Инквизиция: Омнибус - Дэн Абнетт

— Я нужен тебе, чтобы управлять кораблем! — простонал Синдул.

Варсава слегка опустил булаву.

— Зачем?

— Чтобы доставить тебя в Ур.

Варсава позволил телу Синдула рухнуть обратно в кресло пилота.

— Я рад, что ты понимаешь это. Доставь нас в Ур и, возможно, в следующий раз я дам тебе сбежать по-настоящему.

— Ты позволил мне бежать?

— Чтобы ты привел меня к своему кораблю, да. Спроси себя, сказал бы ты мне об этом раньше? Нет, твоя раса считается терпеливой. Ты мог бы ждать годами, лелея мысль о побеге. Вы мыслите по-другому, чем расы с коротким сроком жизни.

Темный эльдар позволил себе самодовольную улыбку.

Варсава всем корпусом навис над Синдулом, его шлем почти касался лица пирата.

— Может я и последователь Хаоса, но не дурак. Доставь меня в Ур. Сделай это без промедления. Взамен я отпущу тебя, когда покину Гаутс Бассик.

— Если покинешь Гаутс Бассик, — поправил Синдул.

— Если я умру, умрешь и ты. Разве ты не видишь, что наши судьбы переплетены? Так распорядились боги.

Слегка поднявшись от земли, «Жнец» резко набрал высоту, взмыв в воздух. Корабль на огромной скорости вошел в верхние слои атмосферы.

Варсава управлял самыми мощными боевыми машинами человечества, но технология темных эльдар вызывала у него чувство зависти. Солдат внутри него не мог отрицать тот факт, что корабль был грозной силой. Он маневрировал с такой скоростью, словно был сделан из пуха. Корабль мог менять направление, не завися от сопротивления воздуха, в отличие от имперского истребителя. Но самое впечатляющее было то, что гасители гравитации могли изменять внутреннее воздушное давление и скорость. Несмотря на высокую скорость, внутри казалось, что корабль не двигается.

Показатели на дисплее шлема Варсавы говорили о том, что корабль движется со сверхзвуковой скоростью в четыре и пять маха, но по его подсчетам они двигались с еще большей скоростью, просто броня не могла определить такую скорость.

Гумед в ужасе зажался в дальней части корабля.

Опустив голову, вождь впился в пол ногтями и закрыл глаза. Варсава предположил, что кочевник никогда не видел космический корабль, не говоря уже о том, чтобы находиться внутри. Его малодушие раздражало, и десантник Хаоса перестал обращать на него внимание.

Они пересекли бесплодные земли и пролетели над узкой, грязной речкой. С высоты полета хорошо виднелись следы загрязнения планеты под влиянием Нургла. Захватчики заразили атмосферу и заставили все живое увядать.

Чем дальше они летели на север, тем бледнее становились облака, наполненные ипритовым смогом. С земли поднимались сильно пигментированные пары. Иногда шел дождь, и на землю падали коричневые капли. Даже при полной воздушной изоляции корабля Варсава мог уловить аромат окисления и могильный запах органического происхождения.

Гололитическая топографическая проекция показывала нулевое присутствие животных и растений. Массовые захоронения коз и крылатых птиц отражались призрачными картинками костей. Датчики корабля фиксировали показатели радиации.

Варсава впервые почувствовал всю тяжесть от потери всякой связи с орденом. Он был сам по себе. Десантник Хаоса отбросил эту мысль. Он надеялся найти Саргаула, но теперь его брат был мертв, и Варсава оказался один. Эта мысль увеличивала его ярость.

Гаммадин проповедовал укрощение эмоций. Кровавая Горгона подавил чувство ненависти и вскоре совсем забыл о нем. Думая только об убийствах и своем вооружении, Варсава готовил себя к проникновению в Ур.

«Рожденный в котле» кипел жизнью. Его боковая сторона была озарена светом, созданным активностью корабля, от выброса газов до аварийных ламп в доках. Началась дневная проверка орудийных систем корабля.

Но при этом «Рожденный в котле» умирал. Постепенно свет затухал, и корабль содрогался. Являясь живым судном, «Рожденный в котле» страдал. Его вентиляционные системы были забиты слизью. Варповые двигатели стали слабыми, поглощая все больше энергии лишь для того, чтобы оставаться на ходу.

Как и корабль, целые отсеки рабов наполнились болезнями. Все человеческие обитатели этих мест были поражены хворями и недугами. Постепенно огни гасли, и наступал сумрак. Рабы погибали. Нургл проникал на корабль, словно вирус, распространяя болезни и разложение.

Многие рабы были вынуждены питаться отходами, так как огромные хранилища еды загнивали с невероятной скоростью. Плесневелые грибы, растущие на корабле и являвшиеся их основной пищей в этих условиях, мутировали и превращались в пульсирующих растительных монстров. Ходили слухи о психотропных отравлениях, вызываемых этими растениями.

Но, возможно, самое большое изменение проглядывалось в ослаблении функциональности Кровавых Горгон. Их выпустили из клеток, чтобы десантники-предатели управляли своим кораблем. Приспешники Опсаруса позволили им быть командой корабля, а не его хозяевами.

Основная цель заключалась в разделении десантников Хаоса: ограничение возможности общения, запрет на какие-либо собрания. Роты были разбиты по отделениям, которые разбросали по отдаленным частям корабля.

Некоторые отделения были посланы для обслуживания варп-двигателей под контролем чумных десантников. Одних заставили выполнять задачи по обслуживанию систем наблюдения, других — выполнять функции на мостике корабля.

Когда Кровавые Горгоны заканчивали выполнять свои обязанности, их сгоняли на собрания, где им объясняли изменения в доктрине ордена. Верховные жрецы Нургла пламенными речами объясняли божественность разложения. Они заставляли Кровавых Горгон молиться дедушке Нурглу.

Многие отказывались, предпочитая умереть, чем жить в рабстве. Бунты не прекращались. Отделением «Аркем» была предпринята попытка добраться по вентиляционным системам до комнат с оружием. Предпринимались и другие попытки противостоять захватчикам, но без должной организации каждая из них была обречена на провал.

Хотя Кровавые Горгоны и не были заперты в клетках, они все еще оставались пленниками. Их гордые боевые роты были разделены и обезоружены, и контролировались ненавистными десантниками Нургла. Среди десантников Хаоса были и те, кто открыто заявлял, что Кровавые Горгоны прекратили свое существование.

Глава 20

С орбиты Ур всегда казался чем-то вроде скопления валунов или размытым пятном на карте ландшафта.

Но, приближаясь к городу, Варсава смог хорошо разглядеть его очертания. Издалека город казался бесформенным пузырем, контрастирующим на фоне горизонта.

При приближении стали отчетливо проглядываться очертания величественных конструкций с искусной симметрией.

Казалось, город был полностью сделан из красной глины. Возвышаясь на восемьсот метров над землей, Ур представлял собой величественное произведение искусства.

Стены города также были невероятно высоки, и их шпили терялись в клубах пыли.

Город напоминал термитный холм со шпилями и лабиринтами галерей.

Монолитные стены были запечатаны внутри пустотной сферы, состоящей из щитов, выстроенных в шахматном порядке вокруг пилонов-генераторов. Это был самый толстый слой защиты, который когда-либо видел Варсава, возможно даже толще защитных сфер титанов Механикус. Пластины сферы имели бронзовый, янтарный и тускло медный оттенки, и отражали лучи солнца словно фольга.

Эти щиты были основной причиной, по которой Кровавые Горгоны не сумели захватить Ур. Не то чтобы десантники-предатели не могли разбомбить эту сферу, просто овчинка не стоила выделки. В каком-то смысле Ур защищал кочевников Бассика от рейдеров из космоса, когда это не могли сделать Горгоны. Ур защищал их интересы, и взамен Горгоны позволили городу жить.

— Сражайся лишь тогда, когда должен, — всегда говорил Гаммадин.

Когда «Жнец» снизился до трехсот метров над Уром, из вокс передатчика корабля раздался голос, который вывел Варсаву из раздумий.

— «Наемник», говорит «зеленый отец». Следуйте посадочному протоколу.

Синдул активировал вокс-канал.

— Говорит труппа архонта. «Наемник» ожидает разрешение от «зеленого отца». Следую посадочному протоколу, — громко объявил он.

Один из пилонов отключился, образовав дыру в сфере купола. Они залетели внутрь. Сепия поглотила пространство вокруг корабля. Неожиданное изменение цвета атмосферы имело дезориентирующий эффект. Свет солнца отфильтровывался и проникал сквозь щиты, освещая все вокруг медово-оранжевыми оттенками. Казалось, что все здесь покрыто янтарем.

Сам город стоял на твердой почве. Огромные брезентовые тенты, возможно в километр длиной, защищали от солнца каждый зиккурат города. Плоские крыши были построены с удивительной геометрической точностью. Ортостаты, шпили и открытые площади придавали городу величие и великолепие.