Путешествие на восток - Кирилл Клеванский

Сложнее всего было промыть волосы, которые уже начали каменеть от всего того же пота, морской соли и песка пустыни. Иногда, сквозь боль, я буквально раздирал лохмы на отдельные пряди. Даже гребешок сломал — благо был второй и даже третий. Да уж, не самое лестное я мнение произвел на хозяев, раз они мне столько мыла, зубного порошка, щеток и прочего принесли.

Если вы думаете что нормально отмыться, после того как почти четыре сезона не принимал ванну — дело максимум часа, то вы глубоко ошибаетесь. Я проторчал в бадье то позднего вечера, когда на небосклоне уже зажглись равнодушные звезды. В конечном счете, вылезая из бадьи, я оставил за собой смоляную воду, в которой виднелись плавающие куски грязи.

Оглядевшись, я не увидел своей одежды. Мешки и оружие, были сложены у шкафа, стоявшего невдалеке от кровати, а на самой кровати лежали шелковые одежды. Видимо я так увлекся, что не заметил очередное посещение слуг. Что ж, дело того стоило. Из зеркала на меня теперь смотрел не нищий бродяга, а вполне приличный военный человек, с кучей шрамов на теле. Да и весить я стал по ощущением чуть ли не на кило меньше. Отросшие волосы я мигом обкорнал ножом, взлохмачивая привычный наемнический ежик.

Когда было покончено и с этим, пришлось помучиться одеждами. В итоге я облачился в какую-то причудливую помесь из шелковой рубахи, шаровар, халата и накидки. Все было таким легким и невесомым, что мне чудилось, будто бы заворачиваю тело в весенний ветер или в морской бриз. Пожалуй, лишь одна рубашка с тесемками на груди, стоила больше, чем месяц разгульной жизни в трактире средней руки.

Не успел я нормально подвязать широкий пояс, как дверь открылась. На пороге показался старец, черном одеянии.

— Светлейший Визирь ждет вас на ужине в честь возвращения прекрасной тори.

Я был не удивлен. Покосившись на ножны, я все же решил попедалировать предоставленными мне привилегиями. Нацепив на пояс сабли, я пошел следом за местным дворецким, ну или как его здесь величают.

Мы шли через вереницу коридоров, на стенах которых красовались цветные мозаики с самыми разнообразными сюжетами. Мы топтали ковра, в чьем ворсе ноги буквально утопали, оставляли за спиной мебель из драгоценных пород дерева, чья стоимость не многим ниже, чем у золота. Я видел на стенах оружие, которое некогда бард воспевали в легендах о рыцарь из страны песка, и видел утварь, за которую на западе коллекционеры готовы перегрызть друг другу глотки. Я видел картины, которые считаются утерянными и видел гобелены, чьи нити плели волшебницы, оставившие свой след в мифах и преданиях. Всего лишь сто семьдесят три шага от моих покоев, до трапезного зала. Сто семьдесят три шага, такое короткое расстояние, но столь многое разделяет. Даже всего одной вазы, эпохи королей прошлого, хватило бы мне, Старшему, Пило и Русту, что бы стать ведущими море торговцами в Нимии. Всего один меч Урганир, которым рыцарь Брэвхеарт одолел вождя орков, и можно было бы заложить дюжину кораблей. Всего сто семьдесят три шага отделяли один мир от другого.

В просторном зале, за длинным столом западного стиля, собралась вся семья. Наряды аристократов поражали воображение, и будь у меня в запасе целый день, все равно не хватило бы слов, чтобы их описать. Уж не знаю, принято ли в Алиате так наряжаться по каждому случаю, или народ просто решил выставить перед неотесанным варваром, все свое богатство. Поскольку последнее маловероятно, то спешу предположить, что демонстрация роскоши здесь является своеобразной традиций.

Вокруг стола, рядом с каждым стулом, стояло по нескольку рабов. Одни держали полотенца, другие широкие веера, а две девушки — кувшины с вином и водой соответственно. Во главе сидел, понятное дело, сам Визирь, а по правую руку от него — жена. Отпрыски семьи находились с восточной стороны, мне же накрыли где-то с западной, так, чтобы не очень далеко от народа, но все же на расстоянии. Зуб даю — это что-то значит в местном церемониале, но для меня все эти заморочки с этикетом и прочим, как китайская грамота.

Когда я уселся на стул, который мне почтительно отодвинул раб, то сей же час уже другая рабыни, на вытянутых руках, с поклоном подала миску с водой, в которой плавали лепестки. Клянусь всеми богами, если бы не лепестки, я бы сей же час осушил бы эту емкость, ну а так, все же догадался что в ней надо омыть клешни. Не успел я начать искать глазами полотенце, как уже третья слуга, самостоятельно вытерла мне руки. Аппетит начал медленно сходить на нет, меня уже начало подташнивать от этих безвольных людей со стеклянными глазами.

Визирь хлопнул в ладоши, скрипнула потайная дверь, и целая вереница рабов, держа на руках серебряные блюда со всевозможными яствами, потянулась к столу. Аппетит тут же проснулся и напомнил, что в последнее время желудок не имел возможности переварить что-нибудь действительно стоящее. Про аперитив здесь ничего не знали, поэтому, сперва, как это и положено, подали закуски. По традиции — начал с рыбных, потом перешел на какие-то острые, затем салатные и даже мясные. Правда, преём пищи омрачал тот факт, что за столом висела полная тишина — во время первого приема нельзя говорить, да и эти рабы тоже смущали. Не успевал я куда-то посмотреть и что-то пожелать, как очередной невольник уже менял мне тарелки, или порывался вытереть губы салфеткой, а обмахивание веером раздражало боковое зрение и мешало сфокусироваться.

Когда с закусками было покончено, по странным бокалом, похожим на чарки для хранения масла, стали разливать красное вино, один глоток которого, заставил меня пожалеть, что я не пил такого раньше. Все мифы о спиртном Алиата подтвердились сей же миг.

— Тим Ройс из Империи, — протянул Визирь.

Я поднял голову. Все за столом, исключая непривычно бледную Мию с чуть покрасневшими глазами, смотрели на меня. Испытав легкой укол неловкости, я легонько кивнул головой.

— Великая честь, сидеть с вами за одним столом.

— Для меня честь принимать такого мужа. Дочь, за тот краткий час, данный нам на беседу, успела многое поведать, славный воин Тим Ройс из Империи.

— Многое преувеличено, — я буквально заставил себя улыбнуться, когда рабыня поставила на стол блюдо с жаренном мясом неизвестного мне животного. Но пахло как от хорошей баранины. — Я всего лишь простой наемник, взявший на себя роль телохранителя.

— Скромность значит многое, — то, что это сказала жена Визиря, несколько поразило меня. Я думал, что здесь царит какой-нибудь суровый патриархат, где говорить могут только мужчины. Видимо ошибался. — Но сейчас оставим её. Чего ты хочешь Тим Ройс из Империи?

— Ничего, кроме того что мне положено по контракту.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});