Клетка для эгоиста - Грушенька Светлова

сразу не обязательно.

— Т-ты всегда умел подобрать нужные слова! — наконец выпалила язвительно, до сих пор не веря и не понимая, что происходит с ним, но в особенности — с ней самой.

— Слова? — Лука нахмурился. — Какие слова тебе нужны? Признание в любви? — его губы презрительно скривились, глаза обожгли привычным раздевающим взглядом. — Знаешь, момент не вполне подходящий, поэтому на язык больше просятся слова, которые тебе совсем не понравятся.

— Да иди ты к черту!

— Учти, за каждое грубое слово в мой адрес ты будешь наказана. Но ты ведь ради этого и стараешься, не так ли? Вся извелась, фантазируя, что я стану с тобой делать, когда ты наконец скажешь «да»?

— Что за бред?! — на этот раз голос уже искренне дрожал от оскорбления, возмущения и удушающей паники.

— Держи, — в ее руки вдруг полетел комочек кружевной ткани, и она рефлекторно его поймала. — Не хочу, чтобы моя будущая жена разгуливала без нижнего белья, когда меня нет рядом.

В дверь в этот момент постучали. Первым ее порывом было умолять его замолкнуть и переждать, пока пришедший уберется восвояси, но пережидать и прятаться — это было не в правилах этого мужчины. Он извлек из кармана ключ, отпер дверь и вышел, оттесняя кого-то в сторону.

— Кристина Петровна пока не желает никого видеть, — категорично отрезал он и прикрыл за собой дверь. По-видимому, это действительно остановило желающих, так как никто не вошел.

Немного опомнившись, девушка поспешила запереться на ключ, оставленный в замочной скважине, а затем, краем уха прислушиваясь к шуму за дверью, прижалась к ней спиной и закрыла лицо руками. Ей нужно было как-то собраться с мыслями, но пока что в голове царил полнейший хаос и бушевал ад, и тело лихорадило крупной дрожью. Когда осознала, что прижимает к лицу пресловутые трусики, беззвучно выругалась и поспешно натянула их на себя. Конечно, мокрые насквозь до неприличия, собственно, как и она сама… Боже… Приступ стыда, желания, необъяснимого волнения накрыл с головой. Замуж за это чудовище?! Чтобы постоянно испытывать то, что испытывает сейчас? Вдруг заметив стрелки, поехавшие на чулках, скинула туфельки и принялась стягивать с себя чулки, словно лань, прыгая то на одной, то на другой ноге. К счастью, у нее всегда имелся запас колготок, поэтому переодеться не было проблемой. Если бы можно было также легко сменить собственную оболочку — изменить внешность, стать другим человеком, спрятаться и скрыться от чужих глаз, она бы сейчас душу дьяволу за это отдала… Только дьявол скрылся в неизвестном направлении, предложив коварную сделку и оставив ее один на один с собственной совестью…

Немного отдышавшись, она распаковала и натянула новые колготки, затем надела пиджак и приблизилась к зеркалу. Если не считать нездорового лихорадочного блеска в глазах и чуть смазанного макияжа, вроде бы, нельзя было сказать, что внутри у нее свирепствовали последствия глобальной катастрофы. Порылась в разбросанной по столу косметике и привела себя в порядок. Нашла шпильки и убрала в строгую прическу волосы. Затем надела пиджак и расправила каждую линию перед зеркалом. Собрав сумочку и захватив полушубок, направилась к выходу деловой походкой, уже заранее надев на лицо маску неприступности и непроницаемости. Да плевать она хотела на мнение окружающих. Может быть, Лука прав, и она действительно слишком чувствительна, но все же не настолько… к тому же с каждым новым столкновением с этой циничной и безразличной к человеческим чувствам реальностью сердце все больше одевалось в броню, намертво блокируя за ней все, что еще нуждалось в защите.

— Ты понимаешь, что заставляешь себя ждать? — сходу налетела на нее в последнее время вечно недовольная всем Вера. — Я просила тебя зайти ко мне! У меня рабочий день закончился полчаса назад.

— Тогда что ты тут делаешь? — ледяным тоном произнесла Кристина, замедляясь у входа, чтобы надеть полушубок. — Нет ничего такого, что мы не могли бы обсудить завтра или в любое другое время. Мой рабочий день тоже окончен.

За ее спиной вдруг раздался возмущенный возглас Машеньки, которая уже проскользнула в гримерку и обнаружила, что с ее набором грима и косметики произошло непоправимое.

— Извини, я уронила несколько коробочек, — окликнула ее Кристина. — Составь список того, что разбилось или рассыпалось. Я компенсирую.

— Я заказывала это по каталогу из США! Ждать новой доставки придется черт знает сколько времени! — послышался истеричный вопль.

— Найдешь аналоги, — отрезала она сухо.

— Послушай-ка меня! — вновь одернула ее шеф-редактор. — Не знаю, кого ты там из себя возомнила, но нам точно есть, что обсудить, после провального эфира!

— Что, прости? Провального? — Кристина скептически приподняла бровь, уже больше не собираясь возвращаться к обращению на вы с этой дамочкой. — А вот я уверена, что рейтинги после всего этого взлетят до небес. Разве не этого ты всегда добивалась — довести клиента до белого каления и устроить скандал? Аудитория не показалась мне разочарованной. Но если ты действительно сочла, что на съемочной площадке происходило нечто недопустимое, то в любой момент могла прервать эфир. Так что все вопросы к режиссеру. Ну и к тебе как к главному редактору. Я сделала все, что могла.

Кристине и правда больше нечего было сказать, поэтому она развернулась и направилась к коридору, ведущему к лифтам. А несколько озадаченная и возмущенная Вера, похоже, потеряла дар речи, не ожидая отпора и к тому же обвинений в свой адрес. Проследив взглядом удаляющуюся спину Кристины, сцепив зубы, она понеслась в свой кабинет тоже собирать вещи, потому что больше выносить этот дурдом не могла. Какого черта ведущие вечно мнили из себя неизвестно что, а ей постоянно приходилось разгребать за ними этот бедлам?!..

— Кристина? — у лифта девушку вдруг окликнул незнакомый мужской голос. Она обернулась и увидела лицо, которое ни с каким другим она не могла перепутать. Удивление и искренняя улыбка не могли не отразиться на ее лице, хотя ей сейчас точно было не до светских бесед. Просто шанс вот так запросто пообщаться с известным ведущим с одного из центральных каналов представлялся не так уж часто, несмотря на то, что они, возможно, работали бок о бок друг с другом в соседних студиях уже бог знает сколько времени.

— Владимир… — она замешкалась, пытаясь вспомнить отчество.

— Можно просто Владимир, — блеснул собеседник обаятельной улыбкой