Расколотые небеса (СИ) - Пир Томас

Орда подступала так громко, что стены дрожали. Громоподобные кличи бесчисленной армии заставляли мысли путаться, а конечности подрагивать от мышечных спазмов. Тири хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть чужой крови на своих руках, прикрыть уши и не слышать раскатов ожесточённого сражения, спрятать нос, дабы не чуять ароматов смерти и чужой боли. Она представляла себя на месте воинов Андрея, стоящих на стене: думала о том, что эти люди там видят, что чувствуют, во имя чего умирают — и сердце юной госпожи разрывалось на части.

— Тири, мы здесь, — выскочила Лори из-за спины. — Он жив? — указала девица на раненного халирца.

— Да… да! — всхлипнула Тири, быстро вытирая рукавом слёзы. — Пока ещё жив. У него шок, к тому же потерял много крови, но шансы есть. Я ещё не закончила. Помогите другим.

Пока Тири продолжала перевязку, Лори и Пета бросились к лестнице. Там без чувств лежал латник с пробитой головой. Тири отвлеклась на мгновенье, глядя как две хрупких девицы укладывали тело массивного воина на носилки. От непосильной ноши их руки дрожали, спины гнулись, а юные лица натужно краснели, но девчонки не сдались — упрямо тащили носилки с раненным воином до лекарни.

Пока Тири закончила, Лори успела вернуться:

— Ты готова? — снова обронила девица.

— Да, а где Пета?

— Осталась в палатах. Там она нужнее.

— Тогда отнесём его сами, — выдохнула Тири.

Девицы склонились над раненным и аккуратно уложили его на носилки. Двор походил на разорённый муравейник. Всюду носилась стража, вестовые передавали приказы, суетилась обслуга требушетов. Несколько баллист на стене подцепили крюками осадные башни и вереницы стражников перетягивали канат. Девицам нелегко было лавировать в этом хаосе. Когда до заветной двери оставалось пройти каких-то два десятка шагов, произошла ужасная трагедия.

Обслуга только успела взвести требушеты для нового залпа, как по двору прокатился порыв серого колдовского ветра. Три горящие бочки покинули пращи и устремились за стену, но вот последняя осталась на месте. Инженер уже замахнулся кувалдой чтобы выбить из петли деревянный рычаг, но так и свалился на мостовую без чувств. Подстраховать воина было не кому, так как его напарники пали рядом.

Бочка быстро прогорала, пламя добралось до масла, собравшиеся внутри газы воспламенились и двор содрогнулся от взрыва. Расчёт погиб сразу. Ещё дюжина горящих стражников разбежались по двору.

Тири и Лори тоже досталось. Взрывная волна отбросила их на добрых десять шагов и приложила о камни. Тири несколько раз кувыркнулась и распласталась на брусчатке. Затрещали рёбра, в глазах потемнело. Волосы промокли и слиплись. Бордовый ручеёк стекал от макушки до шеи. В голове рокотал нарастающий гул, звуки битвы померкли. Веки стали тяжёлыми, будто налились свинцом.

Спустя несколько ударов сердца сознание госпожи заволокло непроницаемой тьмой.

* * *

Тим стоял на стене и готовился вступить в бой, когда его отряд накрыло порывом темной энергии. Выброс смертоносной косой прошёлся по стенам, но самый сильный урон достался орде. Серый ветер будто осыпал кочевников мелкими зёрнами, похожими на чёрный песок. Не прошло и секунды, как крупицы начали пульсировать и увеличиваться в размерах. Тим поражённо смотрел, как неведомая материя коверкала ауры степняков, как тёмные крупицы ненасытно поглощали энергию, пока не выпили кочевников досуха. В считанные мгновения передовые отряды орды пали от неведомой магии.

— Это что за дрянь меня чуть не прикончила? — прохрипел в рацию Крас.

— Вы это тоже видели? — закашлялся Дед.

— Что за чертовщина? — едва шевелил губами Калаш.

— Все живы? — простонал Борис.

— Тим, приём, это Андрей? — устало протянул в рацию Медведь. — Тим, ты цел? Ты меня слышишь, приём?

— Да, я цел, — поспешил Тим ответить на вызов. — Меня не достало, я скрыл ауру за щитом, но видели бы вы как его покорёжило. Эти чёрные песчинки будто кислотой прожгли мою защиту.

— Что там с Андреем? — не успокаивался Медведь. — Ты ближе всех к его башне…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Кажется, ему лучше, — неуверенно ответил Тим, скосив глаза на башню торрека. — Его аура просветлела, похоже, он пришёл в норму.

— Тогда что это было? — взорвался Борис. — Я ни черта не смыслю в ваших колдовских штучках, но даже я понимаю, что этот гиблый ветер его рук дело.

— Возможно он сбросил на дикарей часть энергии, что затемняла его ауру, но не рассчитал силу выброса и зацепил своих.

— Что он делает сейчас? — спросил Медведь.

— Я не уверен… колдует, кажется…

— Кажется? — уже откровенно злился Борис.

— Ну да, у него на ладонях темнеют два каких-то странных плетения. Вроде чёрные воронки. Я впервые вижу такое, — отвечал Тим. — В общем, вы там приготовьтесь, мало ли что он задумал.

— Приглядывай за ним, — успокоился Борис. — День будет трудным.

— Принял, — ответил Тим и отбросил рацию.

— Будто дикарей у меня здесь меньше, чем у других, — пробурчал он, хватаясь за меч. — Кто бы за мной самим присмотрел…

Спустя несколько минут воины пришли в себя и сбросили лестницы в грот. Стало гораздо темнее. Тучи нависли над самой стеной, казалось, вот-вот рухнут на землю и похоронят две армии под своей грозной массой. Пошёл мокрый снег. Истоптанная земля в считанные мгновения покрылась белым ковром. Снег повалил так плотно, что рассмотреть орду со стены было невозможно. Лишь спустя долгих четверть часа из пурги послышалась скрипучая поступь штурмовой армии.

— Приготовились, — прокричал Тим своим воинам, покрепче сжимая рукоятку меча.

Стражники сомкнули щиты, выставили копья. Сквозь пургу проступила массивная тень, с каждым ударом сердца обретающая черты. Башня медленно выплывала из вьюги, будто тяжёлая галера приставала к берегу из тумана. Внизу ревела обслуга, скрипели балки и доски. Башня покачивалась из стороны в сторону, словно прыгала на волнах. Конструкция выросла над стеной и остановилась, закрывая защитникам небо. Зазвенели цепи, уши оцарапал пронзительный стальной скрежет. Башня раскрылась и мост рухнул на стену, ржавые крюки вгрызлись в пилястры, высекая из камня красные искры.

— Держать строй, — изо всех сил выкрикнул Тим. — За торреком до смерти!

— Ххорра!!! — оглушил его неистовый рёв.

Первыми в бой вступили стрелки. Не успели кочевники выскочить на мост, как яростные боевые кличи сменились воплями раненных. Тяжёлые болты знатно просеяли навалу ордынцев, позволяя воинам Тима собраться и встретить копьями остальных. Простора на мосту дикарям не хватало, они бестолково топтались, нанизывались на копья, падали в грот. Пики пришлось отпустить, когда на каждой повисли по два, а то и три мёртвых тела. Пока передняя шеренга баталии сменяла оружие, задние рубили врагов алебардами.

Поднялся могучий ветер. Неудержимые порывы сдували кочевников с ног. Снег завалил башню и стены, налипал на одежду, забивал рот и глаза. Тим стоял по колено в сугробе и с трудом глотал воздух. Халирцы отступили перед стихией, не решаясь высунуть нос из башни. Буря набирала обороты. Латники Тима сгрудились, стали как можно плотнее, чтобы и самим не стать жертвами урагана.

— Это невозможно… невозможно!.. — Скулил рядом кто-то из латников. — Ещё немного и нас засыплет с головой.

Тим оглянулся и обомлел. Во дворе стояла тишина. Буря ревела только за стенами, хлестала и расшатывала осадные башни. Конструкции утробно скрипели и готовы были вот-вот обрушиться на землю. Спустя миг сквозь завывания ветра пробилась гроза. Ветвистые молнии блеснули над лесом. Осадная башня развалилась на четыре части. Массивные стены плавно раскрылись, будто бутон перезрелого лемеса, и завалились на снег. Люди разлетелись по ветру, будто цветочные семечки.

— Керит всемогущий, — испуганно выдохнул кто-то из воинов. — Гроза в зиму не бьёт. Так не бывает… не бывает…

Тим очень устал сопротивляться ветру, он продрог до костей, его пальцы окоченели, а меч казался невероятно тяжёлым. Вдруг волна ободряющего тепла пробежала по телу пришельца. Он встряхнулся, смог выпрямиться и расправить плечи. Стена вьюги на мгновенье развернулась, пространство будто смялось гармошкой. Ветер и снег облетали кругом строй латников. Посреди страшной бури проклюнулся островок тишины и уюта. Не успел Тим удивиться пространственным метаморфозам, как перед глазами появился уже давно позабытый силуэт.