Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв - Анатолий Тарас

Дневник Марины Мнишек, год 1606. Раздел 8. Июнь

В «Новом летописце» сказано, что после убиения царя-само-званца Дмитрия «начата бояре думати, как бы сослатца со всею землею, чтобы приехали из городов к Москве всякие люди, как бы по совету выбрати на Московское государство государя».

Однако Василий Шуйский совсем не хотел ждать решения Земского собора. Он и его сторонники воспользовались ситуацией, сложившейся после событий 17 мая. Утром 19 мая на Красной площади собралась огромная толпа. В основном, она состояла из торговцев и ремесленников. Состав указывает, что агенты Шуйских постарались.

Вышедшие к народу бояре (среди которых был и сам Шуйский) повели речь о необходимости созыва Земского собора для избрания царя, а пока предложили избрать нового патриарха, который возглавит временное правление и разошлет грамоты для созыва делегатов из городов. Но сторонники Шуйского в толпе, специально подобранные дюжие молодцы, стали горланить, что сперва надо избрать царя, называя при этом «болярина Василия».

Толпа .отозвалась на это имя одобрительным ревом. Его противники поняли, что если они попытаются возражать, их могут растерзать. Пришлось им тут же, наЛобном месте, лицемерно поздравить князя Василия Ивановича с избранием царем. Прямо с площади, в сопровождении толпы, Шуйский прошел в Успенский собор, где принял присягу на верность себе от бояр и служилых людей. Его с энтузиазмом признали москвичи по той причине, что род Шуйских имел тесные связи с торговыми рядами. И купцы, и приказчики, и работники — все они были связаны с Шуйскими и поддерживали их.

Монах Авраамий Палицын позже написал в своих записках об осаде Троице-Сергиева монастыря:

«Малыми некими от царских палат излюблен бысть царем князь Василий Иванович Шуйский и возведен бысть в царский дом, и никим же от вельможи не пререкован, ни от прочего народа умолен».

Цитируется по книге Бусссова (Примечания), с. 357

Итак, царя выбрали без патриарха, но ни церковь, ни страна не могли обойтись без него. Тем более что в монастыре в Старице томился годуновский патриарх Иов (уже совсем ослепший), а в Пудовом монастыре — заточенный туда царем Василием отрепьевс-кий патриарх Игнатий. Поначалу Шуйские хотели сделать патриархом митрополита Пафнутия, но это был столь одиозный персонаж, что против него ополчилось все высшее духовенство. Часть бояр стояла за Филарета (Романова).

В это же время царь Василий послал митрополита Филарета в Углич за «нетленными мощами» царевича Дмитрия, которого сле-

довало объявить «святым». Царь Василий видимо задумал «одним ударом убить сразу двух зайцев». Во-первых, пока Филарет отсутствовал, собор епископов избрал 25 мая новым патриархом казанского митрополита Гермогена, пользовавшегося большим авторитетом в церковных кругах. Во-вторых, обретение «нетленных мощей» царевича Дмитрия должно было прекратить слухи об его чудесном спасении.

Филарет свою задачу в Угличе выполнил блестяще. 28 мая 1606 года при большом стечении народа выкопали из земли гроб. Когда сняли крыш*ку, все увидели царевича, похороненного семнадцать лет назад, «яко жива лежащаго всего нетленна, точию некую часть тела своего, яко некий долг отдаде земли. Народ стал восторженно славить нетленные мощи, как наглядное доказательство святости Дмитрия. Затем духовенство и бояре под колокольный звон всех церквей Углича вынесли святые мощи из Спасо-Преображенского собора. Процессия направилась по Московской дороге.

Конрад Буссов пишет об этой истории следующее:

«Так как в это время широко распространилась выдумка о спасении Димитрия, московиты были сильно сбиты с толку таким странным известием и скоро перестали уже понимать, во что и кому верить.

Шуйский, которому это было важнее, чем кому-либо иному, решил вывести русских из заблуждения и поэтому послал 30 июня /ошибка Бус-сова, в действительности еще до 25 мая — А.Т./ в Углич вырыть труп настоящего Димитрия, убитого там в детстве, пролежавшего в земле 17 лет и давно истлевшего, перевезти его в Москву и похоронить в той церкви, где лежали прежние цари...

Ачтобы эта дурацкая затея выглядела как можно лучше, Шуйский приказал сделать новый гроб. Он приказал также убить одного девятилетнего поповича, надеть на него дорогие погребальные одежды, положить в этот гроб и отвезти в Москву... По его повелению было всенародно объявлено, что князь Димитрий, невиннно убиенный в юности — большой святой у Бога, он, мол, пролежал в земле 17 лет, а его»гело также нетленно, как если бы он только вчера умер...

Шуйский подкупил нескольких здоровых людей, которые должны были прикинуться больными. Одному велели на четвереньках ползти к телу св. Димитрия, другого повели туда под видом слепца, хотя у него были здоровые глаза и хорошее зрение. Они должны были молить Димитрия об исцелении. Оба, конечно, выздоровели, параличный встал и пошел, слепой прозрел, и они сказали, что им помог св. Димитрий. Этому поверило глупое простонародье, ц такое неслыханное и страшное идолопоклоноство началось перед телом, что господь Бог разгневался».

Буссов К. Цит. Соч., с. 134—135

1 июня Василий венчался на царство в Успенском соборе. Так как новый патриарх Гермоген еще не прибыл в Москву, обряд венчания совершил новгородский митрополит Исидор.

3 июня царь Василий и мать царевича инокиня Марфа (Мария Нагая) встретили мощи Дмитрия в селе Тайнинском под Москвой. Василий Иванович демонстрировал необыкновенную радость. Он даже взял в руки гроб и лично пронес его несколько десятков метров. Напротив, инокиня Марфа остолбенела и не могла произнести ни слова до самой Москвы: в гробу она увидела свежий труп чужого ребенка.

Здесь, в Тайнинском, рядом с царем и Пафнутием уже стоял новый патриарх Гермоген.

Русский историкА. Трачевский дал следующую характеристику Василию Шуйскому:

«Этот приземистый, изможденный, сгорбленный, подслеповатый старик с большим ртом и реденькой бородкой отличался алчностью, бессердечием, страстью к шпионству и наушничеству; он был невежествен, занимался волхвованием и ненавидел все иноземное. Он проявлял мужество и крайнее упорство только в отстаивании своей короны, за которую уцепился с лихорадочностью скряги».

Что ж, московиты видели, кого выбирали. Готовая к Смуте страна сама избрала того, кто свалил ее в этот глубокий омут.

Глава 3

ИВАН БОЛОТНИКОВ -ГЕТМАН ЦАРЯ ДМИТРИЯ

КАК БОЛОТНИКОВ СТАЛ ГЕТМАНОМ

Вскоре колесо Смуты стало делать первые обороты. Традиционно ее «поджигателем» считают князя Григория Петровича Шаховского, которого Шуйский назначил воеводой в Путивль.142 Именно он начал широко распространять оттуда слух о спасении «царя Дмитрия Ивановича». В «Новом летописце» говорится:

«Первое же зачало крови християнские в Путимле городе князь Григо-рей Шеховской измени царю Василью со всем Путимлем и сказа Путим-цам что царь Дмитрий жив есть, а живет в прикрытие: боитца изменников убивства».

Буссов К. Московская хроника 1584—1613, с. 358—359

В свою очередь, вдохновителем Шаховского стал дворянин Михаил Молчанов, бывший «комнатный служитель» царя «Дмитрия Ивановича». Сей расторопный человек сбежал из Москвы в день убийства Самозванца, прихватив с собой 25 лучших коней из царской конюшни и «государеву печать».

Что касается Молчанова, то он был образован, владел польским и латинским языками, занимался астрологией. Он появился на исторической сцене накануне прихода Лже-Дмитрия I в Москву и сразу оказался в самой гуще событий — входил в число убийц царя Федора Годунова и его матери. Факт бегства Молчанова из Москвы после переворота 17 мая 1606 года отметили русские источни-

ки, а также ряд наблюдателей-иностранцев. Он и в дальнейшем «стриг купоны». Известно, что в 1611 году королевич Владислав даровал Молчанову чин окольничьего.143

Оба проходимца хотели загребать жар чужими руками. Поэтому они сделали ставку еще на одного авантюриста, бывшего холопа по имени Иван Болотников.

В XVI XVII веках на Руси были холопыдвух категорий. Одни подневольныелюди, которых заставляли делать тяжелые или грязные работы в боярской усадьбе и ее службах, плохо кормили, часто наказывали. Однако таких холопов было мало, потому что любому боярину казалось гораздо удобнее и дешевле в плане работ иметь дело с крепостными крестьянами.

Но были и другие холопы, называвшиеся «дворовыми». Ведь всякий боярин нуждался в надежной охране, в верных людях, которым можно было доверять интимные поручения разного рода.

Поскольку от дворовых людей требовалась преданность, о них заботились. Они ходили в хороших кафтанах, ездили на прекрасных лошадях, спали в хоромах, если досыта. Болотников относился к чис