Вина и грехи - Мара Вульф

Она же перерезала пуповину и положила мою дочь мне на живот. Мы вместе плакали, радуясь, что и я, и Эстера выжили. К моему удивлению, Ивану даже не сильно поразил тот факт, что Эстера при рождении светилась. Лишь открытый третий глаз она посчитала жутковатым. Однако он пропал уже через час.

Николай молча выслушал всю историю.

– Почему ты не осталась с ней?

Не уверена, почудился ли мне упрек в его голосе или я его услышала, потому что сама слишком часто себя упрекала.

– Я не очень хорошо контролировала свою магию. Она то и дело вырывалась наружу и начинала жить своей собственной жизнью. Тем самым я постоянно подвергала опасности Эстеру, Ивану и ее Дариана. Думаю, во время беременности Эстера нуждалась в большом количестве моей магии, чтобы расти. А после родов силы начали искать другой выход. Я боялась не только людей, но и того, что меня обнаружат приспешники Селесты. В конце концов Ивана попросила меня уйти. Ей было тоже страшно, но она предложила присмотреть за Эстерой, пока я не найду место для нас обеих.

– И ты ей доверилась?

– Да.

Доверилась. Как бы странно это ни звучало. Но та Ивана, которая работала в «Мерлине», чтобы прокормить себя и своего ребенка, коренным образом отличалась от той женщины, которая пела песенки, играла со своим мальчиком и пекла пироги. Она напомнила мне мою собственную маму и показала, на какие жертвы готова пойти женщина ради своего ребенка.

– Да. Я ей доверилась, – твердо ответила я. – И до сих пор доверяю. Она хорошо позаботится об Эстере.

Николай негромко выругался. В его взгляде сейчас светилось столько благоговения, что мне почти стало стыдно.

– Ты родила от меня ребенка.

Я кивнула, и он поцеловал меня, поднял на руки и вынес из воды. Остаток ночи прошел в водовороте смеха и любви. Мне приходилось описывать ему каждую мелочь снова и снова. О завитке в волосах Эстеры, прямо над лобиком. О крошечной родинке на спинке. О том, что от нее пахло ванилью и корицей и что ее глаза стали такими же зелеными, как мои собственные, ровно за день до того, как я ее оставила. Я тысячу раз заверила его, что с Иваной она в безопасности, но видела, что он готов схватить меня в охапку и вместе со мной лететь к нашему ребенку. Тем не менее, как бы мне этого ни хотелось, разумнее было этого не делать. Мне потребовалась вся моя сила убеждения, чтобы его остановить.

Я проснулась от того, что нос щекотал солнечный лучик, а потом перевернулась и открыла глаза. Вчера Николай отнес меня, завернутую в полотенце, на кровать в своей старой комнате, сжал в объятиях и занялся со мной любовью в последний раз на восходе солнца. После этого я уснула, а теперь кровать рядом со мной оказалась пустой. И хотя я этого ожидала, меня захлестнула волна разочарования. Конечно, он не мог остаться. Опасность, которой мы подвергли себя прошлой ночью, в любом случае слишком велика.

Судя по положению солнца, время близилось к полудню. Я села, когда дверь открылась и вошла Бредика. В руках она несла поднос. Я поспешно натянула одеяло до подбородка, так как под ним была полностью обнажена.

– Хорошо спалось, детка? – спросила меня с улыбкой ведьма.

По ней невозможно было сказать, в курсе ли она, что мы с Николаем вместе посетили подготовленную ею купальню и спали в этой постели. Но если подумать как следует – а прошлой ночью мой мозг был для этого слишком затуманен, – то я бы сказала, что все это выглядело как очень тщательно продуманный план.

– Да. Спасибо тебе. За все.

– Не за что. – Бредика поставила поднос. – Я принесу тебе чистые вещи. Те, что были на тебе вчера вечером, я сожгла. Кстати, Невен Антал заходил ко мне и сообщил, что Лупа и Алексей чувствуют себя лучше. У Лупы спала лихорадка. А у Алексея заживает спина. Этот молодой человек совершил настоящее чудо, даже рискуя навлечь на себя гнев Селесты.

– Мне нужно снова их увидеть, – тут же выпалила я.

Неужели я действительно провела прошлую ночь с Николаем, пока моя сестра боролась за жизнь? Что это обо мне говорило? Завернувшись в простыню, поднялась.

Бредика усадила меня обратно на кровать.

– Не нужно. Николай тоже ко мне заглянул, чтобы попросить принести тебе завтрак. Королева послала за ним. Он просил передать тебе, чтобы ты не испытывала угрызений совести. – Женщина сделала театральную паузу. – Насчет Лупы.

– Эти двое встретились на кухне и решили выпить с тобой чаю? – Я как-то с трудом представляла себе подобную ситуацию.

– Я предлагала, но Николай не проявил особого энтузиазма. А вот Невен даже похвалил мой пирог. – Она протянула мне тарелку, на которой лежал кусок пирога. У меня заурчало в животе, и я взяла у нее свой завтрак.

– А еще вчера ты отчитывала меня за то, что я провожу с ним время.

– Я не хотела показаться неблагодарной, особенно после того, как он так заботился об Илие, Алексее и Лупе. И хотя этот юноша очень вежлив и обаятелен, он по-прежнему колдун. Так что будь осторожна.

– Я всегда осторожна. – Смятая постель у меня за спиной свидетельствовала об обратном, но я все равно ни о чем не жалела. – Тогда мне надо хотя бы увидеть Илию. Как он?

– Он тоже идет на поправку. Поешь, пока я схожу за чистой одеждой.

Как только я переоделась и, по мнению Бредики, достаточно подкрепилась, мне наконец-то разрешили лететь обратно в лагерь. Новая метла виляла по пути к тренировочной площадке, где уже не наблюдалось никаких следов публичной порки. Я пыталась удерживать ее на правильной траектории, но эта дурацкая штуковина творила что хотела. Рукоять, должно быть, была сделана из березы, потому что из макушки пророс крошечный березовый листик. Однажды я его уже оторвала, однако он быстро вырос снова. Выглядело это довольно глупо. Не хватало только, чтобы на ней появились березовые сережки.

Интересно, забрал ли Невен Мило из подземелья или малыш все еще утешает Лупу? И когда Селеста поймет, что ее тюремщик исчез?

Метла сделала три прыжка в воздухе, резко развернулась и чуть не сбросила меня. Снизу раздался смешок. Отлично.

Селия прислонилась к ограждению тренировочной площадки и наблюдала за мной. Чувствительные глаза стригойка прикрывала рукой.

– Привет, – окликнула она меня. – Хорошо спала? – спросила девушка, когда я относительно удачно приземлилась, а метла снова превратилась в заколку для волос. Сегодня на ней красовался