Отмена рабства: Анти-Ахматова-2 - Тамара Катаева

В этом вся разница. Приятно было и Ахматовой, приятно было бы и любому из нас, но Ахматова предпочитала закатывать глаза: Почему я не умерла маленькой! — и мы обязаны ей верить.

* * *

Робертино поет: Non sono geloso [d]i te (вчера пел) (P. Тименчик. Анна Ахматова в 1960-е годы. Стр. 195.) Что она хотела сказать этой записью, что за мысль, что за настроение, что за ассоциация? Она хотела показать, что разобрала слова (с ошибкой записала)? Итальянский язык очень отчетливый, расслышать нетрудно, в самих словах («я не ревную тебя») тоже ничего особенного для певца-подростка нет. Поет — вчера пел… Записывает все, что видит, видит то, что модно.

* * *

В Ахматовой, как в фокусе, собраны все литературные клише, все то, что требуется литературным рынком последних, м<ожет> б<ыть>, уже вчерашних дней. В этом причина ее популярности, конечно, слишком широкой и едва ли желательной для поэта. Средний читатель ищет в Ахматовой прежде всего ахматовщину и, увы, находит.

О. Т. Базанкур-Штейнфельд. Что такое ахматовщина. Стр. 249 * * *

Но более всего среднего читателя привлекает в стихах Ахматовой, конечно, ее женская личность, тщательно сделанная опять-таки согласно всем требованиям эпохи. Неомодернистический литературный канон требует, чтобы женщина, говорящая от своего лица, была всегда влюблена и чтобы она чувствовала себя ничтожной по отношению к любимому мужчине и всячески угнетаемой им. <…> Он у Ахматовой — обычно несколько ходульный, наглый и злой, всячески тиранящий героиню: «улыбнулся спокойно и жутко», «хлестал» ее «узорчатым, вдвое сложенным ремнем», «запрещает петь и смеяться, а молиться запретил давно».

О. Г. Базанкур-Штейнфельд. Что такое ахматовщина. Стр. 249–250 * * *

Долгим взглядом твоим истомленная,и сама научилась томить.Из ребра твоего сотворенная —как могу я тебя не любить.Быть твоею сестрою отрадноюмне завещано древней судьбой,А я стала лукавой и жадноюи сладчайшей твоею рабой.

Ну как без такого стихотворения обойтись истомляемым половым созреванием подросткам? Цель же воспитателей, находящихся уже в другой половозрастной категории — прививать трезвость, чистоту, равное уважение как к законным запросам физиологии, так и к готовящейся социальной роли — жена и мать лучше если не будет рабой. Анна Ахматова — чтение хрестоматийное, в учебниках истории литературы место ее никто не отнимает. Это место должно быть названо взрослыми людьми так, как оно того заслуживает, без тайн.

* * *

На каждой строке Смольный собор, Петропавловская крепость, Летний сад, царскосельская статуя, смуглое золото престола, княжна Евдокия на сапфирной душистой парче, молодые серафимы, белый Духов день, слова псалмопевца. К этому времени мы уже научились любить родную старину, а богослужебная утварь уже стала утварью антикварной, а потому четки и эмалевые образки очень легко улеглись в размеренных строчках рядом с «плясуньей в натертых мелом башмачках».

О. Г. Базанкур-Штейнфельд. Что такое ахматовщина. Стр. 246 * * *

Точности чеканного акмеистического слова Ахматовой не веришь совершенно. Когда она говорит свои сводящие скулы пошлостью муж хлестал меня узорчатым, хочется лезть в справочники: существовали ли узорчатые ремни, можно ли ремень складывать вдвое, или это действие — только для ремешков, поясов, хлыстов. Беличья шкурка — цитаты о ее «точности» — кто ее видел? Это — не шкура медведя, оленя, волка, тигра, коровы (скроенной и раскрашенной под тигра или зебру), украшающие интерьеры — шкурку белки видят только скорняки. Остальные должны задуматься на зоологическую тему, что это за образ такой — ну и поежиться. Собачья расстеленная шкурка — это как? Поэтически? Поскольку она не видела лебеды — а пишет о ней, что-то с нею сравнивает, пишет о кричащих аистах и цветущих в сентябре шиповниках.

Можно придумать еще тысячу других якобы реальных подробностей — декларации будут разные, но сущность остается одна и та же.

О. Г. Базанкур-Штейнфельд. Что такое ахматовщина. Стр. 251 * * *

Средний читатель, жаждущий усадеб, адмиралтейских игл и царскосельских парков (путеводитель по Царскому Селу был издан, кажется, тем же Курбатовым), нашел в стихах Ахматовой хорошее руководство, чем ему нужно любоваться и как ему надо чувствовать.

О. Г. Базанкур-Штейнфельд. Что такое ахматовщина. Стр. 245

Не только средний читатель, но средний критик.

Ахматову нужно воспринимать на фоне царскосельского пейзажа, и тот, кто не знает этого пейзажа, не знает Ахматовой. Здесь — целая эпоха, здесь — светлейший исток современной лирики… (Э. Ф. Голлербах. Образ Ахматовой. Я всем прощение дарую. Стр. 176.)

* * *

В ней что-то чудотворное горит… («Музыка»). Посвящено Шостаковичу. Чудотворным она дразнится — и ей это сходит с рук. Времена совсем вегетарианские. Эпитет — более чем проходной, общий, первый попавшийся, проще простого его заменить на любой столь же звучный, но она продолжает играть в игру, которая — не опасна.

В этом тренде — религиозной символики — она законодательница. Так же, как и в правозащитно-режимоборческом. Нужно было, конечно, много мужества, чтобы посметь возразить А<хматовой>, но оно у Гизеллы (Лахман, эмигрантки) было. (Ю. Крузенштерн-Петерц. По: Р. Тименчик. Анна Ахматова в 1960-е годы. Стр. 585–586.) А как все простенько начиналось!

* * *

«Я вижу все, я все запоминаю,/ Любовно-кротко в сердце берегу», т. е. всякую дребедень из антикварной лавки — мальчика, что играет на волынке, и девочку, что свой плетет венок. И все в этом сборнике игрушечное <…> и сама Ахматова признается: «А теперь я игрушечной стала, как мой розовый друг какаду» — игрушечная птица, сродни той канарейке, которая обязательно тащится вслед за зюлейкой, когда все темы и рифмы уже исчерпаны.

О. Г. Базанкур-Штейнфельд. Что такое ахматовщина. Стр. 248 * * *

«Смотри: блестящих севрских статуэток/ Померкли глянцевитые плащи». Без севрских статуэток в наш век не обойдется ни один тонко чувствующий человек.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});