Темные изумрудные волны - Федор Московцев

«Ого! – подумал Сташин. – Тут даже указан петербургский номер!»

Он снял трубку, стал набирать номер, еще не понимая, что ему сейчас нужно, когда дело уже закрыто. Ответили сразу, оборвав первый же гудок. Нетерпеливо ждали чей-то звонок?

Сташин представился – назвал должность, фамилию, имя, отчество, адрес учреждения, и обратный номер телефона. Растягивая слова, обдумывал, как поведет разговор. Когда он закончил свою вступительную речь, грудной женский голос ответил не очень вежливо:

– Ну и что, чем обязана?

– Вы не могли бы представиться для начала?

– А что, вы не знаете, кому звоните?

– Попробую угадать… Екатерина Третьякова?

– Она у аппарата.

– Меня интересует Андрей Александрович Разгон, о нём бы хотелось поговорить.

– Что с ним случилось? – спросил встревоженный голос.

– Он находится в СИЗО.

– Охренительная новость, лучше скажите, с какого перепуга он там находится.

– Следствие пытается установить степень его причастности к некоторым… преступлениям.

– Он ни в чем не виноват.

– Спокойно, девушка. Если он невиновен, мы его отпустим. Сейчас я кое-что спрошу у вас, сопоставлю данные…

– Ничего я вам не скажу. И вообще – почему я должна вам верить?

– Ваше право. Тогда мы закончим разговор, я буду выяснять интересующие меня вопросы в других местах, всё это время Андрей Александрович будет находиться в СИЗО.

Повисла пауза. Девушка на том конце провода молчала. Подумав, она ответила, отрывисто бросая фразы:

– Что же вы хотите выяснить, – для того, чтобы Андрея поскорее выпустили из изолятора?

– Судя по вашей заинтересованности, вам небезразличен этот человек.

– Да, небезразличен. Я – его девушка.

Сташин удовлетворённо покачал головой.

– О, да!.. Не сомневаюсь. Так утверждает каждая первая девушка, проходящая по этому делу.

– Давайте оставим ваши следовательские штучки. Говорите по существу.

Следователь Сташин не знал, что сказать по существу, – Третьяковой и Кондауровым занимался Галеев. Связь Третьякова – Разгон никогда его не интересовала. Он ответил:

– Есть такая Альбина Евсеева, подружка Андрея Александровича. Так же, как и он, она находится под стражей. Вместе с ним… совершала… некоторые мошеннические действия, не могу по телефону всё сказать, это тайна следствия. Выгораживая его, наговаривает на себя, мотивируя тем, что она – его девушка.

– Чушь!

Сташин принялся листать блокнот. «Где же тут найти не чушь…»

– Есть ещё…

«Что бы такое сказать? – подумал он. – Не называть же Вику! Где еще имена девушек, подчёркнутые фломастером?»

– М-м-м… – задумчиво произнёс он.

– Как вы сказали?! – спросил нетерпеливый голос. – Маша?

Сташин открыл страницу на букву «М». Есть!

– И она тоже. Маша Либерт. Судя по её рвению, она готова сесть вместо Андрея Александровича, взяв на себя его вину. Она показала, что…

Тут он точным движением выудил из папки нужную бумагу, посмотрел дату отъезда Третьяковой в Петербург, и сказал:

– … провела с ним три ночи подряд, – 9-го 10-го и 11-го сентября, – в… гостинице «Волгоград». Мы проверили, оказалось, что это правда, есть соответствующие записи, и персонал подтверждает. Вот хотелось бы знать, сможете ли вы дать аналогичные показания.

Сформулировав мысль, он задал вопрос:

– Вы были с ним… в июне месяце… в ночь с…

Сташин задумался, какую бы дату назвать. Тут он услышал щелчок, и короткие гудки. Разговор прервался.

Спокойным движением собрав бумаги в папку, он аккуратно завязал верёвочки, и положил ставшую ненужной папку в тумбочку. Затем встал, и вышел из кабинета. На душе стало немного спокойнее. Он испытал небольшое, но всё-таки удовлетворение. Получены долгожданные положительные эмоции, так необходимые для трудного разговора с женой.

Глава 52

Части меня под землей и на небе.Хотела сама кусочек хлеба.Умирала от голода, не зная еды.Хлеб вкушала не чуя беды.

Меня разрывает на части вечности.За окном машины – полосы встречные.Буду петь на углях в белом аду.Растут кресты у меня в саду.

Нужно проснуться из света во тьму.Я очень сильная, я смогу.Бред моих рук, стон моих глаз,Кончился этот безумный рассказ.И на земле нет больше нас…

Глава 53

Двое суток Андрей провёл в реанимации. Обезболивающие кололи каждые четыре часа, а укола хватало на три. В начале четвертого часа боль подкатывала, мучила почти час – до момента, пока подействует следующий укол. Болело под мышкой – в месте операционного разреза, ломило в ребрах, голова раскалывалась на части, болел позвоночник. Мучили кошмары. Одна-единственная мысль жгла, не отступала: что с Катей?! Как поговорили с ней домашние, что сказали? Как она поймёт его отсутствие? Забываясь в наркотическом сне, он думал о том, что Катя, зная о его неприятностях, поймёт, что невыход на связь связан с серьёзными проблемами, будет ждать, может быть, даже вернётся в Волгоград. Очнувшись ото сна, снова почувствовав боль, думал, что вдруг Катя неправильно поймёт, боялся, что родители, или брат, ответят ей что-нибудь не то.

Когда состояние улучшилось, его перевели в отделение. Родители и брат навестили его, сообщили, что дело закрыто, и неприятности закончились. Проведено служебное расследование, и двенадцать слушателей высшей следственной школы, виновные в ночном избиении подследственных, отчислены из ВУЗа, возбуждено уголовное дело. Что касается противозаконных действий следственных органов – тут бесполезно жаловаться, надо радоваться тому, что дело закрыто, всё могло быть гораздо хуже.

Выслушав, Андрей нетерпеливо спросил, звонила ли Катя, и что ей ответили. Оказалось, что Катя беспрерывно звонила, и ей отвечали всё, как есть: ночью забрала милиция, свидания запретили.

Андрей попросил, чтобы в больницу принесли его блокнот. На это ушло два дня – оказалось, что все личные вещи забрали при обыске. Наконец, брат привёз блокнот, который не без проволочек вернул следователь. Андрей тут же стал звонить с телефона-автомата в Петербург. Длинные гудки, никто не брал трубку. Брат не знал, когда Катя звонила в последний раз. Андрей позвонил родителям, они не могли вразумительно ответить на этот вопрос. Не помнят, было не до этого. Последние три дня она точно не звонила. Странно, – до этого дозванивалась и в два, и в три часа ночи.

В отделении скучать не приходилось. Приезжали Второв и Трезор, Маша навещала каждый день. Трезор сказал, что таких сложных случаев, как этот, он не видел никогда. Если с дознавателями договорились сразу, то дальше начались непонятные проблемы. Коридорные и опера в СИЗО наотрез отказались сотрудничать, мол, сделают всё, что угодно в плане режимных поблажек для любого другого подследственного или заключённого, но только не для Разгона. Это было особое указание начальства. И только в самом конце, когда были задействованы высокие инстанции, дело удалось сдвинуть с мёртвой точки. Солодовникову удалось договориться с коридорными и охранниками. И однажды ночью некий Хлюпиков задушил Фролкина, и наутро сознался в содеянном, взяв на себя ещё тех двоих – Оглоблина и Шишакова. Ну, такая ночная сомнамбула – бродит в ночи, всех душит. Сокамерники это подтвердили.

Решающую роль, конечно же, сыграл Рубайлов. Без его вмешательства всё остальное не имело бы смысла – ни свидетельские показания, ни появление «двойников», предлагавших микросхемы.

Дожидаясь ухода очередного посетителя, Андрей торопился к телефону-автомату. Три дня никто не походил к телефону. Наконец, на исходе третьего дня безрезультатных звонков трубку подняла женщина. Андрей поздоровался, попросил позвать Катю. Женщина представилась хозяйкой квартиры и сообщила, что девушка Катя действительно проживала здесь, но несколько дней назад она неожиданно съехала. Обидно, конечно – приятный человек, сказала, что собирается арендовать квартиру минимум на год, и вдруг такая незадача. Сейчас хозяйка пришла показывать квартиру новым жильцам.

Закончив разговор, Андрей позвонил Людмиле Николаевне, Катиной бабушке. От неё он узнал, что Катя улетела во Владивосток. Причины внезапного отъезда неизвестны. Что касается домашнего телефона, его нет – Сергей Владимирович переехал на новое место, дом не телефонизирован. Андрей трижды переспросил, будто это могло что-то изменить, и при очередном вопросе Людмила Николаевна ответила бы по-другому. В палате до него дошло: Катя его бросила. Словно чинка подсекла ему ноги, он почти упал на кровать. Сдвинулся мрак, пошатнулись стены, Андрей ударил кулаком по стене, сожалея, что находится не в камере, и никто здесь на него не нападает. Припадок ярости быстро прошёл, и ему показалось, что жизнь по каплям вытекает из него.

Глава 54

Туманным осенним утром Владимир с Артуром шли по территории аккумуляторного завода «ЭлектроБалт». Это было пространство, заполненное прямыми линиями, пространство прямоугольников и параллелограммов, рассекавших землю, осеннее небо, туман. Гробами выстроились заводские корпуса. Протяжно выли заводские гудки, дым заводских труб сливался с серой мглой. Время от времени из тумана появлялись серые тени, бледные пятна человеческих лиц – шли рабочие.