Поле бесчестья - Дэвид Вебер

– Когда адмиралу – адмиралу Курвуазье – случалось услышать от меня глупость, он произносил именно это слово, сэр, – печально пояснила она.

– Вот как? – Кисло улыбнувшись, Белая Гавань коснулся рукой ее здорового плеча. – Ничего удивительного, мне тоже доводилось слышать от него это словечко. Он был прекрасным человеком, Хонор. Хорошим учителем, замечательным другом – и к тому же имел удивительно верный глаз. Мог с первого взгляда определить любую звезду, и в людях разбирался, и… – граф заглянул ей в глаза, – и сейчас, думаю, он гордился бы вами еще больше.

– Гордился, сэр? – На этот раз ее голос дрогнул, и она заморгала от жгучих слез.

– Именно, Хонор. Основная причина, по которой я так на вас злился, сводилась к тому, что вы заставили меня забыть о главном принципе командования: никогда не отдавать приказа, который заведомо не будет исполнен. Тот факт, что приказ вдобавок был еще и незаконным, лишь усилил мой гнев, который и выплеснулся на вас. Вот зачем я пришел сюда: сказать об этом… и попросить прощения.

– Прощения? – недоверчиво переспросила Хонор, глядя на него сквозь пелену слез.

– Именно, – подтвердил граф. – Вам теперь несладко, но это единственное, что вы могли сделать, оставшись собой, а вы прекрасны как раз такая, какая есть. Это правда, капитан. Никогда в этом не сомневайтесь и ни за что не позволяйте всяким болтунам убедить вас в обратном!

– Вы вроде как пытаетесь меня на прощание утешить? – спросила она, но, услышав в своем голосе злобное ехидство, тут же, извиняясь, подняла руку.

Адмирал, однако, остановил ее.

– Не совсем на прощание, – проговорил он, покачав головой. – Вас вывели за штат, на половинное жалование. Радости, конечно, мало, но меня «награждали» таким манером несколько раз – никогда по столь весомой и достойной причине. Имейте в виду, капитан, нынешняя война затянется надолго. Сопротивление Народной Республики крепнет день ото дня, и чем глубже мы прорвемся, прежде чем они успеют нас остановить, тем труднее нам будет отстоять свои приобретения. В предстоящей борьбе каждый будет стремиться обрести решающее преимущество. Я надеюсь, нам это удастся, однако на все нужно время. Как сказал мне Рауль в ситуации, несколько напоминающей нынешнюю: «Все проходит, и это тоже пройдет». Вы нужны нам, капитан. Это знаю я, знает Адмиралтейство, знает ее величество, и однажды страна о вас вспомнит.

Губы Хонор задрожали: ей очень хотелось верить услышанному, но она боялась, что боль разочарования окажется еще сильнее.

– Отправляйтесь на Грейсон, дама Хонор, – сказал граф, снова сжав ее плечо. – Покоритесь неизбежности. Вы не заслужили этого, но кто сказал, что жизнь устроена справедливо? Не думайте, будто это конец. Скандал рано или поздно забудется. Флот поймет, как вы нужны ему, а со временем это осознает даже палата лордов. Вы вернетесь домой, леди Харрингтон, и когда вернетесь, под вашими ногами вновь будет капитанский мостик.

– А вы не… Вы это серьезно, сэр? Она заглянула ему в глаза, и он кивнул.

– Еще как серьезно. Возможно, это время придет не скоро, Хонор, но оно придет. А когда придет, я буду счастлив увидеть вас под моим флагом, потому что с таким капитаном буду готов выполнить любое задание.

Произнося каждую фразу, он слегка встряхивал ее за плечо. Пока он говорил, губы Хонор перестали дрожать, и под конец на них – впервые со дня смерти Павла Юнга – появилось некое подобие улыбки.

Кивнув, адмирал улыбнулся в ответ и выпустил ее плечо.

– Спасибо вам, сэр, – тихо проговорила она.

– Не за что, дама Хонор. Ступайте, а если какой-нибудь мерзавец посмеет посмотреть на вас косо, дайте ему в глаз. Слышите?

– Да, сэр. Да!

Моргнув затуманенными глазами, она склонила голову, повернулась и вышла из каюты. Хэмиш Александер, граф Белой Гавани, молча смотрел, как дама Хонор Харрингтон, с майором Лафолле по одну руку и стюардом МакГиннесом – по другую, высоко подняв голову, уходила со своего корабля.

Приложение от автора

Времяисчисление

Подобно обитателям всех внесолнечных поселений, первичные акционеры «Колонии Мантикора, Лтд. » сочли необходимым создать новый календарь, дабы отразить осевое и орбитальное вращение их нового дома. Однако в их случае ситуация осложнялась тем фактом, что, в отличие от большинства звездных систем, Мантикора, система двойной звезды GO/G5, могла похвастаться сразу тремя обитаемыми планетами, и на каждой имелась своя продолжительность дня и года.

Как и все человечество, мантикорцы пользовались стандартными секундами, минутами и часами, а триста шестьдесят пять дней старого земного года служили стандартом летоисчисления или земным годом – общей основой, к которой для удобства межзвездной торговли и связи приводились местные даты во всем исследованном космосе. Как и в большинстве внесолнечных держав, исторические тексты в Звездном Королевстве Мантикора датировались, согласно договоренности об отсчете лет эры Расселения (то есть в земных годах, начиная с того дня, когда первый корабль межзвездных колонизаторов оторвался от Старой Земли) – равно как и по местному календарю.

Официальное летосчисление Королевства основано на оборотном и орбитальном периодах Альфы Мантикоры-III, планеты Мантикора. Этот календарь применяется для всех официальных записей, расчета индивидуального возраста и т. д. , но реально не подходит ни для одной планеты, кроме самой Мантикоры. Соответственно, и у Сфинкса (Альфа Мантикоры-IV) и у Грифона (Бета Мантикоры-IV) имеются собственные, сугубо местные календари. Это означает, что одна звездная система использует в повседневной жизни не меньше четырех календарей (включая стандартное летосчисление). Нет нужды говорить, что программы конвертации дат встроены практически в каждый мантикорский компьютер.

Соотношение лет и дней на планетах Королевства таково:

Планета День в земн. Год в местн. Год в земн. Год в земн.

часах днях днях годах

Мантикора 22.45 673.31 629.83 1.73

Сфинкс 25.62 1783.28 1903.65 5.22

Грифон 22.71 650.46 615.51 1.69

Хронометрические приборы на каждой планете отсчитывают время в стандартных шестидесятиминутных часах, прибавляя дополнительный, более короткий «час», называемый «компенсатором» (или, более общепринято, просто «компенсор»), чтобы сгладить разницу. Так, день на планете Мантикора состоит из двадцати двух стандартных часов и двадцатисемиминутного компенсора, тогда как сфинксианский длится двадцать пять часов плюс тридцатисемиминутный компенсор. Грифонский день, как и мантикорский, продолжается двадцать два часа, но компенсор у них равняется приблизительно сорока минутам.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});