Содержательное единство 1994-2000 - Сергей Кургинян

В этом природа огромного народа, державшего на себе гигантскую империю. Это трагично, смешно, наивно, велико, но не может быть сведено к рамкам Пруссии. А вся идея Русской партии состояла в том, что при определенных давлениях процесс перейдет в прусскую фазу, и здесь будет национализм. Да пусть он будет! И не патриотизм без него или он без шовинизма, а с любыми формами шовинизма! – Нет этого. Имперский народ, привыкший все это держать, смешивать, организовывать, не переходит в "прусское качество". Нет и не будет этого в стране, где Троцкий плакал над стихами Есенина, а Сталин ценил Пастернака. Изначально все было не так, как пытаются рассказывать разные люди с ультрапатриотическими заморочками.

Только если социальное творчество русского народа, который научился за 70 лет конструировать империю развития, будет угадано и увидено, то может родиться какая-нибудь идеология. Иначе будет написано 50 идеологий и выдано 20 премий, но не появится ни одного человека, готового за написанную идеологию умереть. А тогда какой смысл в этой идеологии? Либо в стране есть группы населения, которые еще можно на что-то мобилизовать, и тогда ее (страну) можно вытянуть из страшной ямы. Либо этих групп нет. Все надежды на "национальный русский фактор" кончены в тот самый момент, когда все это понравилось и Зюганову, и Черномырдину, и Чубайсу. Но понять и отказаться не хватает ума и таланта, все еще рисуют то расширительные химеры с походами на Юг, то "республику Русь" и прочие русские гетто.

Теперь главное и последнее, на чем и завершаю. Если то, что я говорил, правда, то есть три возможности. Драка между Кремлем и "ряской" неминуема. Стать на сторону "ряски" я не могу. Я уже не верю, что внутри этой "ряски" есть сегменты элиты, которые в "клубном" режиме можно пытаться во что-то превратить. Эта "штука" отторгает интеллект, любую новую идею, любую нетривиальность. Она мертва. Умерла социально. Кто-то еще верит, что это не так, что ж – "блажен, кто верует, тепло ему на свете".

Напомню только одно: как Горбачев отбрасывал когда-то программу Явлинского. Поскольку я вместе с Прохановым, Прокофьевым, Баклановым и Шениным стоял у истоков торпедирования Явлинского, то знал, что это произойдет, и хотел лишь понять – как. Включаю телевизор. Жду долгих разъяснений. А вместо этого Михаил Сергеевич сказал одну гениальную фразу, и каждый, кто хочет работать в "ряске", должен ее помнить. Он сказал: "Все говорят "программа Горбачева, программа Горбачева". Не я писал, ученые писали". И в этом слове "ученые" было ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕЗРЕНИЕ. А затем: "Если подумать, то в программе Рыжкова – Абалкина есть много хороших моментов, но, с другой стороны, есть моменты и у Явлинского… А теперь поговорим о том, как мне будут передаваться чрезвычайные полномочия…" Т.е. о серьезном, о власти.

И это будет всегда. Интеллект никогда не будет равным партнером "ряске". Итак, интеллекта не будет… Воля? Воли у нее нет. Есть цепкость. И нет амбиций. Что это означает в совокупности? Что "ряска" – это идеальный субстрат колонизации России. Ряска может строить только колонию. Красная империя не может строиться руками "ряски". А капитализм пусть строит не она, а другие. Те, за кем нет прошлого, в котором практиковались отсидки за индивидуальную трудовую деятельность, за "шесть соток". Пусть это делают "мальчики вздутия". Которые стреляли, бомбили, воровали. Да, это бандитизм первичного накопления. Да, это тигры. Но, если империя есть, она направит тигров на врагов. Если империя – дура, она направит тигров на себя. А то, что сегодня превратилось в "ряску"… Что ж… ЭТО либо должно вспомнить высокий язык, на котором говорило, и поставить новые цели, либо получить все, что ему причитается за предательство. И не в режиме долгих разбирательств в судебных органах.

Если этим займется Ельцин, то проблемы Тараса Бульбы – его проблемы. Пусть грехи берет на себя. Тогда не нужны никакие партии. Нужны техноструктуры, "десижн мейкинг", силовые контуры.

Но если Ельцин этого не делает, если "ряска" затягивается и начинается болгарский вариант, то нельзя, чтобы двумя остающимися силами тарана были Явлинский и Лебедь. Потому что вторая волна "демократической революции" сделает только одно – рассыплет пространство страны до конца. Им "русский национализм" нужен не для того, чтобы спаять империю или перегруппировать ее. Это не великодержавный национализм, он не сработал. И не уменьшительный даже, с позорной и губительной республикой Русь! Это национал-сепаратизм, конфедератство худшего толка, когда можно подписывать хасавюртовские соглашения против Москвы. И в такой ситуации – "ряска" и атакующий национал-сепаратизм – задача будет в том, чтобы создавать третью партию. Это задача не клубной, не техноструктурной, а чисто партийной работы. На этой стадии процесса никакими клубами, никакими "влияниями в коридорах" не обойдешься. Понадобятся действия, выходящие на улицы, в массы, далеко за пределы Садового кольца и окружной дороги.

ПЕРВЫЙ ВАРИАНТ – царь против бояр и за державу и свой путь развития.

ВТОРОЙ – опамятовавшиеся бояре, за державу и свой путь развития.

ТРЕТИЙ – Пожарский против отрепьевых, за державу и свой путь развития. Время, за которое выбор между вариантами исчерпает себя, невелико. У Ельцина в запасе отнюдь не четыре года. Сейчас для него наступает "моменто де вердат" – момент истины именно в прямом испанском значении, когда матадор убивает быка. А по ту сторону времени его решений начинается время другой и весьма суровой ответственности. В том числе и нашей.

Возвращаясь к началу доклада, могу сформулировать нашу задачу на символическом уровне. Теперь уже нельзя говорить просто о связи времен. Ибо время не просто порвано, а еще и связано в петлю, типа мебиусовской, на поверхности которой идет зазеркальный шабаш. Это значит, что время надо не просто связывать. Нужно еще и ломать ложные, порочные, зловещие склейки и спайки, извращающие его смысл и превращающие его в свою же противоположность.

А теперь без символов. Попросту. Готов ли президент к бою – это вопрос отдельный и неглавный.

Будет ли бой? Да, безусловно.

Готовы ли мы к нему? Это, пожалуй, самый главный вопрос.

27.02.1997 : Бой с тенью

Сергей Кургинян, Юрий Бялый, Юрий Бардахчиев

Проблема расширения НАТО и политика России

Доклад опубликован в журнале "Россия XXI". 1997. #3-4

Введение

Заявление нового президента Болгарии Стоянова о готовности подать заявку на вступление в НАТО означает фактическое замыкание дуги кандидатов в альянс в Центральной Европе через Балканы с выходом этой дуги в южное подбрюшье России. Понимая предельную обеспокоенность российских элит военными перспективами складывающейся в результате такого замыкания ситуации, мы все же не будем подробно обсуждать ее военно-политические аспекты – хотя бы потому, что эти аспекты в последние месяцы достаточно полно освещаются в широкой прессе. Постараемся разобраться в первую очередь с гораздо менее ясными геостратегическими, концептуально-политическими и игровыми ракурсами проблемы.

1. Россия и Европа

Одним из наиболее существенных факторов, все время присутствующих в подтексте обсуждения проблемы НАТО, оказывается разнообразие представлений о взаимоотношениях России и Европы.

Ключевая проблема отношений Европы и России – проблема их взаимного самоопределения:

– как разных частей единого целого – культурного мира Запада;

– как целого и части (Россия – часть совокупной Европы);

– как разных целых (как правило, антагонистичных друг другу). Все три эти позиции в разные исторические времена, как и сегодня, были широко представлены в политическом сознании и в России, и у европейцев. Россия неоднократно делала попытки самоопределения через интеграцию с Европой по первому или второму варианту. Так, например, было в начале XX века, когда и политические элиты, и крупный капитал России делали на такое самоопределение однозначные заявки; так было после Второй мировой войны, когда СССР в 1954 г. предлагал Европе создание в рамках НАТО общей системы безопасности со своим участием (и получил отказ); так было после распада СССР, когда Ельцин 20 декабря 1991 г. заявил о готовности рассматривать вступление России в НАТО как долгосрочную политическую цель. Однако у совокупной Европы всегда доминировал третий вариант самоопределения в отношении России, который можно определить как "выталкивание в Азию".

Причины этого иногда лежали на поверхности:

– боязнь конкуренции на общем деятельностном поле со стороны растущего соперника;

– ощущение в этом сопернике чужой и чуждой силы, связанное со значительной культурной дистанцией между католическим и православным миром;

– страх перед способностью России аскетически консолидироваться при угрозе на фоне утраты Европой инструментов подобной консолидации;