В те грозные годы - Федор Лисицын

Началась атака. Знаменосцы Умаханов, Булатов, Попов и Миних одними из первых пробились в занятый фашистами дом. Под огнем врага пробрались на крышу и установили там знамя. Вскоре и замок был также очищен от гитлеровцев.

Взбешенный неудачей, противник открыл по дому с развевающимся над крышей красным полотнищем сильный артиллерийский огонь. Вспыхнул пожар, здание загорелось. Могло сгореть и знамя. Тогда группа майора Умаханова сквозь дым и пламя снова пробралась на крышу и спасла его. Несколько позже, с овладением нашими войсками районом Шенхольц, это знамя ими же было водружено на высокой башне вблизи железнодорожных мастерских.

22 апреля 207-я стрелковая дивизия во взаимодействии с артиллерийскими и танковыми частями овладела районом Розенталь. Одно из самых высоких зданий этого района — кирху занял стрелковый батальон из 594-го полка. Заместитель начальника политотдела дивизии подполковник А. Е. Жук прибыл туда со знаменем Военного совета армии. Группа в составе политработника А. Е. Жука, командира полка А. П. Чекулаева, начальника полковой артиллерии А. Ф. Жирякова в сопровождении нескольких автоматчиков поднялась на кирху и установила знамя в одном из оконных проемов. Гитлеровцы незамедлительно открыли по нему артиллерийский огонь. А. Ф. Жиряков, А. П. Чекулаев и несколько бойцов были ранены. Им тут же оказали срочную медицинскую помощь. А через несколько минут наша гаубичная батарея подавила вражеские орудия, стрелявшие по кирхе прямой наводкой. Кумачовое же полотнище продолжало реять в оконном проеме, возвещая о том, что район Розенталь находится в руках советских войск. Позднее, когда части 207-й стрелковой дивизии вели бой в центральной части Берлина, это же знамя было водружено над зданием Кроль-Оперы.

Так, из района в район, из квартала в квартал, по мере продвижения вперед, к центру Берлина, переносили знамена Военного совета армии и другие дивизии, водружая их на самых видных местах.

А что происходило в это время в стане врага? Разумеется, тогда нам не были известны на этот счет какие-либо подробности. Но, поскольку события, происходившие в те дни в имперской канцелярии, имели определенное, хотя и косвенное отношение к наступательным действиям советских войск, в том числе и нашей армии, полагаю необходимым вновь сослаться на уже упоминавшуюся ранее книгу «Последние дни Гитлера».

По свидетельству ее автора Г. Л. Розанова, после обстрела нашей дальнобойной артиллерией центра Берлина несколько главарей фашистского рейха, спасая свои шкуры, сбежали из столицы. Гиммлер и Риббентроп — в Шлезвинг, Геринг — в Берхтесгаден.

«Утром 21 апреля в кинозале виллы Геббельса состоялось последнее совещание руководящих работников фашистской пропаганды… Геббельс обрушился с площадной бранью на немецкий народ. Он кричал о его «неполноценности», вопил, что «все планы нацизма слишком велики и благородны для такого народа», и, наконец, пригрозил: «если мы уйдем, то земной шар должен задрожать».

«В 15 часов 22 апреля, — пишет далее Г. Л. Розанов, — созывается последнее в истории нацистской Германии регулярное совещание для обсуждения военного положения. В кабинете Гитлера собрались Кейтель, Йодль, Кребс, Борман, Бургдорф и другие.

После ознакомления с обстановкой Гитлер впадает в истерику.

— Немецкий народ, — вопит он, — не понимает моей цели! Он слишком ничтожен, чтобы осознать и осуществить мои цели».

«Вечером 22 апреля на фасадах домов были расклеены фашистские листовки. Приказ «имперского комиссара» Геббельса возлагал на каждого жителя ответственность «за оборону своего дома и своей квартиры». В то же время он грозил смертной казнью за вывешивание белых флагов».

Так обстояло дело в стане врага. Уже ничто не могло спасти тонувший фашистский корабль. Близилась развязка.

К концу второго дня штурма советскими войсками фашистской столицы командующий армией генерал В. И. Кузнецов провел краткое совещание, на котором присутствовали члены Военного совета, начальник штаба, командующие родами войск, представители авиационного командования, спецвойск и тыла.

— Я только что разговаривал с маршалом Жуковым, — сказал Василий Иванович. — Фронт доволен действиями нашей армии. Но маршал решительно требует, чтобы мы еще быстрее продвигались к центру Берлина.

Далее командарм кратко сообщил, что, по его мнению, необходимо было сделать в первую очередь, чтобы как можно скорее выполнить указания командующего фронтом.

Опыт первых дней уличных боев свидетельствовал, что наибольшего успеха добиваются то части и соединения, которые умело применяют тактику ведения боевых действий небольшими группами пехоты вместе с танками и артиллерией. Такие группы и отряды, будучи более маневренными, чем штурмовые батальоны, легче проникают в разрывы вражеской обороны, имеют возможность наносить по укрепленным пунктам врага одновременные удары как с фронта, так и с флангов и тыла. Следовательно, подчеркнул Кузнецов, надо безотлагательно менять тактику ведения боя. Его основой должны стать штурмовые отряды и группы. Самая неотложная задача — создать в частях и соединениях армии как можно больше таких групп и отрядов, научить их личный состав смело и быстро проникать в расположение противника через проходные дворы, проломы в стенах, через подвалы и чердаки домов. К решению этой задачи должны быть привлечены все командиры, штабы, политработники, партийные и комсомольские организации. Каждый штурмовой отряд и группу нужно комплектовать таким образом, чтобы там обязательно имелось ударное ядро из коммунистов и комсомольцев, смелых политических вожаков. А для командования ими выделять наиболее опытных офицеров и сержантов.

В войсках эти указания командарма были встречены с полным пониманием. Наряду с созданными ранее штурмовыми батальонами (они продолжали существовать) во всех частях и соединениях появились и штурмовые отряды, группы.

Основу такого отряда составляла, как правило, стрелковая рота, усиленная несколькими орудиями, минометами, одним-двумя танками или самоходными артиллерийскими установками, специалистами — саперами и химиками. Штурмовая же группа — это стрелковый взвод или отделение, также усиленные артиллерией, танком или самоходкой. Действовали они, как правило, смело, решительно и в большинстве случаев чрезвычайно дерзко.

…Части 23-й гвардейской стрелковой дивизии с боями продвигались в направлении промышленного района Берлина — Веддинг. Название этого района многим гвардейцам было знакомо еще с довоенной поры. Перед рабочими Веддинга не раз выступал со своими зажигательными речами Эрнст Тельман, о чем сообщалось и в наших газетах. Немецкие пролетарии-антифашисты с гордостью называли крупнейший промышленный район германской столицы Красным Веддингом. Но то было в дофашистские, догитлеровские времена. А в дни штурма Берлина этот район предстал перед воинами-гвардейцами как один из сильных укрепленных пунктов врага. Бои здесь носили исключительно ожесточенный характер.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});