Рейтинговые книги
Читем онлайн Без скидок на обстоятельства. Политические воспоминания - Валентин Фалин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 101 102 103 104 105 106 107 108 109 ... 152

Перечить ему, по медицинским соображениям, не полагалось. Все дела обделывались за спиной генерального. Оставалось поймать момент, чтобы заручиться его формальным «добро». Подступало время какого-то мероприятия, остатками воли Брежнев взнуздывал себя, читал заготовленные А. М. Александровым и А. И. Благовым бумажки. Даже под задававшиеся по ходу бесед вопросы тут же строчились ответы, которыми вооружался главный гость.

Л. И. Брежнев смутно чувствовал, насколько нелеп гибрид театра теней с театром масок, и после каждой из встреч возбуждался еще больше, чтобы затем погрузиться в апатию. Не хочется сказать – в депрессию.

Сначала я не очень сориентировался, чего ради Громыко охотно меня отряжал к генеральному. Раньше мои уединения с ним вызывали жестокую ревность. Теперь они могли сойти за громоотвод. И по человеческим, и по политическим мотивам я не уклонялся от схимны. Без разговоров по душам еще труднее было бы готовить Брежнева к исполнению тягостных для него обязанностей. Но стоило придать нашим беседам политическую окраску – и как это ему удавалось засекать! – министр встревал: «не утомляйте Леонида Ильича», «не сбивайте его с толку» и пр.

О ракетах средней дальности разговор впереди. Тут о сущей мелочи.

Программой предусматривалось посещение Брежневым родного города Г. Шмидта – Гамбурга. Я обращаюсь к нему:

– Леонид Ильич, гамбуржцы народ своеобычный. Они орденов не принимают, а иногородцы, кто там поселяется, имеющихся не носят. Не сочтете ли вы целесообразным принять во внимание эту традицию? Думаю, такой жест был бы оценен.

– Спросим главного нашего протокольщика – Громыко.

Министр не находит ничего лучшего, как заявить:

– У них свои традиции, у нас свои. Чего тебе, Леонид, стесняться показывать свои честно заслуженные награды?

Брежнев носил в эту пору на груди целый иконостас, навлекая на себя бесконечные насмешки. Д. Ф. Устинов и К. У. Черненко за запевал, А. А. Громыко, Ю. В. Андропов, М. А. Суслов за ассистентов подбрасывали ему все новые побрякушки. Лишь бы не мешал.

Что случилось летом – осенью 1973 г. и обусловило закат разрядки, прежде чем она успела в должной степени проявить себя? Не субъективен тот, кому все безразлично. Я не намерен делать вид, что тогда или после мне все было известно. Это будет одно из мнений, которое, однако, я готов защищать.

Спросим себя для затравки: могут ли быть договоренности надежным индикатором состояния международных отношений и в особенности их перспектив, если они замыслены как маневр, обслуживающий закамуфлированную конфронтацию? Не спешите заметить, что ответ содержится в самом вопросе. Обратимся к свидетельствам маститого архитектора политики в администрации Р. Никсона.

Тяга к разрядке, согласно госсекретарю Г. Киссинджеру, вызывалась тремя разностепенными интересами: во-первых, «тактическими соображениями», связанными со стремлением переиграть Советский Союз, поскольку США не были в состоянии достаточно быстро продвигать свои стратегические программы и требовалось как-то «остановить советское наращивание» без заключения «постоянных соглашений, которые ограничивали бы модернизацию американского арсенала»; во-вторых, избежать ядерной катастрофы; в-третьих, необходимостью ослабить нажим американских сторонников мира.

«Под прикрытием разрядки, – напишет Г. Киссинджер десятилетие спустя, – фактически продвигалась наша политика, состоявшая в том, чтобы сократить и, где возможно, устранить советское влияние на Ближнем Востоке». Г. Киссинджер не претендует на исчерпывающий ответ. О многом другом, им недосказанном, мы узнаем со слов американских военных, дипломатов, ученых, журналистов. Конечно, тоже в отрывках. Впрочем, достаточных, чтобы прийти к неутешительному заключению.

Рассуждая о мирном сосуществовании, о партнерстве, а на пике разрядки – о равной безопасности, США ни на йоту не отдалились от ставки на силу, и вероломство составляло один из элементов ее. В своей изменчивости американская политика соперничала с вирусом гриппа. Для нее «ядерный мир» являлся (отошлю вас к Г. Холлингсу и соавторам книги «Покорение войны») не стабильным и постоянным состоянием, а лишь «перемирием без урегулирования». Холодную войну Р. Никсон переименовал в холодный мир, в котором США должны продолжать мыслить категориями «победы».

Москва устала на рубеже 60–70-х гг. от напряженности. Она искала хотя бы передышки и охотно пошла навстречу поданным из Вашингтона сигналам – ядерная катастрофа поглотит всех, ее предотвращение должно стать общей заботой двух сверхдержав. Мы соблазнились яблоком, не ведая, что, в отличие от библейского, оно было насквозь червивым. У американского замысла был дальнего задела умысел.

«Под прикрытием разрядки…» – цинично признается Г. Киссинджер. Но разрядка не манекен на витрине, не броский газетный заголовок. Это – система межгосударственных обязательств. Их положено выполнять, а не прикрывать ими свой срам. Следовательно, действуя вопреки совместным декларациям, в коих фиксировался, в частности, взаимный отказ от курса на военное превосходство, в обход временного соглашения об ограничении стратегических наступательных вооружений, договора о противоракетной обороне, соглашения о предотвращении ядерной войны, США распинали право и мораль, за приверженцев и защитников которых себя выдавали.

Читая мемуары Г. Киссинджера, я много раз спрашивал себя: зачем он представляет себя таким неискренним, испорченным, двуличным. «Нельзя быть злодеем другим, не будучи для себя негодяем» – так и просятся сюда строки Б. Пастернака. Отказываюсь и сегодня верить, что в момент проставления подписей, к примеру, под соглашением о предотвращении ядерной войны помощник президента по национальной безопасности думал то, что написал пятью-шестью годами спустя: Советскому Союзу нужен был жест, и США уступили его настойчивым просьбам, не придавая договоренности никакого значения и не имея в виду ею руководствоваться.

Когда увесистый том «Годы в Белом доме» увидел свет, я первым делом впился не в страницы, где автор повествует о выработке с участием К. Раша урегулирования по Западному Берлину или иным способом упоминает меня, но именно в раздел, касавшийся соглашения о предотвращении ядерной войны. И вот почему.

Большую часть лета 1973 г. мне суждено было провести в больнице. Позвоночник сломан. Лежу неподвижно на вытяжке. Всякие думы колышут голову, благо времени незанятого хоть отбавляй. Режим установили строгий. Даже читать в первые недели не разрешено. Сотрясение мозга вдобавок к позвоночнику. Остается лишь вспоминать.

Перебираю каждую деталь визита Брежнева в ФРГ и сопоставляю его с другим событием – только что завершившейся поездкой генерального секретаря в США. Масштаб разный. Это очевидно. Но взаимосвязь явлений тоже налицо. Вчера заключением восточных договоров Федеративная Республика задавала темп эволюции подходов Запада. Теперь Соединенные Штаты возвращают себе инициативу и как будто вырываются вперед. Соглашение о предотвращении ядерной войны может стать рубежным для всего мирового развития. В нем, если выделить суть, выражено неверие в политику концентрированной силы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 101 102 103 104 105 106 107 108 109 ... 152
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Без скидок на обстоятельства. Политические воспоминания - Валентин Фалин бесплатно.
Похожие на Без скидок на обстоятельства. Политические воспоминания - Валентин Фалин книги

Оставить комментарий