его прочь. Только кинжал, думать только о кинжале…

В воздухе начало сгущаться туманное облачко. Из него, палец за пальцем, сформировалась кисть, уже не призрачная, а вполне твердая на вид. С кисти мысль Ника переключилась на всю руку. Она тоже медленно вырастала, протянувшись от кисти к его плечу.

— Сюда! — мысленно приказал он.

Рука стала медленно укорачиваться, сомкнутые на рукояти пальцы тащили кинжал. Подтянув клинок к ногам Ника, она исчезла, сталь звякнула о камень.

Рука Линды выпала из его ладони. Но именно девушка обрушилась на молча стоявших зрителей.

— Вы видели! — запальчиво проговорила она. — А я все время была у вас на глазах, я — то никаких дел с Герольдом не имела! Но я передала Нику свою энергию, чтобы он сломал стену вашего недоверия, и эти двое — тоже. — Она наклонилась и взяла на руки Ланга, слегка коснулась головы Джеремайи. — Теперь вы скажете, что мы все лжем? — добавила она.

— Джеремайя! — Миссис Клэпп поспешила к коту. Он повернул голову на зов; она подхватила его, словно боясь, что с ним приключилось что-нибудь скверное, и он тихонько ткнулся носом ей в щеку. Затем уперся ей в грудь передними лапами, вырвался и соскочил на пол. Однако не отошел, а стал тереться об ноги.

— Вы двое… — начал Хадлетт, но Линда тут же его поправила:

— Мы четверо! И думаю, любой из вас может так сделать — вы просто не пытались. Нику пришлось — чтобы спасти свою жизнь. А вы теперь хотите его за это покарать!

— Подтащил-таки — и безо всяких фокусов. — Уполномоченный гражданской обороны подобрал кинжал и взвесил на ладони, словно желая убедиться, что это действительно кинжал, а не призрак. — Я видел своими глазами.

— Да, подтащил, — согласился викарий. — Дорогая, обратился он к Линде, — возможно, ты совершенно права. Никто из нас никогда не подвергался подобному испытанию, так откуда же нам было знать? Ты в самом деле уверена, что и животные это могут?

К Нику уже отчасти вернулись силы. В этот раз он устал гораздо меньше, может быть потому, что ему помогали.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});