Чары тьмы - Катарина Керр

Родри чувствовал себя так плохо, словно откусил гнилого мяса.

— К счастью, я постоянно настороже, — продолжал двеомермастер. — Но с этого момента, если тебе приснится сон или если ты просто погрузишься в ленивые мечтания, которые тебя обеспокоят, тут же говори мне. Ни в коем случае не стыдись и не смущайся.

— Договорились.

— Хорошо. — Старик начал ходить взад-вперед. — Я только что узнал одну очень важную вещь. Наши враги не отступают. Этот сон был вызовом, Родри. Они собираются действовать и сражаться со мной.

После неудачной попытки завладеть телом Родри истощение Аластира достигло предела и затуманило его мозг, как алкоголь.

Он никак не ожидал, что у серебряного кинжала окажется такая сильная воля. Хорошенько поразмыслив об этом, он в конце концов решил, что закаленному воину поневоле приходится развить в себе способность к концентрации.

Иначе не победить в сражении. Однако больше всего двеомермастера ставило в тупик ощущение разума Родри и то, как его образ выглядел на астральной плоскости. Учитывая ментальную силу Родри, его проекция должна была быть необычно твердой.

А она, напротив, постоянно мерцала и временами выглядела как язык пламени, принявший форму человеческого тела. Где-то в памяти Аластира должно найтись объяснение этому. Аластир сидел тихо, позволяя сознанию путешествовать от одной смутно мелькнувшей мысли к другой.

— Клянусь самой черной силой! — резко воскликнул он наконец.

Удивленный Саркин поднял голову и повернулся к нему.

— Я только что кое-что понял, — продолжал Аластир. — Готов поспорить: отцом Родри был не Тингир Майлвад. Не больше, чем я. Клянусь, этот серебряный кинжал — наполовину из Западных.

— Правда? Тогда неудивительно, что все предсказания Старца оказались ошибочными.

— Именно. Дарк, ему будет интересно услышать это.

— Если мы проживем достаточно долго, чтобы рассказать ему о твоем открытии.

Аластир хотел было ответить дерзкому ученику, но затем просто пожал плечами. Тем не менее он задумался, уже в который раз: не следует ли им просто убить Камделя и бежать, спасая свои жизни? Но еще оставался камень. Если бы только у него был Великий Камень Запада! Аластир мог бы покорить связанных с ним духов и использовать их огромную силу для своих целей. О, как далеко он продвинулся бы тогда в осуществлении своих планов! Долгие годы изучал он Великий Камень и знал: этот предмет имеет прямую связь с разумом короля, связь, с помощью которой можно медленно свести короля с ума и погрузить королевство в хаос. После этого мастера черного двеомера получат возможность работать в Дэверри, как им хочется.

Саркин наблюдал за ним темными глазами, выражение которых невозможно было прочитать.

— Замышляешь убежать в одиночку, парень? — проворчал Аластир. — У меня есть способы найти тебя, если ты попытаешься это сделать.

— Ничего подобного у меня и в мыслях нет, учитель.

Двеомер Аластира подтвердил, что ученик говорит правду. И тем не менее он чувствовал некую постороннюю мысль, скрывающуюся под поверхностью сознания Саркина. Пришло время, решил он, пора поставить ученика на место.

— Займись лошадьми и твоим животным, — сухим тоном велел он. — Мне нужно побыть одному и поработать.

Саркин отправился в конюшню. Они завладели уединенным домом и небольшим участком земли, убив старого фермера, которому она принадлежала. В соломе, в пустом загоне, скорчившись, сидел работник, которого они оставили в живых, поскольку он мог оказаться им полезен. Ему было около сорока лет и выглядел он крепким малым. Аластир так сильно околдовал его, что стоило Саркину щелкнуть пальцами, как работник покорно поднялся на ноги.

— Накорми и напои лошадей, — приказал Саркин. — Затем приходи в кухню за моим следующим приказом.

Работник кивнул, покачиваясь, словно пьяный.

Кухня представляла собой большую квадратную комнату, отделенную от жилых помещений плетеной перегородкой. Этот дом был построен в старом стиле, очаг находился в середине, над ним в крыше зияла дыра. На соломе на полу, свернувшись, как ребенок, лежал Камдель. Когда они обыскивали ферму, Саркин обнаружил железную цепь и кольцо, которые несомненно когда-то использовались для привязывания вола. Теперь железное кольцо было надето на лодыжку Камделя. Длинная цепь соединяла этот «браслет» с другим кольцом — висящим над очагом. Когда Саркин отсоединил цепь, Камдель застонал и сел.

— Хочешь позавтракать, благородный господин? Есть настоящая овсяная каша.

Небритый и грязный лорд кивнул. Позднее, решил Саркин, он позволит Камделю умыться.

— Худшее почти позади, — сказал он с наигранной бодростью. — После того, как мы вернемся в Бардек, у нас будет хороший дом, мы достанем тебе приличную одежду и все остальное.

Камдель выдавил дрожащую улыбку. «Как все-таки отличаются друг от друга люди», — подумал Саркин. Некоторые боролись с чужой властью до самого конца; другие обнаруживали у себя вкус к странным сексуальным удовольствиям, с которыми он их познакомил. Камдель оказался одним из последних и прекрасно удовлетворял потребности Саркина. Наблюдая за тем, как лорд завтракает, Саркин понял, что рад предпочтениям Камделя. Он испытывал по отношению к пленнику странное чувство, которое тихо глодало душу, наполняя ее зудом. Оно оказалось таким непривычным и незнакомым, что Саркину потребовалось много времени, чтобы найти для него определение: чувство вины. Внезапно он вспомнил себя маленьким ребенком. Как он плакал, когда Аластир изнасиловал его! «Оно того стоило, — сказал себе Саркин. — Ведь он вывел меня на черную тропу.» Но успокоение казалось пустым даже ему самому.

Саркин подошел к двери. Работник был уже там — стоял неподвижно, как зверь. Саркин послал луч света вокруг ауры рабочего. Это заставило ауру околдованного кружиться.

— Ты найдешь нам еще еды. Ты никому ничего не расскажешь. Ни слова, кроме того, что мы тебе велели. Посмотри на меня.

Работник поднял голову и уставился Саркину в глаза.

— Я пойду за кроликами, — прошептал он. — Я не скажу ничего, кроме того, что вы мне велели.

— Хорошо. Иди.

Работник поднялся и, волоча ноги, отправился к конюшне. Саркин прогулялся по маленьким комнаткам и вышел в кладовку. Там он остановился в удивлении. Аластир стоял у окна. Тело убитого фермера тоже стояло — бледное, серое и обескровленное. И тем не менее труп двигался, качаясь на неловких ногах. Аластир взглянул на ученика с победной улыбкой.

— Я привязал к нему Диких. Какое-то время они будут поддерживать в нем жизнь. Он выполнит мои указания. А теперь скажи мне, маленькая собака, можешь ли ты в этом сравниться со мной?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});