Магистр - Дэвид Коу

— Нет, маг, — решительно ответила она, — я вас слушала. И я услышала невероятную историю о Неприкаянном духе, который контролирует живого мага, о давно мертвом злодее, угрожающем нам из могилы, и все это от человека, который несколько дней не ел, который больше похож на мертвеца, а не на живого человека, у которого жар и который потерял свою птицу и друзей и, вероятно, несколько обезумел от горя. Простите меня за мой скептицизм.

Он посмотрел на всадника и его жену, стоящих за целительницей.

— Вы думаете, я ненормальный? Я кажусь вам сумасшедшим?

Тот прочистил горло:

— Простите меня, Сын Амарида, но я — не целитель. Я ничего в этом не смыслю.

— Неважно, что он думает, — сказала целительница. — Вы все равно не в состоянии идти куда бы то ни было. Поэтому вы можете подождать до утра. Обещаю, что расскажу вашу историю старейшинам первым делом.

— А я обещаю вам, что, как только вы уйдете из этой комнаты, я тоже уйду. Сартол уже опережает нас на несколько дней. И мне нужно его догнать.

— Далеко вы не уйдете, — сказала она, словно предлагая ему попробовать.

— Я прополз большую часть пути до леса Тобина к тому моменту, когда этот добрый человек нашел меня, — ответил Нодин. — Можете спросить у него. И если понадобится, я проползу весь путь до Амарида на коленях и руках. И я все равно пойду.

Целительница выдохнула сквозь зубы:

— Глупец. Мне придется отпустить вас. Если вы так хотите убить себя, мне не стоит мешать вам.

— Вы для этого слишком хорошая целительница.

Она посмотрела на него, ничего не говоря. По движению челюсти и напряженности взгляда он видел, что она борется с сомнениями.

— Помогите мне, целительница. Помогите остановить его.

— Глупец, — снова сказала она. — А я, наверное, еще глупее.

Нодин улыбнулся с облегчением, которое было таким же бальзамом для его ожогов, как примочки целительницы.

— Фаррек, — сказала она, снова поворачиваясь к всаднику, — у тебя еще есть телега, на которой ты прошлым летом отвозил товары на рынок?

— Да, целительница, конечно.

— А ты можешь одолжить на время лошадь, на которой ты пашешь?

— Пахотная лошадь? — вмешался Нодин прежде, чем тот успел ответить. — Вы, наверное, шутите! Как мы догоним Сартола на телеге, запряженной пахотной лошадью?

— Я вас лучше положу на телегу, чем на погребальный костер! — ответила целительница, оборачиваясь к нему. — Фаррек вот сказал мне, что вы потеряли сознание, как только он положил вас на свою лошадь. Это так?

Нодин неохотно кивнул.

— Так я и думала. А сейчас я хочу отвезти вас в Амарид, но мы поедем туда по-моему. Вы, может, и хотите спасти страну, маг, а я решила спасти вас, хотите вы этого или нет.

— Вы правы, целительница, — ответил он, все еще избегая ее взгляда. — Примите мои извинения и мою благодарность.

— Впряги лошадь в телегу, Фаррек, — распорядилась она, как будто вовсе и не слышала Нодина. — И приготовь всю еду, которую ты можешь нам дать.

— Вы сейчас уезжаете, целительница?

— Ты же его слышал. Если мы будем ждать до утра, он всю ночь проползет по лесу, как червяк, срывая все мои бинты и примочки. — Она пожала плечами. — Я не могу просто так это оставить.

— Хорошо, целительница, — ответил Фаррек, скрываясь за дверью. — Сию минуту.

Она снова посмотрела на Нодина и покачала головой:

— Да поможет тебе Арик, если окажется, что ты сумасшедший.

Оказалось, что Нодин не смог вынести даже боли, которую он испытал, когда его пересаживали с кровати на постель, устроенную в телеге. Он потерял сознание и не приходил в себя до самого утра. Лишь тогда он убедился в том, что целительница поверила его рассказу, поскольку в противном случае его бы поместили в его маленькой спальне, как только он лишился чувств.

Его постель, сработанная из соломы, была удивительно толстой и удобной. Дорога в лесу, по которой они ехали, была ухабистой, и телегу постоянно трясло и раскачивало из стороны в сторону. Тем не менее Нодин почти ничего не чувствовал.

— Пришел в себя, наконец, — сказала целительница безразличным голосом, даже не взглянув на него.

— Да, — ответил он. Затем осторожно сел, и, хотя его ожоги все еще болезненно пульсировали, он, по крайней мере, мог двигать руками и ногами. — Вы хорошо знаете свое дело, целительница. Ваши примочки, кажется, действуют.

— В бурдюке позади тебя есть бульон, — сказала она. — Он не очень теплый, но и такой сойдет.

Он нашел бурдюк, завернутый в тряпки, и сделал большой глоток. Бульон был соленый и вкусный.

— Спасибо, — сказал он, сделав еще глоток. — Замечательный бульон.

— Допивайте. Есть еще три полных бурдюка, а когда они опустеют, мы остановимся на постоялом дворе и купим еще.

— Вы знаете о других свободных городах в лесу Бога?

При этих словах она повернулась:

— Какое это имеет значение?

— Я просто хотел сказать, что свободный город с радостью даст нам еду. И все.

— Наш город поддерживает Орден, и я вам все-таки помогаю. Вы действительно думаете, что любой другой город независимо от своей принадлежности откажет в помощи человеку в вашем состоянии?

Он ничего не ответил, и она через мгновение покачала головой и снова стала смотреть вперед.

— Мы проедем еще несколько миль, — сказала она через плечо, даже не оборачиваясь. — Затем остановимся, чтобы я смогла осмотреть ваши ожоги. А пока вам стоит еще немного поспать.

Он кивнул и затем, осознав, что она не ожидает ответа, сказал:

— Прекрасно. Спасибо, целительница.

— Меня зовут Янзе.

— Спасибо, Янзе.

Она оглянулась на него:

— А вас как зовут?

— Нодин.

Она кивнула, затем прикрикнула на лошадь. Он наблюдал за ней минуту или две, а затем лег на бок и закрыл глаза. С такой скоростью они доберутся до Амарида не раньше чем за две недели, но едва ли он мог жаловаться. Ему повезло в том, что он остался в живых, и еще больше повезло, что он вообще преследует Таммен.

«Сартола, — сказал он себе. — Ты преследуешь Сартола. Таммен мертва. Если богам ведомо хоть какое-то милосердие, она мертва».

Ронуэн узнала, что к ним присоединился еще один, сразу же, когда это произошло. Словно она ощущала себя частью большого круга, который внезапно расширился, чтобы принять еще одного. В этом месте, где свет был силой, а мысль — средством общения, ее круг, круг Неприкаянных, только что увеличился.

Она помнила свой первый день в качестве Неприкаянного мага с такой ясностью, от которой до сих пор щемило сердце. Тревдан, чей призрак сейчас сидел у нее на плече и чистил перья, был убит стрелой охотника несколько месяцев назад. Это было несчастным случаем; тот человек не хотел причинить ей вреда. Он плакал, когда снова и снова извинялся перед ней. И хотя она горевала, она все время считала, что скоро найдет нового любимца и будет служить стране всю свою жизнь. Но когда ее охватил жар, у нее не достало энергии исцелить себя, и она была слишком слаба, чтобы вернуться в Амарид и обратиться за помощью к другим магам.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});