Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I (ЛП) - авторов Коллектив

— Это неразумно, Иван Петрович. Наши силы и так уже рассредоточены больше, чем требует здравый смысл. Нужно ли сие усугублять?

Он подозревал, что в этом месте и в это время им может потребоваться объединить все имеющиеся силы, чтобы остаться в живых. Он заметил, что графиня и её эскорт смотрят на него оценивающим взглядом. Макс искренне надеялся, что они не перекинутся на сторону врага. Но судя по тем взглядам, золото бы он на это не поставил.

«Есть у гномов одна неплохая черта, — размышлял Феликс, быстрым шагом двигаясь по коридору, — За ними легко угнаться. Из — за коротких шагов любая гонка, в которой те участвуют, в действительности весьма нетороплива. Стоило только захотеть, и вампир оставил бы их позади в любой момент, а сие означало, что у него собственные причины заманивать их всё дальше и дальше внутрь древней крепости».

С того момента, как они оставили позади главный зал, Феликс почти полностью утратил ощущение времени и расстояния. У него не было никаких идей по поводу того, где они находятся и как собираются выбраться назад. Всё здание представляло собой лабиринт. Погоня вела их через бесконечную вереницу комнат с обветшалыми предметами роскоши, гниющей мебелью и пришедшими в упадок элементами декора. Он вспоминал мимолётные взгляды на отслаивающиеся обои и покрытые чёрной плесенью стены, на расписной потолок, на котором со сцен дьявольской жестокости взирали богоподобные вампиры, изображённые потускневшими красками. Ноздри наполняла вонь плесени, разлагающейся кожи и затхлой воды.

Дополнительные десять минут беготни через трухлявые помещения подвигли его на иное заключение: «Плохая черта гномов в том, что по человеческим меркам они почти не устают». Длительные приступы болезни Феликса оставили его далеко не в лучшей форме. По лбу струился пот, дыхание было затруднено. У него появилась одышка, и кололо в боку. Далеко впереди, издеваясь, маячила фигура Кригера. Феликс решил, что с него хватит.

— Стой! — задыхаясь, прокричал он, согнувшись пополам и уперев руки в бёдра. — Стой! Так мы никуда не попадём, только потеряемся.

Истребители с неохотой остановились и повернулись к нему.

— Гномы не теряются, — заявил Готрек.

— Это не совсем верно, — заметил Феликс. — Я припоминаю несколько случаев. Например, когда мы возвращались из Порубежных княжеств…

— Давай я выражусь иначе, человечий отпрыск. Гномы не теряются под землёй, в шахтах и глубоких норах.

— Возможно, я не семи пядей во лбу, но здесь мы не под землёй.

— Мы в здании. Принцип тот же. Я могу вспомнить все изгибы и повороты каждого пройденного нами коридора. Как и Снорри.

— Верно говоришь, — подтвердил Снорри. — Снорри может отыскать обратную дорогу с закрытыми глазами.

— Не думаю, что нам это потребуется, — сказал Феликс.

Он окинул взглядом коридор. Кригера нигде не было видно.

— Похоже, наш приятель — кровосос теперь дуется, что мы не участвуем в его маленькой игре.

— Похоже, что нет, человечий отпрыск.

— Что ты имеешь в виду?

— Думаю, он привёл других товарищей по играм.

Феликс уставился на Истребителя. Он понятия не имел, о чём говорит Готрек.

— Слушай! — сказал гном. — Разве ты их не слышишь?

Феликс покачал головой. Он слышал лишь звук собственного тяжёлого дыхания и колотящееся в груди сердце. Готрек и Снорри многозначительно переглянулись. Плохой знак. У Феликса сердце ушло в пятки.

Несколькими мгновениями спустя он услышал то, о чём ему говорили — далёкую осторожную поступь множества ног, необычные пронзительные голоса, в которых ещё оставалось что — то человеческое.

— Гули, — угрюмо произнёс он и принялся размахивать мечом, чтобы подготовить расслабленные мышцы к схватке.

— Много гулей, — радостно поправил Снорри.

— И позади нас тоже, — почти ликующе прибавил Готрек.

— Ловушка, — подвёл итог Феликс.

— Мы ещё посмотрим, для кого, — заявил Готрек, мерзко ухмыляясь.

Он провёл большим пальцем по лезвию топора. Появились яркие капли крови. В отчаянии Феликс бросил взгляд направо и налево. В обоих направлениях он заметил слабые точки красноватого света — отражение света его светильника в глазах чудовищ.

Кригер радостно улыбался. Дела шли превосходно. Глупых гномов оказалось невероятно просто выманить от их боевых товарищей. Теперь его армия гулей навалится на них превосходящими силами. Это может действительно оказаться хорошей возможностью изменить его первоначальный план и позаботиться о кислевитах в главном зале. Он нёсся по коридору, нежно поглаживая пальцами Глаз Кхемри и посылая свой беззвучный призыв во тьму. Изо всех концов огромного здания отозвались его неживые слуги.

Макс открыл глаза, когда почувствовал, что вампир коснулся паутины заклинаний, которую он сплёл вокруг себя. Он мгновенно проснулся, с радостью стряхнув кошмары, и уставился на графиню.

— На вашем месте, я бы не стал подходить ближе, — с опаской заметил он.

Мысль о том, как это существо подкрадывается к нему спящему, была не из приятных.

— Вы можете привести в действие некоторые особо неприятные чары.

Графиня поправила вуаль.

— Я заметила. Поэтому и не сделала попытки до вас дотронуться.

Значит, она способна достаточно хорошо различать его магическое плетение, чтобы знать, что приводит к его срабатыванию. Это полезная информация. Макс отложил её рассмотрение на будущее. Графиня вздрогнула.

— Я пришла сообщить, что Кригер что — то предпринимает, направляя призыв всем тёмным силам, способным здесь на него откликнуться. Подобных сил тут множество.

— Я вам верю, — сказал Макс.

Услышанное в немалой степени его взволновало. Собственные чары должны были его пробудить при первом намёке на что — то подобное. Похоже, чёрная магия, пронизывающая это место, сильнее подавляет его силы, чем он рассчитывал. Не в первый раз Макс проклял тех, кто был за это ответственен, но после отбросил сию затею, как ребяческую. Проклятиями теперь не поможешь ни себе, ни Ульрике.

— Думаю, нам следует приготовиться к нападению, — сказала Габриелла. — Я уже отправила Родрика будить остальных.

Вокруг него кислевиты протирали глаза со сна и тянулись за оружием. Лошади беспокойно топтались, словно понимали, что приближается нечто ужасное. «Чёрт, — выругался про себя Макс, — и почему Готрек с Феликсом не могли усидеть на месте? В любом сражении их клинки стали бы большим преимуществом. Но нет смысла желать невозможного. Что сделано — то сделано. Нужно справляться тем, чем располагаем».

— Можете вы почувствовать поблизости присутствие прочих? — спросил он, делая выводы из той информации, что только что поведала ему графиня.

— Лишь когда они очень близко. Большинство созданий нежити приводятся в движение искрами чёрной магии. Как и мне, они должны быть вам заметны. Я почти уверена, раз уж Кригер направил призыв, то он ожидает, что на него ответят.

— Это выглядит логично.

Габриелла кивнула.

— Господин Шрейбер, скоро нам придётся сражаться за собственные жизни, и ценой поражения может стать нечто куда худшее, чем смерть. Перед тем, как бой начнётся, я хочу чётко прояснить некоторые вещи.

— Какие?

— Например, то, что мы оба на одной стороне. Я не желаю, чтобы в разгар сражения со мной или моими людьми произошёл несчастный случай. Будет довольно сложно сражаться и с одним противником, чтобы ещё беспокоиться о другом за своей спиной.

— Я думал о том же самом.

— Значит, перемирие?

— Между нами перемирие с момента отбытия из „Зелёного человека“. Я не собираюсь первым его нарушать.

— Как и я.

— Весьма на это надеюсь.

Вампирша развернулась, чтобы уйти.

— Графиня!

Она бросила на него взгляд через плечо.

— Нарушите наше перемирие, и ваше существование завершится. Уж будьте уверены.

На секунду в её глазах вспыхнули адские огоньки. В них отражалась злость, явная и неприкрытая. Она угрожающе обнажила клыки.

— Мне не нравятся угрозы, господин Шрейбер.

Макс пожал плечами.

— Это не угроза. Это обещание.

Роч выглядывал из дверного проёма, сжимая пальцы и подавляя желание похрустеть костяшками. Он не мог поверить, что столь небольшой отряд осмелился войти в замок, собираясь бросить вызов его хозяину. Чтобы с ними справиться, достаточно будет и так называемых членов свиты. А вместе с теми магическими созданиями, оживлёнными хозяином, они сметут врага, как волна сносит выстроенный ребёнком замок на песке.