Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Куда это все смотрят? - спросил Хагрид, когда они с Гарри приблизились к фасаду замка. Клык держался как можно ближе к их ногам. - Это что там лежит на траве? - добавил он резким голосом, направляясь теперь к подножию башни астрономии, где собиралась небольшая толпа. - Там, видишь, Гарри? Прямо возле башни? Над которой метка… Чтоб их… думаешь, кого-то сбросили?…
Хагрид внезапно умолк, очевидно, его мысль была слишком страшна, чтобы произнести ее вслух. Гарри шел рядом с ним, ощущая боль в лице и в ногах, куда за последние полчаса попали всевозможные проклятия, но как-то удивительно отстраненно, словно все это переносил кто-то другой возле него. Истинным и неотвратимым было лишь одно ужасное сдавливающее чувство в груди…
Они с Хагридом шли, как во сне, прямо вперед сквозь невнятно жужжащую толпу. Пораженные и онемевшие ученики и преподаватели расступились.
Гарри слышал, как Хагрид издал мучительный и потрясенный стон, но не остановился: он медленно шагал вперед, пока не дошел до того места, где лежал Дамблдор, и склонился возле него. Гарри знал, что надежды нет, еще с того момента, когда рассеялось заклятие полного сковывания, наложенное на него Дамблдором. Знал, что это могло произойти лишь потому, что наложивший его мертв, но все равно не был готов увидеть его здесь распростертого, побежденного - величайшего волшебника из всех, кого Гарри встречал или еще когда-нибудь встретит.
Глаза Дамблдора были закрыты, но из-за странного положения его рук и ног было похоже, что он спит. Гарри протянул руку, поправил очки-полумесяцы на крючковатом носу и вытер струйку крови, сочившуюся изо рта рукавом мантии. А потом он, не отрываясь, смотрел в мудрое старое лицо и пытался постичь чудовищную, не поддающуюся пониманию истину: больше никогда Дамблдор не поговорит с ним, больше никогда не сможет помочь…
Толпа перешептывалась позади Гарри. Когда прошло, как ему показалось, много времени, он осознал, что стоит коленом на чем-то твердом, и посмотрел вниз.
Медальон, который им удалось выкрасть уже столько часов тому назад, выпал из кармана Дамблдора. Он был раскрыт, видимо, оттого, что с такой силой ударился о землю. И хотя Гарри уже не мог ощутить большего потрясения, или ужаса, или тоски, чем чувствовал сейчас, подбирая его, он понял: что-то было не так…
Он перевернул медальон в руках. Он не был таким большим, как тот, который он видел в думоотводе, и на нем не было ни каких-либо пометок, ни следов витиеватой буквы «С», считавшейся знаком Слизерина. Более того, внутри тоже ничего не было, лишь свернутый клочок пергамента, плотно втиснутый туда, где полагается быть портрету.
Машинально, по-настоящему не думая, что он делает, Гарри вытащил этот кусочек пергамента, развернул его и прочел при свете множества палочек, которые теперь зажглись позади него:
Темному лорду.
Я знаю, что буду уже давно мертв, когда ты это прочтешь, но хочу, чтобы ты знал: это я раскрыл твою тайну. Я украл настоящий хоркрукс и намерен его уничтожить, как только смогу.
Я смотрю в лицо смерти в надежде, что когда ты встретишь достойного противника, то станешь снова смертен.
Р. А. Б.
Гарри не знал и не хотел знать, что означает это послание. Лишь одно имело значение: это был не хоркрукс. Дамблдор подорвал свои силы, выпив это ужасное зелье, и все напрасно. Гарри скомкал в руке пергамент, его глаза наполнились слезами, а Клык завыл у него за спиной.
Глава 29.
- Поди сюда, Гарри…
- Нет.
- Нельзя тебе здесь оставаться, Гарри… Пошли…
- Нет.
Ему не хотелось покидать Дамблдора, не хотелось никуда идти. Хагрид держал его за плечо дрожащей рукой. Затем чей-то голос позвал:
- Гарри, пойдем.
Другая рука, поменьше и теплее, сжала его ладонь и потянула вверх. Он покорился, не осознавая, что делает. Лишь слепо плетясь сквозь толпу, по цветочному аромату он понял, что это Джинни ведет его обратно в замок. Вокруг слышался невнятный гул голосов, ночь пронзали рыдания, крики и стоны, но Гарри и Джинни продолжали идти, поднимаясь в вестибюль. Пока они шли по мраморным ступеням, Гарри краем глаза видел размытые лица: люди глазели на него, перешептывались и изумлялись. Каплями крови на полу поблескивали рубины Гриффиндора,.
- Мы идем в больничное крыло, - сказала Джинни.
- Я не ранен, - произнес Гарри.
- Так распорядилась МакГонагалл, - ответила Джинни. - Все уже там: Рон, Гермиона, Люпин, все…
Гарри вновь окатило волной страха. Он забыл о неподвижных телах, оставшихся позади.
- Джинни, кто еще погиб?
- Не бойся, из наших никто.
- А темная метка - Малфой сказал, что переступил через тело…
- Он переступил через Билла, но с ним все в порядке, он жив.
Однако в ее голосе Гарри послышалось что-то, сулящее беду.
- Ты уверена?
- Конечно, уверена… он… небольшие неприятности, вот и все. На него напал Грейбек. Мадам Помфри говорит, что он никогда… никогда не будет таким же, как раньше…
Голос Джинни немного дрожал.
- На самом деле неизвестно, каковы будут последствия… то есть, хотя Грейбек и оборотень, но тогда он еще не превратился.
- А остальные… На полу ведь были и другие тела…
- Невилла и профессора Флитвика ранили, но мадам Помфри говорит, что у них все будет хорошо. Погиб один из пожирателей смерти: его задело одним из смертоносных проклятий, которые посылал во все стороны тот громадный светловолосый тип. Гарри, если бы не твое зелье везения, думаю, нас бы убили, но все, похоже, просто промахивались мимо нас…
Они дошли до больничного крыла. Распахнув дверь, Гарри увидел лежащего в кровати неподалеку и явно спящего Невилла. Рон, Гермиона, Луна, Тонкс и Люпин собрались вокруг другой кровати, стоявшей в конце палаты. Заслышав звук открывающейся двери, все подняли глаза. Гермиона подбежала к Гарри и сжала его в объятиях, Люпин тоже подался вперед с обеспокоенным видом.
- С тобой все в порядке, Гарри?
- Все нормально… Как Билл?
Ему никто не ответил. Гарри взглянул Гермионе через плечо и увидел лежавшее на подушке Билла неузнаваемое лицо, исполосованное и распоротое настолько, что это выглядело нелепо. Мадам Помфри наносила на раны какую-то противно пахнущую зеленую мазь. Гарри вспомнил, как легко при помощи палочки Снейпу удалось излечить раны Малфоя, причиненные Сектумсемпрой.
- Может, попробовать какое-нибудь заклятие или еще что-нибудь? - спросил он у сестры-хозяйки.
- Здесь не помогут никакие заклятия, - ответила мадам Помфри. - Я испробовала все, что знаю, но от укусов оборотня лекарства не существует.
- Но ведь его укусили не в полнолуние, - заметил Рон, пристально вглядывавшийся в лицо брата, будто мог ему этим помочь. - Грейбек не перевоплотился, поэтому Билл не может стать… настоящим?…
Он неуверенно взглянул на Люпина.
- Нет, не думаю, что Билл станет настоящим оборотнем, - сказал Люпин, - но это не означает, что он не заражен. Это раны, нанесенные проклятием. Скорее всего, их никогда не удастся излечить полностью и… и у Билла могут появиться некоторые волчьи особенности.
- Даже если так, Дамблдор наверняка знает, что нужно сделать, - сказал Рон. - Где он? Билл сражался с этими маньяками по распоряжению Дамблдора, Дамблдор ему обязан, он не может оставить Билла в таком состоянии…
- Рон… Дамблдор мертв, - проговорила Джинни.
- Нет! - Люпин перевел безумный взгляд с Джинни на Гарри, будто надеясь, что тот опровергнет ее слова, но Гарри промолчал, и Люпин рухнул на стул, закрыв лицо руками. Гарри никогда раньше не видел, чтобы Люпин терял самообладание. Ему казалось, будто он вмешивается во что-то личное, неподобающее. Гарри отвернулся и поймал взгляд Рона, взглядом подтвердив слова Джинни.
- Как он погиб? - прошептала Тонкс. - Как это случилось?
- Его убил Снейп, - ответил Гарри. - Я был там и все видел. Мы вернулись к башне астрономии, потому что над ней была метка… Дамблдору нездоровилось, он был слаб, но, думаю, понял, что это ловушка, когда услышал, как кто-то сбегает по лестнице. Он обездвижил меня, я не мог ничего предпринять, я был под плащом-невидимкой… а потом из двери вышел Малфой и обезоружил его…
Гермиона зажала рот рукой, Рон охнул. У Луны задрожали губы.
- …появились пожиратели смерти… а потом Снейп… Снейп сделал это. Авада Кедавра, - Гарри не мог продолжать.
Мадам Помфри разразилась рыданиями. Никто не обратил на нее внимания, лишь Джинни прошептала: «Тсс! Слушайте!».
Глотая слезы и широко открыв глаза, мадам Помфри прижала пальцы к губам. Откуда-то снаружи из темноты доносилось пение феникса, какое Гарри еще никогда не доводилось слышать: ужасающе прекрасное, пронизанное горем стенание. Гарри почувствовал, как он и раньше чувствовал песнь феникса, что музыка звучит внутри него, а не извне - это было его горе, волшебным образом превращенное в песню, которая эхом разносилась по территории школы и сквозь окна замка.
- Гарри Поттер и Тайная комната - Джоан Роулинг - Детская фантастика
- Гарри Поттер и Кубок огня - Джоан Роулинг - Детская фантастика
- Гарри Поттер и Принц-Полукровка (пер. Эм. Тасамая) - Джоанн Роулинг - Детская фантастика
- Гарри Поттер и филосовский камень - Джоан Роулинг - Детская фантастика
- Гарри Поттер и узник Азкабана - Джоанн Роулинг - Детская фантастика
- Квиддич с древности до наших дней - Джоан Роулинг - Детская фантастика
- Поттер против Эванс - The Girl Who Lives - Детская фантастика
- Голос монстра - Патрик Несс - Детская фантастика
- Гостья из Шармбатона - Disclaimer - Детская фантастика
- Джеймс Поттер и Зал Пересечения Старейших - Джордж Липперт - Детская фантастика