Два завоевателя - Мэрион Брэдли

…И вторая пациентка, явившаяся на остров, жаловалась на невозможность зачать ребенка.

— У нас три дочери, а вот сыновья, кроме последнего, еще маленького, умерли, — начала объяснять женщина. — Муж очень сердится на меня за то, что за последние пять лет я ни разу не зачала. Он называет меня никчемной бабой…

Старая история, решила Карлина и спросила:

— Скажи, ты на самом деле хочешь родить еще одного ребенка?

— Если мой муж желает, то и я тоже, — печально ответила женщина. — Я уже принесла восемь детей, четверо выжили. Сыночек резвый, здоровый… Ему уже шесть лет. Старшая дочь уже на выданье… Но как мне сносить его гнев?

Карлина жестко бросила:

— Сообщи ему, что такова воля Аварры. Он должен ежедневно благодарить ее, что она оставила ему одного сына. Пусть радуется тому, что у него есть. Скажи, что это не ты отказываешься иметь детей, но Великая Мать указала тебе, что долг свой ты исполнила честно. Больше у тебя ничего не будет.

Посетительница облегченно вздохнула, в глазах у нее заиграла радость.

— Но эти слова рассердят его… У него это запросто — возьмет и поколотит меня.

— Если он посмеет ударить тебя, — торжественно начала Карлина, — то именем великой Аварры приказываю тебе взять полено и огреть мужа по голове. Со всей силы… А потом врежь еще раз — это уже по моему повелению. — Она едва смогла скрыть улыбку, потом, посерьезнев, добавила: — При этом напомни, что боги наказывают упрямых и безжалостных. Тем более жадных!.. Он должен благодарить богов за то, что ему дано, а не требовать в злобном беспамятстве еще!

Посетительница попыталась поцеловать ей руку, однако Карлина отказалась от подобной благодарности. Когда та ушла, она невольно подумала про себя: «Восемь детей! Милосердная Матерь всего сущего, и она подумывает, как бы завести еще одного!..»

Последней гостье было около пятидесяти. В комнату она вошла бочком, явно робея. К столу тоже решилась подойти не сразу. Дело у нее было несколько необычное — в таком возрасте у нее вдруг снова начались месячные. Вроде все уже кончилось много лет назад — и вот на тебе! Она была худа, цвет лица болезненно-желтый. Карлина обследовала ее с помощью звездного камня и в первый раз была вынуждена признать, что эта хворь ей не по силам. Она так и сказала посетительнице — что, мол, той нужно еще раз явиться на остров и поговорить с одной из матерей. Дней через десять. Она, Карлина, ничем не может ей помочь. Вот разве что пусть пьет лечебный чай. И еще добавила, что гостье необходимо хорошенько питаться в течение этого срока, потому что ей понадобятся силы для лечения.

Женщина ушла, с благодарностью приняв пакетик целебного сбора. Карлина же еще долго сидела, прикидывая, что может ждать пациентку. Случай был очень трудный — помочь ей могла стерилизация. Только самая искусная целительница могла решить, пойдет ли на пользу больной это решение. Если нет, главная жрица даст несчастной другой пакетик, содержащий медленно действующий яд, который убьет ее раньше, чем боль и страдания вконец обессилят ее. Она ненавидела подобный исход, однако ей ли, слабой и недостойной дочери богини, судить о справедливости выносимых Аваррой приговоров. В любом случае легкая смерть предпочтительнее, чем месяцы нестерпимых болей.

Потом до полудня, пока помогала Анье — они вдвоем переворачивали плиты и рвали траву, ножами выкапывали корешки (этой пакости там было видимо-невидимо), — Карлина размышляла о страдалице. В конце концов еще до начала вечерней мессы она направилась к матери Эликен.

Та неожиданно предупредила Карлину:

— Мать Амалия имела видение. Наш остров нуждается в более совершенной защите. Мы можем вновь подвергнуться нападению. По ее совету я тоже заглянула в будущее. Они вскоре снова явятся сюда. — Женщина похлопала Карлину по руке. — Я знаю, в том нет твоей вины, сестра Лириэль. Дьявол давно поселился в миру, будем молиться, чтобы милость Матери оберегла нас.

«Я тоже верю в это, — Карлина даже вздрогнула, — очень верю…»

Казалось, она вновь услышала зычный голос Барда и выкрикиваемые в ее адрес угрозы.

«Куда бы ты ни скрылась, как бы далеко ни забрела, Карлина, ты будешь моей, хочешь ты этого или нет…»

— Карлина, — повторил Бард, — моя жена. Сам я не в состоянии добраться до острова Безмолвия, а ты можешь. Ты не видишь иллюзий. Ты их можешь воспринимать только чужими глазами, но там ты будешь один. Когда высадишься на острове, заберешь Карлину, привезешь ее ко мне. — Он посопел немного, потом предостерег: — Только не допусти ошибки. Я убедился, что нас тянет к одним и тем же женщинам. Если посмеешь коснуться Карлины, я убью тебя. В награду получишь Мелисендру. Заруби себе на носу — Карлина моя жена, и, где бы она ни пряталась, я все равно добуду ее!

И вот Пол очутился у берегов озера Безмолвия. Спрятавшись в зарослях камыша, он долго рассматривал небольшую лодчонку, к носу которой была привязана веревка. С ее помощью лодку подтягивали к острову. Можно было, конечно, пристукнуть старуху перевозчицу, правда, в таком случае там, на острове, могут почувствовать, что здесь что-то неладно. Точно, на берег утром и вечером приплывали две монахини и передавали старухе еду и кувшин вина. Вечером старушка сама переправляла их на ту сторону, вот и сейчас, оставив пищу возле покосившейся хибарки, отправилась со служительницами на остров. После некоторого размышления Пол решил, что лучшего момента не дождаться. Когда вдали стихли всплески весел, он подобрался к хижине и подсыпал в кувшин сонный порошок. От подобного пойла старуху быстро сморит, вот тогда будет легко воспользоваться лодкой. К тому же если там, на острове, кто-то наблюдает за перевозом, то решит, что перевозчица изрядно перебрала. Это был самый важный пункт их с Бардом плана. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы жрицы подняли тревогу и успели защититься от непрошеного гостя. Конечно, Пол был невосприимчив к иллюзиям, однако неизвестно, что еще могут выдумать эти божьи сестры. Шум переполошит их, тогда Карлину спрячут. Нет, действовать следовало исподтишка…

Старуха наконец вернулась к берегу, уселась на пороге своей лачуги и принялась за еду. Ела с аппетитом, вино пила большими звучными глотками. Опьянела быстро, начала клевать носом, с трудом влезла в хижину и добралась до кровати. Тотчас же донесся храп. Пол выждал еще несколько минут, потом быстро пробрался в лодку и несколькими взмахами весел отогнал ее от берега. Тихие шлепающие звуки нарушили тишину, разбегающиеся круги всколыхнули воду… Бард предупреждал его, что чары и на лодку наложены. Может, и наложены, подумал Пол, только первым делом, добравшись до берега озера, он долго высматривал над ровной, не прикрытой туманом поверхностью воды остров. И высмотрел! Остров был пологий, почти не возвышался над водой, но куда плыть, ясно — Пол даже успел выбрать несколько ориентиров, чтобы не сбиться с курса. Уже в пути он почувствовал легкое головокружение, кольнула дурная мысль, что он ступил на неверную дорогу. С небесными силами лучше не ссориться по пустякам. Он вспомнил, какой ужас охватывал Барда при одной только мысли о возвращении на берег острова. Чем же эти старые бабы могли напугать такого храбреца? Это удивляло, страшило и в то же время разжигало любопытство. Даже ради Карлины Бард не отважился бы на еще одну попытку. Тут еще старое поверье, что любой мужчина, посмеющий ступить на святой остров, поплатится жизнью за святотатство. Ну, его-то, пришельца, местными байками не запугать, и тем не менее холодок пробежал по спине. Как ни крути, он тоже мужчина — значит, предостережение и его касается. Это вряд ли, рассудил Пол. В чем-то глубинном Бард и он различаются. Эта несхожесть как раз касалась религиозных верований. Пол знал цену заклятиям, табу, таинственным пророчествам… Проходили… Во время атаки он получил ясное свидетельство, что вся эта чушь, окрошка из древних верований, всевозможных культов — одним словом, местный апокалипсис — его не касаются. Конечно, будь Харел кровь от крови, плоть от плоти местной землицы, вряд ли был бы так спокоен. И его душа была бы уязвлена древним запретом. А так к борьбе с духами он готов, тем более что награда за это предприятие — Мелисендра, а значит, счастье и, возможно, спокойная жизнь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});