Однажды в России - Константин Столяров

Руководство Прокуратуры СССР незамедлительно обратилось с соответствующим письмом на Лубянку, откуда месяц спустя поступил ответ за подписью первого заместителя председателя КГБ. Комитет готов и впредь оказывать оперативными силами и средствами любое содействие прокуратуре, говорилось в изысканно вежливом отказе, однако, с учетом специфики контрразведывательного обеспечения органов внутренних дел и сложившихся в этой связи взаимоотношений между КГБ и МВД в центре и на периферии, представляется целесообразным в данном случае использовать квалифицированный персонал Главного управления уголовного розыск МВД СССР. А на действенную помощь ГУУРа Долгов, естественно, не рассчитывал свои ходят в штыки против своих только на гражданской войне.

Тогда Долгов уже из Минска подал еще один рапорт - с просьбой доукомплектовать бригаду опытными следователями из Главной военной прокуратуры (ГВП), в результате чего и получил эффективное усиление в виде лейтенанта юстиции Турчанинова. Что тот - зеленый несмышленыш, было ясно с самого начала - по его воинскому званию и главным образом по русской пословице "На тебе, Боже, что нам негоже", согласно которой в распоряжение Следственной части по особо важным делам с мест откомандировывали, как правило, наименее полезных работников.

"Спасибо хотя бы за то, что он молодой, - беззлобно подумал Долгов, читая в Минске только что поступившую из ГВП телефонограмму. - Молодого можно научить уму-разуму, а дали бы какого-нибудь дубоватого козла в звании майора я бы с ним хлебнул лиха. А, что там говорить, дареному коню в зубы не смотрят!"

Он не таил обиды на руководство. Зимой по личному указанию президента Горбачева начали формировать бригаду быстрого реагирования для расследования массовых беспорядков, сплошь и рядом возникавших в ходе межнациональных конфликтов, в огне полыхал почти весь юг страны, поэтому первостепенное значение придавалось исключительно этой бригаде в ущерб всем остальным.

Обо всем этом Долгов умолчал, чтобы напрасно не расхолаживать новичка. В разговоре с ним, наоборот, следовало всячески подчеркивать, что порученное им расследование крайне ответственное. Впрочем, последнее было близко к истине. Ведь дело No 18/51366-90, надо полагать, возникло с подачи Раисы Максимовны Горбачевой, а в народе не зря говорят, что муж и жена - одна сатана.

- Приступим? - для проформы спросил Долгов, удобно устроившись в кресле и с удовлетворением заметив, что Турчанинов выложил перед собой бумагу и ручку. - Задача у нас, Руслан, не из легких. Мы пойдем по остывшему следу в обстановке массированного противодействия. Что ты знаешь о деле Тизенгауза?

- То, о чем писали в газетах. Например, в очерке "Концы в воду".

- Это уже кое-что... Я не в первый раз расследую милицейские фокусы и давно привык, что мне ставят палки в колеса, а тебе, дружок, придется приноравливаться к работе под обстрелом. Против нас будут не только те, у кого рыло в пуху. Есть такое понятие - честь мундира. Из-за нее на нас с тобой ополчатся многие порядочные люди из ГУВД, так что предстоит попотеть.

Турчанинов понимающе кивнул.

- Прежде чем идти в ГУВД и в УБХСС для объявления войны, мы вынесем парочку постановлений и отпечатаем кое-какие запросы, - продолжал Долгов, перелистывая свой блокнот. - Подготовь за моей подписью постановления об изъятии уголовного дела Тизенгауза из народного суда и о назначении судебно-бухгалтерской экспертизы, которая должна исследовать движение всех вещей, денег и ценностей Тизенгауза с даты его задержания и до момента их возврата, фамилию внештатного эксперта с минуты на минуту назовет твой гарнизонный прокурор, он взял на себя подбор кандидатуры.

- Будет сделано, - заверил Турчанинов. - А запросы кому?

- В УБХСС. Пиши: "В связи с расследованием уголовного дела... - точное наименование возьмешь из постановления о возбуждении, вот оно, - на основании статьи 70-й УПК РСФСР прошу предоставить в распоряжение следственной бригады нижеперечисленные документы:

* дело оперативной разработки (ДОР) на А. С. Тизенгауза,

* журнал регистрации агентурных сообщений и сообщений д. л. за 1988 год,

* журналы оперативных проверок за 1987 и 1988 годы".

- Всеволод Дмитриевич, что означает "д. л."? - полюбопытствовал Турчанинов.

- Доверенные лица.

- Они рангом ниже агентов?

- Как посмотреть... - Долгов добродушно улыбнулся. - Зачастую доверенные лица ценнее завербованной агентуры. Используют их реже, зато отдача...

- Диктуйте дальше.

- Пиши: "Кроме того, прошу сообщить, сколько раз давалось задание 7-му Управлению ГУВД на проведение н/н в отношении Тизенгауза в период с сентября 1987 по март 1988 года. Также прошу сообщить, проводилось ли в отношении вышеупомянутого лица мероприятие "Бумеранг". Если да, то сколько раз". И заделай мою подпись.

- Н/н - это наружное наблюдение, - сказал Турчанинов. - А "Бумеранг"?

- Как раз то самое, что они подсудобили Тизенгаузу, - создание искусственной ситуации, провоцирующей фигуранта на преступление, - пояснил Долгов.

- Понял... Что еще писать?

- Пиши в тот же адрес, использовав шапку из первого запроса: "...прошу сообщить, являлись ли негласными сотрудниками УБХСС следующие лица: 1) Коростовцев Т. Т., 2) Холмогоров С. К., 3) Потеря И.Н., 4) Цымбаревич А. Н., 5) Грязнов И. И., 6) Рябокобылко Б. Ю.". И снова моя подпись.

- Кто они, эти шестеро?

- Свидетели по делу Тизенгауза... Руслан, садись за машинку, а тем временем я съезжу в прокуратуру Ленинграда. Нам нужно и там, на Якубовича, 4, получить помещение для моих орлов.

- Зачем размещать бригаду по разным адресам? Проще попросить у нашего шефа еще пару кабинетов здесь, на Воинова.

Долгов лукаво усмехнулся.

- Проще, но не лучше. Так я вдвое усложню задачу противнику, когда он захочет ознакомиться с нашим делопроизводством.

- Неужели вы допускаете... - Руслан осекся. - Нельзя же забраться в сейфы при наличии пропускного режима и вооруженной охраны?!

- Они и не то могут, - спокойно сказал Долгов. - Для профессионалов ваши сейфы - детские копилки... Скажи, дружок, ты наверняка утром подумал, будто я не умею как следует завязывать шнурки на ботинках?

- Всеволод Дмитриевич, напрасно вы меня...

- Не напрасно, Руслан, - прервал его оправдания Долгов. - Еще на вокзале я заметил топтунов и по пути в "Октябрьскую" дважды приседал, чтобы к ним присмотреться. Они же вели нас с тобой от гостиницы досюда, а сейчас скучают, поджидая меня внизу.

На лице Турчанинова отразилась паническая растерянность.

- Имей в виду, что "семерку" используют не в качестве почетного эскорта, продолжал Долгов. - Кому-то позарез нужно знать, куда я хожу, с кем встречаюсь и так далее.

- Елки-палки! - выдохнул Турчанинов.

- За тобой тоже установят н/н, так что не удивляйся. Но выводы сделай, это не помешает. И еще - о том, что ты здесь услышишь, никому ни звука...

В первый день Долгов сделал столько, что юный лейтенант юстиции проникся невольным уважением к его организаторским способностям. Действительно, после поездки в прокуратуру города, где ему отвели просторную комнату на пятом этаже, Долгов послал Турчанинова в суд на Выборгскую сторону за архивным делом Тизенгауза, а сам побывал в УКГБ, на Литейном, 4, договорился там о выполнении отдельных поручений следственной бригады и об обеспечении легковым транспортом, а затем с документами в руках настолько исчерпывающе растолковал схему агентурной комбинации против Тизенгауза, что у Руслана не осталось каких-либо неясностей. А ближе к вечеру, когда они встретились с потерпевшим. Долгов так ловко направил разговор в нужное русло, что тонувший в избытке подробностей Тизенгауз всего за два часа выдал такое количество полезной информации, которое сам Руслан не выудил бы из него и за месяц.

Второй день выдался не хуже первого. Начался он с посещения ГУВД, куда Долгов сходил без Турчанинова, а продолжился в УБХСС, на Каляева, 19, уже в его присутствии. Там, в кабинете заместителя начальника управления Затуловского, Всеволод Дмитриевич блеснул той зоркостью, какая, должно быть, и отличает настоящего мастера следствия от подмастерья вроде Руслана.

- О-о, вижу что-то знакомое, - нараспев произнес Долгов, бегло просматривавший общую переписку 3-го отдела УБХСС. - Руслан, дай мне папку с делом Тизенгауза.

Раскрыв папку, Долгов сличил первый по хронологии документ из уголовного дела с рапортом кого-то из оперуполномоченных и указал Турчанинову на тождественные элементы машинописного исполнения:

- Обрати внимание, горизонтальная черточка на ножке буквы "р" и здесь, и там задрана вверх с правой стороны... У буквы "з" искривлена нижняя дуга, а буква "а" слегка западает... Напрашивается вывод, что заявление без подписи, послужившее основанием для оперативной проверки Тизенгауза, печаталось где-то неподалеку.

Боковым зрением Турчанинов заметил, что косоглазый Затуловский скривился, а кадык на его горле шевельнулся в глотательном движении.