Клятва всадника ветра - Дэвид Вебер

мне свою, брат>, мягко ответил Вэйлэсфро.

- Ну, конечно. - Келтис улыбнулся и протянул руку, чтобы погладить Вэйлэсфро по плечу.

- И все же, - продолжил он через мгновение, изо всех сил стараясь не ухмыляться, пока Уолшарно терпеливо кружил вокруг паддока, - для любого скакуна немного необычно выбирать кого-то, кто просто ни черта не умеет ездить верхом. Я полагаю, это происходит из-за того, что у Базела никогда не было много возможностей попрактиковаться.

<Тренироваться?! И, умоляю, скажи мне, двуногий, где градани такого размера собирался найти коня, способного нести его?> Вэйлэсфро снова фыркнул. <Не говоря уже о том факте, что у его народа не совсем лучшие отношения с нами или меньшими родственниками - с исторической точки зрения, конечно>, - с изысканной иронией поправил себя жеребец.

- Иногда ты бываешь таким циничным, - со смешком пожурил Келтис. Вэйлэсфро ткнулся в него носом, и Келтис шлепнул его.

<Все шутки в сторону>, Вэйлэсфро сказал более серьезно, <ему и Уолшарно понадобятся недели, чтобы по-настоящему наладить свои отношения. И ему, вероятно, понадобится по крайней мере столько же - или дольше! - раньше я был бы уверен в его шансах удержаться в седле в серьезном бою.>

- Наверное, ты прав, - согласился Келтис. Действительно, обычно не было лучшего судьи в искусстве верховой езды человека - или, как он предполагал, градани, - чем скакун. - Тем не менее, - с надеждой добавил человек, - он исправляется быстрее, чем почти кто-либо другой, за кем я когда-либо наблюдал.

<Возможно, ты прав насчет этого>, задумчиво признал Вэйлэсфро. <Я хотел бы, чтобы мы больше понимали, какого рода "табунное чувство" он, по-видимому, приобрел. Интересно...>

- Тебе интересно, что? - подсказал Келтис через несколько секунд.

<Интересно, что бы это ни было, позволяет ли ему установить связь с Уолшарно на более глубоком уровне, чем остальные из нас могут достичь вне боя? Следи за ним, брат. Он поправляется быстрее, чем следовало бы. Как ты думаешь, мог ли он использовать свою версию табунного чувства, чтобы предугадать движения Уолшарно?>

- Вот это очень интересная мысль, - тихо пробормотал Келтис. - И пока у нас возникают интересные мысли, вот еще одна для тебя. Ты когда-нибудь раньше слышал о том, чтобы защитник Томанака связывался со скакуном?

<Нет>, Вэйлэсфро ответил через мгновение - очень долгое, задумчивое мгновение. <А ты, брат?>

- Нет, я не видел, - сказал Келтис. - Потому что этого никогда раньше не случалось. И я ловлю себя на мысли, что задаюсь вопросом, как отношения Базела с Томанаком повлияют на Уолшарно.

<Я и предположить не мог>, откровенно признался Вэйлэсфро. Затем он рассмеялся. <Тем не менее, это может оказаться меньшим изменением, чем ты, возможно, ожидаешь, брат. В конце концов, его имя, безусловно, подходит для компаньона защитника!>

- Да, это так, - согласился Келтис, смеясь вместе с ним. - Интересно, знал ли что-нибудь его табунный жеребец, когда он давал ему это имя?

<Случались и более странные вещи. И независимо от того, знал он что-то или нет, имя, безусловно, подходит.>

-- Да, это так. Если уж на то пошло, Базелу это тоже подходит.

Вэйлэсфро вскинул голову в знак согласия, которому боевые кони давным-давно научились у людей. На языке сотойи "Уолшарно" означало "Солнце войны", хотя его также можно перевести как "Рассвет битвы".

- В любом случае, - продолжил Келтис, - я полагаю, что даже без статуса Базела как одного из защитников Томанака, сам факт того, что градани вообще был выбран в качестве всадника ветра, должен предполагать, что нам всем лучше быть максимально непредубежденными в отношении их связи.

<Некоторым легче, чем другим>, сухо подумал Вэйлэсфро. <Но как бы быстро он ни учился, действительно ли у нас есть время для них двоих, чтобы завершить связь? Что бы ни напало на табун Гейрфрессы, оно все еще где-то там. Что, если оно нападет на другой табун? Или на сам Уорм-Спрингс?>

- Я не знаю, - честно признался Келтис. - Знаю, что Базела беспокоят те же вопросы. Но я все равно не думаю, что он будет готов двигаться по крайней мере еще два или три дня.

<Почему бы и нет?>

- Потому что я просил его не делать этого, - спокойно сказал Келтис. Вэйлэсфро повернул голову, чтобы посмотреть на него, и Келтис пожал плечами. - Да, мы должны двигаться. И, да, основная ответственность должна лежать на Базеле - ну, на нем и на Ордене. Но что бы там ни происходило, это происходит на Равнине Ветров, Вэйлэсфро. Это на нашей земле, и это атаковало и убило наших скакунов, и на данный момент ты и я - ну, ты и я, Базел и Уолшарно - единственные всадники ветра здесь. Вот почему я разослал депеши до того, как мы покинули Дипуотер. К настоящему времени, должно быть, более дюжины других всадников ветра находятся на пути к Уорм-Спрингс. Я ожидаю увидеть первого из них не позднее завтрашнего дня. Тебе не кажется, что наша собственная честь и ответственность требуют, чтобы несущие ветер и наши братья отправились с воинами Томанака в такой момент?

Вэйлэсфро начал было перебивать, но потом остановился, чтобы послушать, что хотел сказать Келтис. И в конце он снова фыркнул и кивнул головой в знак согласия.

<В твоей логике, брат, вероятно, есть огромные дыры>, сказал он, <но в твоем сердце нет дыр. Думаю, мы можем дать нашим недолеткам еще день или два попрактиковаться.>

* * *

- Прошу прощения, милорд, но вы уверены в этом?

Сарэйтик Редхелм, лорд-правитель Голден-Вейл, свирепо посмотрел на своего старшего оруженосца. Сэр Чалтар Рансер встретил его свирепый взгляд своим собственным ровным взглядом. Чалтар служил Сарэйтику более десяти лет, и начинал он простым оруженосцем при отце Сарэйтика, почти за двадцать лет до этого.

Сарэйтик напомнил себе об этом, стараясь взять себя в руки. У него не было сомнений в том, что Чалтар был полностью предан - как мог быть предан только оруженосец сотойи - лично Сарэйтику и Голден-Вейл. Но долгая служба этого человека давала ему право давать советы, когда он думал, что его сеньор вот-вот совершит серьезную ошибку. И он, очевидно, думал, что это то, что должно было произойти.

"И я бы, наверное, меньше злился на него, если бы часть меня не беспокоилась о том, что он прав", - мрачно подумал Сарэйтик. Но он не собирался признаваться в этом