Плач демона вне закона (народный перевод) - Ким Харрисон

— Трент носит копоть, которая предназначалась мне, добавила я. — Он принял её добровольно. Как раз то, что и делает фамилиар.

Его пальцы подергивались в сдерживаемом волнении, он улыбнулся.

— И моя репутация восстановлена. — Демон бросил быстрый взгляд на восток и спрятал глаза за стёклами очков. — Они не дураки, — сказал он сухо, — они скажут, что это удобная история.

Это была действительно жуткая часть. Я доверилась Алу, когда он дал мне ночь мира, но это было совсем другое.

— Именно поэтому ты и перенесешь меня через линии, чтобы я могла выступить в твою защиту, — сказала я, а моё сердце сжалось от страха. — Затем ты потребуешь выдачи Трента как моего фамилиара.

— Трентон Алоизий Каламак носит метку Миниаса, — сказал он быстро.

— Но он носит мою копоть добровольно, — повторила я, и Ал поджал губы, отклоняясь назад, пока не натолкнулся на стенку пузыря и дернулся вперёд. — Я должен был бы выкупить метку твоего фамилиара у Миниаса, — размышлял он вслух. Приподняв брови, он повел рукой в жесте возможности. — Но я могу это сделать.

— Затем Трент и я вернёмся сюда, и всё придет в норму.

Ал фыркнул.

— Простота хуже воровства. Как насчёт моего имени? — спросил он с упрямым выражением лица. — Я хочу его вернуть.

Я встретила его взгляд, отказываясь уступить.

— Ты выйдешь из тюрьмы.

Его глаза сузились.

— Я хочу свое имя. Оно мне нужно.

Я вспомнила, что рассказывала Кери о том, как он зарабатывал на жизнь. Буду ли я в ответе за тех людей, которых Ал обманом ввергнет в рабство, если я верну ему имя? С точки зрения логики — нет, но эмоции говорили мне, что я должна его остановить, если смогу. Но как насчёт того, что это меня будут вызывать в круг Тома? Я не хотела повторения.

— Возможно, — прошептала я.

Его внимание переключилось на меня, когда он медленно вздохнул. Я не знала, с чем он собирался вернуться.

— Рэйчел, — сказал он, и от этого простого звука у меня застыла кровь. Появилось нечто, чего не было раньше, и оно испугало меня до дрожи. — Мне нужно кое-что узнать прежде, чем я заключу с тобой еще какую-нибудь сделку.

Почувствовав ловушку, я осторожно отодвинулась, подметая джинсами песок между собой и цементом.

— Я ничего не даю бесплатно.

Выражение его лица не изменилось.

— О, не бесплатно, — сказал он опасно монотонным голосом. — Проникновение в чужие мысли никогда не бывает бесплатным. Ты платишь за это самыми… неожиданными способами. Я хочу знать, почему ты не вызвала Миниаса во вторую ночь. Я видел, что ты решила дать мне уйти, и я хочу знать, почему ты так поступила. Миниас мог бы арестовать меня. У тебя была бы ночь свободы. Ты же… позволила мне уйти. Почему?

— Потому что не собиралась вызывать демона-ищейку, если могла позаботиться обо всем сама, — сказала я, но потом заколебалась. Это не было причиной. — Потому что я подумала, что если я дала тебе ночь мира, ты мог бы поступить так же.

Господи, какой дурой я была. Как я могла подумать, что демон станет уважать такую идиотку.

Но медленная, полная глубокого удовлетворения улыбка появилась на его лице, и его дыхание ускорилось.

— Как медленно все начинается, — прошептал он. — Безрассудно умное и обреченное доверие. Она только что спасла твою жалкую жизнь, эта сомнительная демонстрация мыслей, моя вечно-зудящая-ведьма. — Улыбка Ала изменилась, став светлее. — И ты будешь жить, возможно, сожалея об этом.

Я поёжилась, не зная, то ли я только что спаслась, то ли навлекла на себя проклятье. Но я была жива, и как раз сейчас это было важнее всего.

— Ты в роли моей протеже? — сказал он, как бы примериваясь.

У меня закружилась голова.

— Только по названию, — выдохнула я, опираясь рукой о цемент. — Ты оставляешь меня в покое. Мою семью тоже. Держись подальше от моей матери, ты, сукин сын.

— Мило, — Ал насмехался. — Нет. Если я беру тебя, то ты будешь здесь. — Он коснулся земли у своего колена. — Навсегда. Со мной.

— Безусловно нет.

Ал вздохнул, затем наклонился вперёд, сдвинув брови, как будто хотел припечатать меня весом своих слов.

— Ты не понимаешь, ведьма, — сказал он, делая ударение на последнем слове. — Уже давным-давно ни у кого не было возможности обучать кого-либо со столь ценной кровью. Если мы собираемся играть в эту игру, то это будет по-настоящему.

Он отодвинулся, и я вспомнила о дыхании.

— Я не могу объявить тебя своей студенткой, если ты не со мной, — сказал он, театрально жестикулируя, прежнее серьёзное настроение уступило место его обычному драматическому таланту. — Будь разумна. Я знаю, ты можешь. Если очень сильно постараешься.

Мне не нравился его насмешливый тон.

— Я буду посещать тебя одну ночь в неделю, — возразила я.

Он пристально посмотрел на меня поверх своих очков, его взгляд переместился на встающее солнце.

— Минус одна ночь в неделю, а остальное время ты со мной.

Мои мысли перешли к Тренту. Я могла уйти от этого прямо сейчас, но я не смогла бы с этим жить.

— Я выделю тебе двадцать четыре часа — полностью один день и одну ночь раз в неделю. Как хочешь.

Проклятье, Трент, ты мне очень много должен.

— Два дня, — возразил он, и я подавила дрожь. Я застала его врасплох, показав ему его свободу, и какой статус придаст ему наличие обучаемого студента. Однако он мог сказать нет, и тогда каждый из нас останется ни с чем. И я надеялась, что смогу получить от него кое-что ещё, прежде чем мы договоримся.

— Один, — сказала я, настаивая на своём первоначальном предложении. — И я хочу прямо сейчас узнать, как перемещаться по линиям. Я не желаю сесть на мель без возможности вернуться домой.

Странный свет замерцал в его глазах. Это было не вожделение и не предвкушение. Я не знала, что это было.

— Мы будем проводить время, как я посчитаю нужным, — сказал он, затем посмотрел искоса, полностью скрывая более сильное чувство, которое я заметила. — Любым способом, каким я захочу, — добавил он, облизывая свои красные губы.

— Никакого секса, — отозвалась я с бьющимся сердцем. — Я не сплю с тобой. Забудь об этом. — Теперь или никогда. — И я хочу, чтобы ты убрал ту свою метку, — выпалила я. — Бесплатно. Считай это бонусом за заключение сделки.

Его губы разомкнулись, и он захохотал, пока не понял, что я серьёзно.

— Тогда ты останешься только с меткой Тритон, — сказал он изумленно. — Её претензии на тебя были бы сильнее моих. Быть в Безвременьи, когда ты так уязвим… не очень совместимо со здоровой жизнью.

Отлично. Хороший знак. Небольшое отступление.

— Тогда выкупи метку Тритон для меня, — сказала я с внутренней дрожью, — и сними её. Ты хочешь взять меня в обучение, я хочу некоторую страховку.

С омрачившимся лицом он задумался об этом, и я действительно перепугалась, когда выражение его лица превратилось в дьявольское восхищение.

— Только если ты вернёшь мне моё имя… Мадам Алгалиарепт. Сделай так, и мы заключим сделку.

Я вздрогнула, выслушав условия сделки, слетевшие с его губ, и меня не беспокоило то, что он это видел. Его усмешка усилилась. Но принимая во внимание, что мне больше никогда не придется иметь дела с Тритон или рисковать быть вызванной в круг вместо Ала, это было неплохое соглашение. Для любого из нас.

— Ты не получишь назад свое имя, пока не исчезнет метка Тритон, — возразила я. Он посмотрел на меня, потом повернулся к светлому горизонту, его темные очки даже ещё больше почернели.

— Солнце встаёт, — проворчал он отстраненно, и я задержала дыхание, не зная, согласится ли он или нет.

— Ну что, так и поступим? — спросила я. В дальнем конце парка появился бегун, и его собака неистово залаяла на нас.

— Ещё один вопрос, — сказал он, вновь обращая на меня свой пристальный взгляд. — Расскажи мне, каково это было, оказаться пойманной в круг как демон.

Мое лицо сморщилось от воспоминания.

— Мне это ненавистно, — ответила я, и с его стороны донесся слабый звук, поднимаясь из каких-то глубин внутри него, где только он знал свои мысли. — Это было унизительно, и приводило в бешенство, что такой червяк, как Том, имеет надо мной власть. Мне хотелось запугать его настолько, чтобы он больше никогда не повторял этого.

Выражение лица Ала изменилось, когда то, что я сказала, поразило меня, и я прижала руку к груди. Да пошло оно все в Поворот, я поняла его. Он спрашивал не потому, что не знал, как я себя чувствовала. Он спросил, чтобы благодаря этому я увидела, как мы похожи. Господи, помоги мне. Пожалуйста.

— Больше не поступай так со мной, — сказал он. — Никогда.

Мой желудок резко сжался. Он просил меня доверять ему вне круга, и это была самая жуткая вещь, которую я должна была когда-либо сделать.

— Ладно, — прошептала я, — обещаю.