Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I (ЛП) - авторов Коллектив

Ульрика ожидала внутри. Она выглядела очень бледной и исхудавшей, но в целом невредимой. Комната была богато обставлена мебелью и чище, чем большинство попадавшихся с этом мерзком замке, хотя и здесь по углам потолка висела плотная паутина, а в воздухе ощущался слабый запах гниения.

Феликс хотел подбежать к ней, взять за руки и утешить, но какой — то инстинкт остановил его. Ульрика посмотрела на него и улыбнулась, и сразу же из её дёсен показались длинные клыки, а в глазах появился красный блеск. Наблюдая за этими изменениями на хорошо знакомом лице, сразу трансформирующими его в нечто злое и зловещее, Феликс почувствовал, что его разум балансирует на грани.

— Мне жаль, человечий отпрыск, — произнёс Готрек, проходя в комнату с занесённым для удара топором.

— Снорри тоже жаль, Феликс, — сказал Снорри Носокус, входя следом.

Феликс стоял в дверях, не в состоянии принять решение, что ему делать. Глядящая на них Ульрика омерзительно зашипела.

Роч направил удар в стоящего перед ним кислевита. Его могучая рука разрубила кожаный доспех мужчины, глубоко загнав клинок в его внутренности. Тот, умирая, кричал. «Ещё один слуга для моего хозяина», — радостно подумал Роч, вынимая клинок. Тёплые канатообразные кишки высыпались ему на руку. Он оглянулся по сторонам, оценивая ход сражения.

Бой складывался иначе, чем он надеялся. Более трёх четвертей войска хозяина было повержено. Волшебник стоял, прислонившись спиной к карете, к нему шли два зомби. На глазах у Роча чародей ударил одного по голове посохом, увернулся от второго и произнёс слово. Что — то появилось из его рта, на секунду блеснуло в воздухе, а затем яркий сияющий свет вызвал слёзы на глазах и боль в мозгу. Секунду спустя голова зомби взорвалась в воздух, обдав всех находившихся поблизости дождём из ошмётков мозгов и осколков костей. Роч облизал губы. Занятный вкус. Он быстро прикинул идею атаковать волшебника самому и попытаться ошеломить его градом ударов. «Это может сработать», — подумал Роч. Волшебник сделал движение рукой, и луч золотого света рассёк позвоночник ближайшего скелета. Тот рухнул на пол двумя частями, и сияние померкло в его глазах. «Опять же, может и не сработать», — пришла вторая мысль.

Слева от Роча в ходе сражения произошёл очередной неожиданный поворот. Невысокая, хилая на вид женщина, прыгала среди членов свиты. Одним взмахом руки она оторвала Гаю голову. Роч знал, что силой не обижен. При необходимости, он мог сломать шею мужчины голыми руками, но даже обеими руками не сумел бы оторвать голову с плеч. Что же это за женщина? И сразу же в уме возник ответ — она такая же, как хозяин. Это плохо. Почему хозяин его не предупредил? Роч прогнал сию мысль. У хозяина, несомненно, были свои причины.

Не всё складывалось в пользу пришлецов. Много кислевитов было убито, наряду с большинством сильванских рыцарей. Из оставшихся Роч насчитал лишь волшебника, старого толстяка, графиню и одного из рыцарей. Быстрый осмотр подсказал Рочу, что на подходе ещё более дюжины зомби и пара членов свиты. «Должно хватить, — сказал он себе. — Так и будет».

Он побежал к старику, надеясь застать того врасплох, а затем уж позаботиться о волшебнике. Внезапно, он был остановлен на бегу и прикован к месту тонкой рукой. Роч заметил длинные пальцы, покрытые красной кровью, а на одном из пальцев — сверкающий рубин. Он по привычке оценил его стоимость, и тут низкий, удивительно мягкий женский голос прошептал в его ухо:

— А теперь, лакей, ты отправишься в могилу.

Последовала вспышка боли, ужасно напряглась шея, а затем боль и напряжение пропали. Перед ним крутанулся пол, а затем Роч обнаружил, что видит перед собой шатающееся огромное безголовое тело. Потрясением стало то, что тело было его собственным. Похоже, мозг способен несколько секунд прожить после отделения головы от туловища. Губы Роча сложились в молитве в помощь его хозяину, но без лёгких та осталась невысказанной.

Макс собрал энергию и сделал жест. Луч золотого света рассёк грудную клетку ходячего трупа, разрезав того пополам, словно огромным тесаком. Тело рухнуло наземь, еще несколько секунд продолжая двигаться. Верхняя часть по — прежнему пыталась добраться до Макса, а нижняя молотила ногами по брусчатке. Макс не оставил никаких шансов. Очередной жест и другой разряд энергии сжёг существо.

Тут и там несколько групп воинов ещё сражались. Иван Петрович одним ударом сабли срубил пару оживших скелетов. Старик был покрыт порезами, а большая рана на его руке обильно кровоточила. Родрик бился подле графини, прикрывая ей спину. Но той вряд ли была нужна защита. Вампирша двигалась с феноменальной скоростью, разрывая на части всё на своём пути. К своему ужасу Макс обнаружил, что на ногах оставалась лишь их группа. Все прочие кислевиты лежали. Многие стонали от боли. На глазах Макса скелет вырвал глотку одному из раненых.

По — прежнему борясь с необычной искажённой энергией окружающего места, уставший Макс снова применил магию. Разряд энергии поджёг хрупкие кости оживлённого скелета. Плавящиеся кости потекли на лежащие рядом тела.

Внезапно всё стихло, за исключением шёпота холодного ветра, задувавшего хлопья снега через открытый вход. Макс огляделся и обнаружил, что всё закончилось. В зале только он, Иван, графиня и Родрик оставались на ногах. Тишина была почти нервирующей после ужасного грохота сражения.

Макс оглядел своих товарищей и улыбнулся, без теплоты и ощущения победы. То была улыбка человека, оставшегося в живых, когда большинство его товарищей пало, и на лицах двух других мужчин была написана такая же. Графиня не улыбалась. Она стояла, склонив голову набок, в позе прислушивающегося человека, но вот к чему она прислушивалась, Макс даже не предполагал.

Волшебник увидел, что Иван Петрович пристально глядит на графиню, словно раздумывая, не пронзить ли ту мечом. Должно быть, старый боярин видел устроенную ею резню и теперь, несомненно, удивлялся, с кем ему довелось вместе путешествовать до замка. Возможно он, как Макс, напрягал память, пытаясь вспомнить, не стал ли жертвой графини кто — нибудь из кислевитов.

Макс таких не припомнил, но в пылу битвы он мог кого — нибудь и не заметить. Он вспомнил свою недавнюю браваду и угрозы. Применение магических сил далось ему дорого. На преодоление сопротивления местных чар он потратил не меньше сил, чем на сами заклинания. Он чувствовал усталость, словно несколько дней прошагал без сна. Макс сделал глубокий вдох и успокоил мысли. Не стоит показывать своё состояние.

Он подошёл к Ивану Петровичу.

— Позволь мне осмотреть твою руку, — тихо сказал Макс.

Боярин рассеянно протянул руку, не отводя взгляда от графини Габриеллы.

— Ты видел, что она сделала? — спросил он.

Макс кивнул. На лице кислевитского аристократа в равных частях проявлялось благоговение и ужас.

— Что за зло ты сюда привёл? — спросил старик.

Макс пробежал пальцами по ране и сконцентрировался. От кончиков его пальцев к руке боярина потекло мягкое свечение. Кровотечение прекратилось. От прикосновения плоть срасталась. По ходу процедуры боярин морщился от боли, но не издал ни звука. Графиня обернулась к ним. Макс заметил, что вид крови словно гипнотизировал её. Она облизала губы. Этот жест напомнил волшебнику мелькание змеиного языка.

— Он близко, — произнесла она, нарушая молчание. — Как и талисман. Я чувствую, как его присутствие терзает мой разум.

— Где? — спросил Макс.

— Где — то над нами.

Макс уже готов был в третий раз на дню призвать золотой глаз, когда графиня поморщилась.

— Он удаляется прочь.

— Увидев, что мы тут натворили, он бежит в страхе, — смело заявил Родрик.

— Тогда мы пойдём за ним, — произнёс Иван Петрович.

— Сперва мы сожжём эти тела, — заявил Макс. Не хотелось бы, чтобы они вернулись к жизни. Я бы не хотел столкнуться с трупами тех, кто отважно сражался на нашей стороне.

— Как мы сожжём стольких? — спросил Родрик.

— Облей их маслом для светильников, — сказал Макс. — Я сделаю остальное.

Со спины доносился тошнотворно приторный запах горящей плоти, смешанный с ароматическим маслом светильников. Макс шёл рядом с Иваном Петровичем. Первой шла графиня, за ней Родрик. Макс был уверен, что со стороны графини это был преднамеренный жест — повернуться к ним спиной, показать, что она вполне доверяет им, подвергая себя опасности, даже если они ей и не доверяют. «А возможно, она просто относится к нам с пренебрежением», — подумал Макс. В настоящий момент он чувствовал себя таким слабым, что подобное предположение выглядело оправданным. Макс молился, чтобы до их возвращения с ранеными ничего не случилось. Он бы больше времени уделил лечению, но понимал, что необходимо беречь оставшиеся силы.