Пекло. Дилогия (СИ) - Ковальчук Олег Валентинович

– Ты что несешь?! Ты мне нужен как юрист! Мы договаривались, помнишь?

– Прости друг Андор, но с прошлой жизнью покончено.

– То есть ты категоричен?

– Точнее не скажешь.

Я посмотрел на него, потом на Ошу, затем опустил глаза в пол.

Ну вот сам же мне выхода не оставляет.

– Милан, есть у меня одно средство. Оно вроде как превращает в настоящего воина.

– В такого как ты? – глаза бывшего юриста засветились.

– Ну типа того. Станешь непобедим, – соврал я и вполголоса добавил, – на какое‑то время.

– И что это за средство? – Спросил Милан с детской наивностью глядя на меня.

– Да есть тут. Как раз после него у меня и дочь появилась, и взрываться стало всякое… И не только. – Говоря это я старался не встречаться глазами с товарищем. Все же подлость я готовил.

Я медленно открыл ячейку где лежал хамаон, и достав нож отрезал небольшой кусок от хвоста мертвого кота.

Эксперимент чистой воды, гарантий никаких. Сам даже не знаю, чем руководствуюсь, наверно крайней степенью расстройства от заявления экс‑юриста.

– В общем вот, это сделает из тебя настоящего воина. – я протянул Милану хвост.

Приняв подарок дрожащими руками, он принялся его рассматривать.

– А это, куда?

– Нужно съесть.

– Ах вот как, пробормотал юрист, и закинул обрубок себе в рот.

Интерлюдия 6. Подавленная ярость и игры богини войны

– Что по цифрам? – голос Микаэля, не смотря на ситуацию был спокойным. Если не знать ситуацию, он даже мог показаться мягким.

Девушка кивнула, ее лицо тоже было спокойным, но было заметно что у нее дрожат колени. Ее глаза забегали по интерфейсу.

– По итогам месяца, с учетом восстановления ущерба, предприятие в убытке на сто двадцать один миллион триста шестьдесят пять тысяч космокойнов. Общий убыток составляет триста семьдесят три миллиона триста пять тысяч.

– Тридцать шесть миллионов до закрытия отделения. – заключил Микаэль.

– Мы еще должны двадцать семь миллионов Хельгеде за проведенную операцию. К тому же мы не решили, что делать со свидетелем. Я… Микаэль, прошу прощения за дерзость. Но я бы договорилась с ней, пускай мы останемся без работы, но и этих подонков…

Ее выпад пресек холодный взгляд руководителя.

– С этим я сам как‑нибудь разберусь. Мне нужны подробности.

– Да, простите. Взрывы произошли почти одновременно на трех рудниках. Разница между детонацией не более трех секунд. На каждом руднике было три очага взрыва в жизненноважных зонах.

– То есть операция планировалась давно.

– И очень тщательно. Начиная от выбранного времени, было уничтожено большое количество готового сырья. А так же места подрывов. Ущерб нанесен колоссальный.

– Известно как на объекты попали посторонние, да еще и с зарядами?

– Они не были посторонними. Все были работниками нашей корпорации, при чем каждый значится в штате больше года.

Микаэль оживился.

– Так, чего ждем, нужно брать их в оборот. Распределить ущерб между ними и на отработку.

– Все не так просто. Они не проносили взрывчатых веществ и не устраивали взрывов напрямую.

– То есть как это? Мне послышалось то, что ты говорила до этого? – Микаэль сделал глубокий вдох, он начал терять самообладание. – Объясни, будь добра, что ты имеешь в виду.

– Мы считаем, что они сами были бомбами, то есть их тела были начинены под завязку. Но доказать это практически невозможно. Система зафиксировала самоподрыв. Часть аналитиков выдвинула версию, что на нас возможно попытаются подать иски, за плохие условия работы, и спихнуть на условия работы которые мы создали. У них конечно нет шансов, но это доставит проблем. По крайней мере нашему отделению. Ну и о компенсации можно забыть.

– Ясно. Ты сказала ущерб колоссальный, рудники без ремонта не смогут работать? Хоть на долю эффективности? Ну может получиться хотя бы частично отложить ремонт?

Девушка удивленно взглянула на руководителя. Неужели каменный Микаэль запаниковал?

– Все события зафиксированы автоматически. По регламенту корпорации, оборудование не может простаивать. Все вышедшее из строя подлежит немедленному ремонту или замене.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Микаэль сдержанно кивнул, но девушке показалось, что она разглядела в его глазах пламенную бегущую строку со словами «Гребаный регламент!»

– Кроме предстоящих расходов на ремонт и оплаты услуг Хельгеды, у нас планируются траты?

– Все отделения, кроме добычи руды приносят прибыль. Но она не значительна. Ее хватит, чтобы выдержать компанию на уровне нулевой прибыли. Основной источник дохода именно рудные разработки.

– И любая, даже самая мелка проблема, окажется для нашего отделения губительной?

Девушка коротко кивнула, хоть и понимала, что вопрос риторический.

– Придержите оплату Хельгеде и назначьте мне с ней встречу. Скажем через неделю.

– Будут ли Особые распоряжения? – этот вопрос был продиктован очередным регламентом корпорации. Девушка волновалась так сильно, что кроме дрожи в коленях, у нее начала нервно подрагивать верхняя губа.

Микаэль смерил ее долгим, пронзительным взглядом. Если бы на месте подчиненной оказался щенок, то он сразу же напрудил бы лужу.

– Если возникнут новые трудности, решайте их сразу, любыми законными способами. Разрешаю идти на самые крайние меры, но не перегибать. Этого достаточно для протокола? – Микаэль дождался смущенного кивка. – Через пол часа жду более детального отчета, а сейчас мне нужно подумать. Ты свободна.

Она наверное сейчас разрыдается, – подумал он. Но какое ему дело до чьих‑то слез. Ситуация приобрела такой оборот, что кажется просто неразрешимой. Это почти конец. Но, что бы не произошло, нужно идти пока несут ноги. Глядишь и подвернется какой‑то выход из ситуации.

Микаэль судорожно вздохнул. Его лицо было спокойным и сосредоточенным, однако в груди полыхал пожар. Он выжигал внутренности и посягал на здравый смысл.

За его огромным креслом, располагалась стойка с коллекционными клюшками для гольфа. Клюшки были до неприличия дорогими и старыми.

Он взял одну из клюшек со стойки и подошел к двери в дальней части кабинета. За ней скрывалась маленькая комнатка эмоциональной разрядки. Такими были оборудованы все офисы. Их ввели в обязательном порядке лет двести назад. Замечательная идея.

Как правило, комнатки были звуконепроницаемы и использовались для медитации. В его зоне релаксации, было большое панорамное окно и манекен для отработки ударов. Он когда‑то добился звания профессионала в разделе рукопашного боя.

Микаэль вошел и осторожно притворил за собой дверь. Он убедился что комната герметична.

– Твари! – если бы он заорал еще хоть чуточку громче, стекло вполне могло бы лопнуть. – А‑а‑а! Мать вашу!

Он стал лупить клюшкой по манекену с такой силой, что от него отлетали куски наполнителя и электроники. Похоже Микаэлю было плевать даже на то, что стоимость полного набора клюшек, оценивалась в четыре миллиона космокойнов.

Когда от манекена остались одни обломки, он начал лупить по бронированному стеклу и стенам.

– Ненавижу! А‑а‑а!

– Так, мне бы еще показатели по прибылям. – спустя пол часа Микаэль принимал подробный отчет об убытках. Его голос был спокойным, его вполне можно было назвать умиротворенным. – Нужно проанализировать можем ли мы выжать больше прибыли из других направлений. Перефразирую, – немного подумав добавил он. – Нужно выдоить досуха все. Мы должны выжить.

* * *

После непродолжительного старомодного гудка, окно защищенного видеовызова активировалось, показывая собеседника.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Хельгеда, – со спокойным достоинством произнес Генри. – Признаю без всякого сожаления, что ты достойнейший противник.

– С сожалением, – женщина усмехнулась, – или к счастью, не могу ответить той же любезностью. Не к лицу головорезам отыгрывать вежливость. Давай к делу.