Разгадай Москву. Десять исторических экскурсий по российской столице - Александр Анатольевич Васькин

сыновья дворян освоили их так, что арбалеты, самострелы и мушкеты введены там и широко применяются», – рассказывал грек Георг Перкамота, служивший русскому царю в конце XV века.

Для того чтобы крестьяне не позволяли себе самовольно охотиться в государевых владениях, был введен запрет на промысел, в том числе и в Коломенском: «В прилежащих к городу полях водится невероятное количество диких коз и зайцев, но на них никому нельзя охотиться ни сетями, ни собаками, и на это удовольствие государь (Василий III. – А.В.) соизволяет разрешать только самым приближенным или иноземным послам», – писал итальянец Джовио Паоло Новокомский.

А вот и неказистые условия жизни простого русского люда: «Дома в Московии строят из еловых бревен. В нижней перекладине вырубают желобок, в который верхнее бревно входит так плотно, что ветер никак не продует; а для большей предосторожности между бревнами кладут слой мху. Форма зданий четвероугольная; свет входит чрез узкие окна, в которые вправляется прозрачная кожа. На стенах ставят стропила, и покрывают их древесною корою. В комнатах, к стенам прикрепляются широкие лавки, на которых обыкновенно спят, потому что постели не в употреблении. Печки затапливаются с самого утра, так что всегда можно теплоту увеличивать и уменьшать. Верхнее платье русские носят шерстяное; шапки конусом вверх; по их форме различают состояние людей: чем шапка выше, тем лицо почетнее», – свидетельствовал аглицкий мореплаватель Климент Адамс, побывавший в России при Иване Грозном.

Перебирая сиятельных владельцев Коломенского, мы словно путешествуем по родословному древу Рюриковичей. Вот и самый известный представитель династии – уроженец Коломенского (согласно преданию) царь Иван IV, сын Василия III и Елены Глинской, гроза всех своих подданных, а также выдающийся «русский литератор». Последняя характеристика часто употребляется к Ивану Грозному в последнее время. Он и музыку сочинял. Произведения его исполняются по большим праздникам со сцены бывшего Кремлевского Дворца съездов (в голове не укладывается – музыка Грозного во Дворце съездов). Уж не знаю, насколько выдающуюся прозу сочинял он между казнями, но в средствах умерщвления своих «рабов» преуспел изрядно. Не таким виделся будущий носитель царского венца своему отцу, Василию III, заложившему в честь рождения долгожданного и позднего сына (великому князю было уже за пятьдесят) ту самую церковь Вознесения на высоком берегу Москвы-реки. Как гласят летописи, «церковь камена Вознесения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа… велми чюдна высотою и красотою и светлостию, такова не бывала прежде сего в Руси». Зодчим храма Вознесения считается Петрок Малый.

Церковь Вознесения в Коломенском. Неизвестный художник, вторая половина XIX века. Фрагмент

Торжественное освящение храма Вознесения митрополитом всея Руси Даниилом случилось 3 сентября 1533 (по другим данным, 1532) года, при сем присутствовала великокняжеская семья, в том числе и наследник, трехлетний князь Иван Васильевич. Праздник, «великий, светлый и радостный», длился три дня. В декабре того же года Василий III преставился, завещав государство старшему сыну Ивану.

Как правило, когда речь заходит о временах самого грозного русского царя, то картина представляется довольно мрачной, сплошной «этюд в багровых тонах». Так уж вышло, что имя Ивана IV ассоциируется в основном с кровавыми разборками и изощренными казнями бесчисленных врагов монаршей власти и укрепления русского централизованного государства. Образ Грозного-мучителя, еженощно замаливавшего свои страшные грехи коленопреклоненными поклонами в церквях и соборах, усиленно эксплуатируется уже много веков подряд и на Западе. Немецкий купец Нейбауер так и пишет: «Иван Васильевич Ужасный». Дескать, вот она, истинная история России. Однако стоит лишь ненадолго приоткрыть учебник истории Европы того же периода, то выясняется, что и у них подобных государственных деятелей – сторонников крутых мер – было немало. Например, Генрих VIII, уморивший немало своих подданных, в том числе и нескольких жен. Конечно, это не снимает ответственности с Ивана IV.

Но не будем о грустном. То обстоятельство, что Грозный народился на свет именно в Коломенском, а не в Кремле, например, навевает некоторые мысли. Красота этих мест, их, если хотите, подлинно русская суть, не могла не отразиться на многранной натуре царя Ивана Васильевича. И если уж искать результаты сего влияния, то они, прежде всего, обнаруживаются в литературных способностях Грозного, «смелого новатора, изумительного мастера языка, то гневного, то лирически приподнятого, мастера “кусательного” стиля» – как его оценивал Дмитрий Лихачев. Где-то Грозный должен был черпать вдохновение для своих сочинений, так почему же это не могло быть в Коломенском, где некоторые до сих пор надеются отыскать библиотеку царя, унаследованную им от его бабки Софьи Палеолог.

Мало сведений осталось о детском периоде жизни Грозного. Но известно, что уже в младые годы проявились его садистские наклонности. Когда его привозили в Коломенское, любил он взобраться на церковь Вознесения, чтобы сбросить оттуда котенка или щенка. Мучения несчастных животных очень занимали юного самодержца, с интересом наблюдавшего за агонией животных. А поглощенному борьбой за власть боярскому окружению было невдомек, что пройдет немного времени, и всех их постигнет участь бедных кошек и собак. Впрочем, именно сопутствующая взрослению Ивана обстановка кровавых дворцовых переворотов во многом и воспитала его. Тем более что своей матери, Елены Глинской, которой Василий III завещал «держать государство под сыном до его возмужания», Иван лишился в 1538 году, когда ему не исполнилось и восьми лет. Одна из наиболее распространенных версий ее смерти – отравление, во что сын с готовностью поверил.

Неподконтрольная власть Ивана Грозного, произвол, чинимый им по отношению к своим подданным, и правым, и виноватым, характеризовал весь период его правления. Огонь репрессий никогда не затухал, время от времени вспыхивая снова и снова. Но всегда находились люди, бесстрашно и смело бравшие на себя право говорить царю в глаза истину. Узок был круг этих смельчаков, но их появление на том кровавом пути, которым шел Грозный, создавая Русское государство, позволяло сохранить многие жизни.

В 1547 году Иван Васильевич был коронован как первый царь всея Руси. Трудно поверить в предзнаменование, но именно в тот год Москву опустошил великий пожар. Пострадало и Коломенское. Единственным укрытием для царя стало Воробьево. Немедля вспыхнул и другой пожар – народного гнева, избравшего главными виновниками поджога Глинских. Разъяренная толпа, как обычно это бывает на Руси, пришла к царю требовать выдачи материнских родственников. Иван не просто растерялся, а струсил.

Тут-то и возник священник Сильвестр, образумивший молодого государя, призвавший его к покаянию перед народом. И вскоре самодержавие Ивана несколько потеснилось, уступив место «Избранной раде», куда помимо Сильвестра вошли Адашев, Курбский,