По ту сторону рассвета - Ольга Брилева

— И вновь повтори ему, что у нас иной обычай, и что мы находим низким нарушать клятвы, данные своим невестам. Если же я вновь услышу это предложение, мне будет трудно счесть, что это не попытка оскорбить меня.

Юноша перевел — как показалось Берену, с затаенным удовольствием. Пожилой вастак слегка надулся.

Бор хлопнул в ладоши и музыкантки снова заиграли. На этот раз был не танец, а песня — состоящая, казалось, из одних монотонных рулад, сплошное «Лэй-лэ-эй-элэ-йэ-э-элэ-э»; но какая-то дикая и прекрасная тоска звучала в ней. Мелодия была чуждой и строй непривычным, и Берену она показалась завораживающей.

— На этот раз тебе действительно нравится, — тихо сказал Бор. — Знаешь, о чем эта песня?

Берен, не в силах произнести ни звука, покачал головой и сделал рукой знак, чтобы ему дали дослушать, не прерывая.

Песня понравилась всем — по ее окончании певице начали бросать кольца, браслеты и серьги. Собрав все в подол, женщина с поклоном удалилась; музыкантки и танцовщицы вышли за ней. На лицах присутствующих все еще лежала тень светлой печали.

— Эта песня повествует о путнике в засушливой степи, — сказал Бор. — Он идет один и бредит от жажды. Ему снится тенистый сад, в котором цветет роза. Она пламенеет, как будто светится, и тени меняют свою форму, рождая неясные желания. Каждое ее покрывало, каждый лепесток хранит сладкую тайну, как обещание. Она раскрывается — и он видит все не таким, каким видел прежде. Ему снится дождь, но он, просыпаясь, видит, что небеса все так же раскалены и пусты. Он открывает глаза и его мука усиливается, ибо видение исчезло. Голод и жажда терзают его меньше, чем память о ее сладком аромате. Это очень старая песня, мы все ее очень любим.

Еще один круг отвратительного пойла из испорченного квенилас — и гости стали расходиться. Последним, поклонившись, исчез сын вождя.

— Выпей чистого отвара квенилас, — тихо предложил хозяин. — Смой с языка неприятный тебе вкус.

Он сам ополоснул чашку Берена кипятком, плеснув в угол шатра, за ковры, и налил гостю чистого отвара.

— Я знаю, что обычай белить отвар кобыльим молоком вам кажется отвратительным. И обычай делиться женщинами — тоже.

Берен ничего не сказал на это.

— А нам кажутся отвратительными кое-какие ваши обычаи, — продолжал Бор. — Юноши вашего народа делают рабскую работу. Женщины ваши кажутся нам бесстыдными.

— А что вы называете стыдливостью? — не выдержал Берен. — Готовность лечь под того, под кого прикажут, будь это избранный родителями муж или гость вождя, которому хочется угодить? Если вы так воспитываете своих женщин, не диво, что вам приходится заворачивать их в полотно по самые глаза, опасаясь их блуда — они же не знают, как звучит слово «нет»!

— Ваша откровенность тоже многим не нравится, — невозмутимо продолжал Бор. — У нас ее считают глупостью.

— Ты позвал меня в гости, почтенный Бор, чтобы показать своим соплеменникам глупца, который запятнал свои руки работой трэля и имеет наглость при этом называться вождем?

— Я позвал тебя в гости, сын Барахира, чтобы просить о совете. Узнать, что в иных случаях советует мудрость твоего народа, хранимая тобой.

— Вам не хватает своей мудрости?

— Иным хватает, а мне — нет. Ты слышал эту мудрость из уст Вахайрэ. Он отважный воин, он честен и щедр, и предан мне, но своих мыслей у него нет — он думает теми словами, которые в детстве услышал от мудрых нашего племени, высматривающих судьбу народа в кишках жертвенного барана. Боги создали людей сильными и слабыми, одни рождены воинами, другие — рабами, всеми нами правит колесо судьбы, в старые времена было лучше, потому что бог жил с нашим народом, а теперь мы продались белолицым демонам, за что нужно вскоре ожидать небесных кар.

— Белолицые демоны — это эльфы?

— Так их называет кое-кто. Скажи мне, сын Барахира, поведай мне мудрость своих предков: как отличить правильного бога от неправильного?

— Неправильный бог боится, что люди станут такими как он. Правильный бог этого хочет.

Слова, вышедшие из уст Берена, слегка испугали его самого: они родились как будто не в голове, а сразу на кончике языка.

— И вы считаете, что поклоняетесь правильным богам?

— Мы… не поклоняемся им… — Берен с трудом подбирал слова, потому что эти вещи порой трудно было объяснить и простым беорингам, а тут вастак — что он еще себе надумает? — Те, кого вы считаете нашими богами, Валар… Они, как и мы, как и эльфы, Сотворенные… А есть еще Творец…

— Я знаю это, — мягко сказал Бор. — Но у вас говорят: служитель Намо, служительница Ниэнны…

— Намо — это Закон. Тот, кто помнит законы и участвует в судебных делах от имени князя и короля — служит Намо, то есть, Закону. А мудрая женщина разбирает дела, которые неподзаконны… Или по которым служители закона не могут вынести решения — бывает и так. Она служит Милосердию, то есть — Ниэнне. Но им не приносят жертв… Им не поклоняются.

— Но к ним взывают — я сам слышал.

— Да… правда… Намо поставлен Единым, чтобы в мире был закон. Поэтому слуга закона взывает к Намо.

— Вы не приносите ему жертв — считаете, что он должен помогать вам за так?

— Да ведь у нас нет ничего, что требовалось бы ему! Он Вала, Могущество. Он был до начала мира — что мы, смертные, можем дать ему?

— Но вас учили, что и он подчиняется силе больше себя?

— Да. Единому.

— Они, эти ваши Валар, хотят, чтобы вы были как они? Могущественны, бессмертны, прекрасны?

На этот раз Берену пришлось слегка подумать над ответом.

— Манвэ хочет, чтобы мы были мудры, — сказал он наконец. — Элберет хочет, чтобы мы ходили в правде. Аулэ хочет, чтобы мы были искусны. Йаванна желает, чтобы мы понимали живое. Ульмо хочет, чтобы мы были чисты. Намо хочет, чтобы мы были справедливы. Ниэнна хочет, чтобы мы были милосердны. Тулкас хочет, чтобы мы были доблестны. Оромэ хочет, чтобы мы умели упорно преследовать цель, Вана — чтобы мы умели любить. Нэсса желает, чтобы мы радовались. Ирмо — чтобы мы умели в своих снах различать знаки судьбы. Эстэ хочет, чтобы мы были здоровы телом и духом. Вайрэ хочет, чтобы мы помнили все, что с нами было.

— Я не совсем о том тебя спрашивал. А что если они просто боятся, что мы уподобимся им в могуществе — и сокрыли от нас какое-то знание?

— Ну так попробуй его отыскать, если думаешь, что это тебе поможет, почтенный Бор. У нас есть короткая притча: козленок хвалился, что, когда вырастет большим, сделается горным туром. Увы, он вырос и остался козлом. Если кто-то вроде твоего Вахайрэ получит могущество и бессмертие Валы — боюсь, он останется все таким же Вахайрэ, который думает не своей головой, а мозгами жрецов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});