Леди Элизабет - Элисон Уэйр

Элизабет была потрясена видом преждевременно постаревшей Марии и тоской в ее взгляде. Должно быть, ее изнурили государственные заботы и бесконечные интриги, однако Элизабет не сомневалась, что главная причина заключалась в долгом отсутствии короля. Мария увядала уже пятнадцать месяцев, и этому не было видно конца.

Сразу после обмена любезностями королева перешла к делу.

— Его величество нашел тебе мужа, — объявила она.

Элизабет воззрилась на нее в шоке.

— В свете недавних заговоров — в которых, как нам известно, твоей вины нет — мы с королем считаем, что тебе будет лучше выйти замуж за надежного принца-католика, преданного как Англии, так и Испании. Герцог Савойский именно таков.

Элизабет охватил ужас.

— Мадам, у меня вообще нет желания выходить замуж, — быстро ответила она.

Мария слабо улыбнулась:

— У меня его тоже не было, сестра. Мне тоже хотелось оставаться девственницей, но, когда дошло до дела, я поняла, что все мои страхи не имеют под собой никакого основания.

«Если бы ты только знала», — подумала Элизабет, но вслух ответила:

— Я не боюсь замужества, мадам. Я просто решила прожить жизнь девственницей, незамужней женщиной.

— Но это противно природе, — возразила Мария. — Все женщины нуждаются в удовлетворении, которое может принести лишь замужество. Не жить же тебе монашкой! К тому же мы, принцессы, выходим замуж в интересах государства. Мы с королем были так счастливы… — Она не договорила, и вид у нее был далеко не счастливый.

Элизабет пришла в отчаяние. Она и мысли не допускала о замужестве, зная, что, когда взойдет на трон — теперь уже «когда», а не «если», — ей не придется делиться властью ни с каким мужем. Она будет единственной повелительницей королевства — одна, без господина. Она видела, к чему привело замужество ее сестры, и совершенно не хотела, чтобы с ней эта история повторилась. И как ей, будучи королевой, вырвать Англию из когтей Рима, если она выйдет замуж за принца, самого ярого в христианском мире католика? К тому же она поклялась, что впредь ни с кем не разделит ложа, дабы не рисковать забеременеть и умереть при родах. Она гордилась, что стала выше подобных желаний. Обжегшись на молоке…

Она не могла выйти замуж за герцога Савойского, никак не могла!

— Я не могу вообразить! Скорее, я умру! — выпалила она, обнаружив, к своему вящему ужасу, что плачет. — Ваше величество, вы знаете далеко не все, но я, поверьте, претерпела такие страдания, что у меня пропало всяческое желание иметь мужа.

Элизабет замолчала, почувствовав, что подошла к опасной черте. Мария смотрела на сидевшую напротив крепкую и здоровую сестру, не зная, что ответить.

— Страдания? — переспросила она. — Какие страдания?

— Женские, — коротко ответила Элизабет.

Мария осторожно коснулась ее руки.

— Я не только твоя королева, но и сестра, — молвила она. — Ты можешь все рассказать мне как женщина женщине.

— Не могу, мне стыдно, — ответила Элизабет, понурив голову; пусть Мария думает, что она покраснела. — Но я точно знаю, что не способна сойтись ни с одним мужчиной. И потому прошу вас, мадам, не заставляйте меня выходить замуж.

Слова ее вновь повергли Марию в замешательство. Что это — очередная уловка Элизабет? Можно ли ей верить?

— Мне жаль это слышать, — мягко сказала она. — Возможно, нам как-то удастся разрешить это затруднение? Ты советовалась с врачом?

— Мне не нужен врач — я и так знаю, что это правда! — заявила Элизабет. — Прошу вас, мадам, не настаивайте дальше. Для меня это слишком болезненная тема.

Ее горе выглядело неподдельным, и Мария сочла разумным на какое-то время отложить всякие разговоры о замужестве.

— Мне жаль, что ты так расстроена. Поговорим об этом позднее, — молвила она. — А теперь, если ты хочешь уйти, я приготовила для тебя Сомерсет-хаус.

— Спасибо за вашу доброту, ваше величество, — ответила Элизабет, утирая платком глаза.

Присев в реверансе, она вышла, радуясь, что разговор о герцоге Савойском удалось отложить на потом. Был страшный миг, когда ей почудилось, что она перебрала через край и Мария настоит, чтобы ее осмотрели королевские доктора или коллегия матрон, которые сразу поняли бы, что она вовсе не девственница, а может — кто их знает? — даже обнаружили бы следы прошлой беременности. Однако она рассудила, что опасность невелика, с учетом природной сдержанности Марии в подобных вопросах. Во всяком случае, Элизабет выиграла драгоценное время, чтобы решить, как поступить дальше и отвертеться от замужества. Но сколько у нее было этого времени?

По числу лордов и леди, которые в последующие несколько дней приходили выразить ей свое почтение в Сомерсет-хаус, сразу сделалось ясно, куда дует ветер. Среди них оказалась Фрэнсис Сидни, графиня Сассекс, чей муж был другом Элизабет, особенно в мрачные дни заточения в Тауэре. Рыжеволосая Фрэнсис так походила на Элизабет, что их можно было принять едва ли не за близнецов. Вскоре они окончательно сдружились, и визиты графини становились все более частыми и долгими.

Элизабет прикидывала, можно ли ей довериться новой подруге. Она уже поведала верным домочадцам — Кэт, Эшему, Перри, Сесилу и Бланш — о пережитом страхе ввиду намерения королевы устроить ее брак с герцогом Савойском, и их реакция одновременно воодушевила и напугала ее.

— Сопротивляйтесь! — велел ей Сесил. — У королевы слабое здоровье, и долго она не протянет. Люди вам верят и рассчитывают, что вы избавите их от преследований. Брак с герцогом — шаг к катастрофе. Если отговорки не помогут, вы должны бежать за границу и быть готовы вернуться, когда пробьет час.

— За границу? — воскликнула Элизабет.

— Уильям прав, — молвил Эшем. — Вполне разумный совет, и вам следует к нему прислушаться.

— Но как это сделать?

— Французский посол будет только рад помочь, — улыбнулся Сесил. — Его господин сделает что угодно, лишь бы оно пошло во вред этому происпанскому правительству.

— Но я не могу напрямую к нему обратиться, — заметила Элизабет. — За любым моим шагом следят.

— А у меня нет никакого веса, — мрачно добавил Сесил. — Я персона нон грата для королевы и совета, а при иностранных дворах меня вообще не знают.

— Я могу написать письмо месье де Ноайлю, — предложила Элизабет.

— Слишком рискованно, — возразил Сесил.

— Требуется некое влиятельное лицо, которое могло бы, сударыня, обратиться к послу от вашего имени, — заключил Роджер Эшем.

— Увы, такого нет, — ответила она. — В любом случае мне нужно подумать. Это слишком решительный шаг — уехать из королевства.

Однако наутро она получила личную записку от королевы, где говорилось, что та будет рада, если Элизабет незамедлительно даст ей ответ по поводу брака с герцогом. Сомневаться не приходилось — на нее откровенно давили.

Но сейчас напротив нее сидела юная графиня. Посмеет ли Элизабет попросить ее стать посредницей в общении с французским послом?

— Я сделаю все, что в моих силах, лишь бы помочь вам! — заявила графиня, когда Элизабет сказала, что собирается просить ее об очень важной услуге.

— Сперва вы должны поклясться, что сохраните тайну, — серьезно заявила Элизабет. — Это касается высокой политики, включая саму королеву, и может оказаться для вас рискованным предприятием. Если вы сочтете это неприемлемым, сей разговор не повторится.

— Милая госпожа, я уже сказала, что готова служить вам чем угодно, и никогда не отрекусь от своих слов! — горячо возразила Фрэнсис.

Элизабет облегченно вздохнула.

— В таком случае вот что я хочу сделать… — Она перешла к делу.

— Я не могу на это пойти, — отрезал де Ноайль. — Место леди Элизабет здесь, и ей не следует помышлять о столь отчаянном шаге. Ей нельзя забывать о том, что поставлено на карту.

— Но ее понуждают к замужеству! — взволнованно возразила графиня.

Ее лицо выделялось бледным пятном на фоне черного капюшона плаща, который она надела для вечернего похода во французское посольство.

— Ей ни при каких обстоятельствах нельзя покидать Англию! — решительно заявил посол. — Она должна сказать королеве, что не согласна на этот брак.

— Она так и сделала, но королева продолжает настаивать.

— Тогда ей следует сопротивляться. Ее невозможно принудить.

— Вряд ли вы понимаете, месье. Для нее слишком опасно вызывать недовольство королевы.

— И еще опаснее — бежать. Даже если ей это удастся, она поставит под удар свои шансы унаследовать трон, — непреклонно молвил де Ноайль.

— Вы меня разочаровываете, сэр, — пылко ответила графиня. — Я полагала, что вы готовы помочь даме, оказавшейся в затруднительном положении. Но раз я ошиблась, мне придется действовать самостоятельно. Я уверена, что ваш король прислушается к моей просьбе, если я изложу ее лично, и предоставит принцессе убежище.