Цветы на камнях - Сергей Байбара

— Им пришлось там несладко, капитан, — ответил Ричардс, о чем-то задумавшись. — Видимо, у многих из них крыша не совсем на месте.

— А мы, сэр? Мы здесь десять лет развлекаемся и ловим голубых марлинов на личных яхтах?!

— Вижу, вы очень возбуждены, капитан, — произнес Ричардс.

— Извините, сэр. Мой стол уже заполнен рапортами младших командиров о нежелании включать в свои подразделения новичков из Ирака. Есть предложение включать в штатные списки подразделений местных жителей. У них отсутствуют многие навыки и умения, но, по крайней мере, это компенсируется старанием и самоотверженностью. «Иракцам» же просто все равно. Они прилетели сюда даже не выживать, а доживать, сэр! Таково мое мнение.

— Поговорите с Гудманом. пусть приструнит своих парней.

— Гудман не пользуется никаким авторитетом среди своих. Это случайное лицо. К тому же, он сам большую часть времени пьян или под наркотой.

— И что вы предлагаете? — спросил Ричардс.

— Я изложил это в своем рапорте, сэр. — Ванн Демант вытащил из папки лист и передал его полковнику. — Здесь только моя личная просьба и личное мнение. Я прошу вывести всех вновь прибывших из состава подразделений и подвергнуть тщательной проверке. В том числе, и психиатрической… Да, проверка проводилась, я прошу проверить их повторно.

— И кем мы их заменим? У нас и так людей не хватает…

— Это не так, сэр. Если вывести «иракцев» из подразделений невозможно, прошу перевести их в тыл, для несения караульной и полицейской службы. Я также предлагаю начать комплектование армейских формирований США с привлечением иностранцев. Грузинских ополченцев из тех, что зарекомендовали себя с лучшей стороны. Ведь рано или поздно мы все равно столкнемся с этой проблемой, сэр. Мы не вечны, и после нас кто-то должен взять оружие в руки.

Полковник Ричардс ничего не ответил. Он встал, подошел к окну, вглядываясь вдаль. Будто бы боролся с собственными сомнениями. Ван Демант также поднялся со стула, считая, что беседа окончена.

Но Ричардс тут же отвернулся от окна, вернулся к столу:

— В свое время в Ираке я инспектировал грузинский батальон, действовавший в составе контингента НАТО. Это был настоящий кошмар. Солдаты этого батальона не умели ничего, кроме одного, — красть и продавать все, что плохо лежит. Иногда воровали даже навигационные антенны с бронемашин и танков, и со своих, и с наших, американских. Было там два взвода настоящих мастеров, но это были офицеры среднего звена, проходившие подготовку еще в армии СССР. Все остальные, — сброд… Вы уверены, что данная ситуация не повторится уже здесь?!

— Уверен, сэр, — не сдавался темнокожий капитан. — Они не будут воровать у СЕБЯ. Ведь сейчас они защищают свои дома, свои семьи. У них нет другого выбора. Те же случаи мародерства и воровства, которые все же будут иметь место, будут немедленно и сурово караться.

— И какая это будет армия, американская или грузинская? — спросил Ричардс.

— Общая, сэр, — ответил ван Демант. — Но ведь к этому все и идет…

…Трое патрульных в американской форме расположились за стеной каменной трансформаторной будки. Двое афроамериканцев и один белый были заняты тем, что пускали по кругу длинную самокрутку.

— В этой чертовой стране все через задницу! — кипятился белый американец с сержантскими нашивками. — Наши здесь боятся слово поперек местным обезьянам. А ведь такие же обезьяны взрывали наши казармы в Ираке и резали головы нашим парням! Точно такие же!

— Вроде бы это другой народ, — заметил темнокожий боец помоложе, пуская в небо веселый дымок.

— Крис, а тебе не все равно? — осек его темнокожий постарше. — Те же носатые черные морды, та же азиатская тарабарщина, которую мы не понимаем! Дикари, одним словом!

— Наши здесь не понимают, что как только в американских солдатах отпадет надобность, эти аборигены перережут их. Или продадут русским. Тут недалеко, говорят старая русская граница.

— Да, азиатам доверять нельзя, — согласился темнокожий постарше. — Что желтомордым, что арабам, что этим, носатым.

— Эти обезьяны еще смеют мне указывать, что делать! — взорвался белый. — Они забыли, что если бы не наша армия, они бы сейчас были захвачены русскими! Это мы спасли их от дикости и принесли им демократию!

— Точно, Джек, — поддержал его темнокожий товарищ.

— Вон смотрите, идут две обезьяны! — указал на тропинку молодой негр. — Баба с девчонкой.

По тропинке, что проходила мимо заброшенных пятиэтажек, медленно шли пожилая, седая грузинка в черном платье, и девчушка лет одиннадцати-двеннадцати, в темном платьишке. Женщина несла клеенчатые сумки, связанные ручками и повешенные через плечо. Похоже, возвращались с рынка.

— Они даже одеваться со вкусом не умеют! — плюнул на землю Джек. — У них тут черный — любимый цвет!

— Им, наверное, так их бог велит! — усмехнулся негр постарше.

Женщина, глядя в землю и о чем-то разговаривая с девочкой, вдруг увидела перед собой мужские фигуры в желтом камуфляже:

— Ну, здорово, старая карга! — крикнул на нее сержант. — Откуда прешься и куда?

— Вам что, мальчики? — испугалась женщина.

— Что она говорит? — спросил Крис.

— Какая хрен разница? Документы? «Документы» ты понимаешь, дура?

— Пропустите нас! Что вы хотите? — Женщина перепугано теребила ручки сумки. Девочка выглядывала из-за спины бабушки.

— Снимай сумки, старуха! — Джек передернул затвор своей М-16. — Сейчас проверять будем! А вдруг ты бомбу несешь!

— Самое прикольное, что она ни хрена не понимает! — усмехнулся темнокожий постарше.

— А ну, снимай свою поклажу, дура, мать твою! — Сержант схватил сумки, рванул их с плеча женщины. Та попыталась оттолкнуть руку американского вояки, но куда старой женщине тягаться с таким бугаем?!

— Ах ты, сука! Решила оказать сопротивление?! — Бравый сержант ударил женщину наотмашь по щеке, да так, что она полетела на землю.

— Правильно, так их, сволочей! А то совсем страх потеряли! — у старшего негра заплетался язык.

— Люди, помогите! — закричала женщина. Сержант, рассвирепев, нанес ей два удара прикладом по колену, отчего грузинка вскрикнула и заплакала.

Сумки упали на землю. Одна треснула, из нее посыпались битые зеленые яблоки.

— Пустите ее! Бабушка! — Девочка, сверкая слезинками на щеках, бросилась на мучителей. Заколотила кулачками в армейскую пехотную броню, ударила ножкой по здоровенному ботинку.

— Ишь ты, сучка! — Здоровенный негр схватил ее за волосы и бить по лицу. Девочка заревела, пытаясь закрыть лицо. Отведя душу, темнокожий вдруг разорвал ее платьице на груди. Девочка забилась в истерике.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});