Прошлое с нами (Книга первая) - Василий Петров

Перед мостом наряд пограничников. В ровике пулемет. Саперы ремонтировали средний пролет, поврежденный, по-видимому, «юнкерсами».

1-е орудие взошло на мост. Тракторист, рядовой Дуров, поднял руку. В серых облаках плывут «юнкерсы». Орудия МЗА открыли огонь. Навстречу бомбардировщикам неслись трассирующие очереди счетверенных пулеметов.

Мелькают сигнальные флажки. Дистанция между орудиями увеличилась. Ведущий «юнкере» ринулся вниз, взвыла сирена. Бомбардировщики пикировали один за другим. Бомбы рвались в реке, на берегу.

За Случью начинался лес. Я не видел ни одной колесной машины. «Стой!» Командиры орудий произвели осмотр. Огневые взводы не понесли потерь. Только один орудийный номер, спавший на прицепе, свалился в испуге с высоты моста в реку. Он бежал теперь вместе со своими спасителями вдогонку, промокший, но довольный, что остался жив.

В налете участвовали три группы «юнкерсов», бомбили одновременно колонну 1-го, 2-го, 3-го дивизионов и мост. Позже я узнал, общие потери погибшими и ранеными составили двенадцать человек. В числе тяжелораненых находился лейтенант Величко, принявший 9-ю батарею. Он был отправлен в госпиталь и в полк больше не вернулся.

Полесские дороги

Я не стал ожидать колесные машины. Орудия тронулись. В левом верхнем углу моей карты выписаны сигналы. Нападение противника — серия красных ракет. 1-е орудие разворачивалось справа от дороги, 2-е — слева и т. д. Если условия местности не позволяли, орудия приводились к бою в колонне. Вполне понятно, но кто должен подать сигнал? В огневых взводах не было ни одной ракетницы, по словам Безуглого, они переданы во взвод управления.

На обочине автомобиль. Старший лейтенант Азаренко поднял сигнальные флажки. «Стой!» Где колесные машины? Огневые взводы готовы отразить нападение противника? Старший лейтенант опросил Орлова, орудийных номеров. Как относительно сигналов? Нет ракетницы? Старший лейтенант внес ясность. Орудия должны действовать по указанию старшего.

Мой тягач пересек невидимую границу овалов, заштрихованных на карте синими линиями. Справа лес, слева лес. На дороге ни машин, ни орудий. Противник, возможно, уже переправился через Случь. Орлов — его место на орудийном передке — стучал в кабину. В небе вспыхнули белым облаком воздушные разрывы. Четыре, еще четыре. Похоже, шрапнель. Стреляли, по-видимому, батареи 1-го дивизиона. Опускались сумерки. По сторонам стена деревьев. Едва ползут тягачи. Дорога — болото, сплошь ямы да лужи. В темноте загораются фары и гаснут. Движение остановилось. Прошло четверть часа, еще четверть.

Я шел, погружаясь в грязь с голенищами. В чем причина остановки? Шоферы спят, командиры барахтаются в грязи, выкрики, брань.

Впереди ствол, 152-ым пушка-гаубица. По ступицу в колее. Орудия батареи 3-го дивизиона. Люди расчетов спят на станинах и передках. Вкось и вкривь стоят колесные машины, двигатели заглушены. Обозначился свободный участок, дальше дорога пуста. Еще одна машина под тентом. Я включил фонарик. На командирском сиденьи спит интендант. Рядом шофер. В кузове фанерные ящики, два-три тюка. Слышится разноголосый храп. ЗИС нельзя считать перегруженным.

Начали подходить люди. — Слезай! — подал кто-то команду, ударяя палкой по брезенту. Из кузова понеслись ругательства, угрозы.

Луч фонарика осветил ящики. Ругательства притихли.

— ...Ну-ка, на свет,— потребовал орудующий палкой,— всем... слезай!

Четыре человека, один за другим, перевалили через борт.

— ...Отставить... обратно под ящики живо... теперь снова... слезай!

Я спросил лейтенанта с артиллерийскими эмблемами:

— Кто это?

— Командир третьего дивизиона, старший лейтенант Горунов, он быстро расчистит дорогу... вы с этой машины?

Интендант вылез из кабины. Собралась толпа людей.

— Со всех машин сюда... без разбора... рядовых, начальников... бегом! — повернулся ко мне старший лейтенант Горунов.

Явилось человек сорок. Старший лейтенант Горунов приказал всем взяться за борта. Шофер зажег фары. Загудел двигатель. Люди поднатужились и вытолкнули ЗИС.

Дорога совершенно разбита. Колея заполнена до краев грязью. Машина выбиралась из одной ямы, попадала в другую, садилась на мосты, шофер засыпал.

Тягачи кое-как ползут. Незадолго до рассвета движение остановилось. Безуглый ушел вперед. Вслед за ним отправился и я. В низине закрыл проезд ЗИС.

Явился майор-танкист. Он действовал не менее энергично, чем Горунов. Танкисту помогал Безуглый. Владелец ЗИСа протестовал, просил, возмущался, но тщетно. ЗИС опрокинули на борт. Дорога освободилась.

Тягач нырял из одной колдобины в другую, орудие дергалось на крюке вместе с передком. Дорога узкая. Никаких объездов. Останавливалось впереди орудие, останавливалась колонна.

Настал рассвет. Впереди лес, позади лес. Заводь. Колея разветвлялась, гусеницы погружаются в воду, вот-вот зальет кабину. Орудийные номера забираются на люльку, ближе к щиту.

Тягач преодолел заводь. Навстречу бежал старшина Политов. «Стой!» Пища готова. Командир батареи приказал кормить людей.

— Внимание,— кричали наблюдатели,— товарищ лейтенант, командир второго дивизиона капитан Значенко.

На обочине шагал капитан, приподняв полы плаща. Высок ростом, плечист. За ним — младший лейтенант Варавин.

— Новый... лейтенант? — Я представился.— Вы знаете срок готовности к открытию огня? Как тягачи? Наличие топлива в баках? — Командир дивизиона заглянул в мою карту. Внес исправления в цифры, которые обозначают контрольное время на марше.

— Товарищ лейтенант, как чувствуют себя люди? — капитан Значенко ждал ответа.

Как чувствует себя орудийный номер, если он сидит, как курица на насесте? Нормально, разумеется.

— Вижу и у вас люди спят в движении... прекратить. Свалится под колеса... организуйте отдых по очереди на прицепе.

— Прицеп загружен снарядами выше бортов,— ответил Варавин.

— Товарищ младший лейтенант, орудийный номер... живой человек. Он нуждается в отдыхе...

Командир батареи осторожно заметил, что срок готовности к открытию огня, как и возимый комплект боеприпасов в прицепе, устанавливается старшими начальниками.

— Решение старших начальников — это их дело, а ваше, Варавин, обеспечить условия для отдыха людей.

— Есть обеспечить условия! Командир дивизиона уехал.

— Вы слышали? — спросил Варавин.

— Так точно.

— Запрещаю спать на лафетах.

— Но...

— Никаких но. Прицеп есть? Снаряды укладывайте по-другому.

Два яруса составляют БК. Если один снять, разместится не более 10 человек. А остальные?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});