Нет дыма без огня - Сандра Браун

— Даю вам слово.

Лаура заговорила впервые за все это время:

— Вы будете гореть в аду, Эмилио.

— Вы заблуждаетесь.

— Не сомневайтесь, ад существует. Кому это знать, как не мне. Я побывала там в тот день, когда похитили моего мужа и убили дочь. Я вернулась туда, когда увидела ее могилу.

— Вполне обычный случай в военное время.

— Вы называете это войной? — усмехнулась Лаура. — Это не война, это мятеж. И вы не воин, вы бандит. У вас нет чести.

Честь — священное понятие в Монтесангре. Кей испугался, что Лаура зашла слишком далеко, оскорбляя Санчеса перед толпой сподвижников. Он задержал дыхание, ожидая, что Эль Корасон отменит свое решение. Но тот показал рукой, чтобы их посадили в грузовик.

Кей не стал дожидаться, пока Эль Корасон передумает. Он быстро влез в кузов и втащил туда Лауру. К счастью, на этот раз им не связали руки. Даже их вещи, чего он совсем не ожидал, швырнули в кузов вслед за ними. Два солдата сели с двух сторон у заднего борта.

Кей опустился на пол и прислонился к стенке кабины. Он потянул к себе Лауру, чтобы она села рядом.

— А где все остальные? — спросила она шепотом. — Он посылает с нами всего двух конвоиров?

— Похоже, что так.

Старый мотор грузовика наконец заработал. Со скрежетом переключилась передача, и машина двинулась вперед. Когда они в последний раз увидели Эмилио Санчеса Перона, или грозного Эль Корасона дель Диабло, тот сидел на крыльце и о чем-то беседовал с подчиненными, в то время как девушки обмахивали его сделанными из соломы веерами.

— Он абсолютно спокоен, — возмутилась Лаура. — Он считает, что мы не представляем для него никакой опасности.

Кей взял ее за подбородок и повернул к себе.

— А мы представляем?

Она медленно покачала головой, и слезы потекли у нее по щекам.

— Даже если бы я его убила, это не вернуло бы обратно отца Жеральдо, доктора Сото, Рэндалла или Эшли.

Он смахнул слезу с ее щеки.

— Нет, не вернуло бы.

— Тогда зачем его убивать? Я стала бы убийцей, как он. Между нами исчезла бы разница.

— Я не мог ничего сказать тебе. Все это настолько ужасно, что даже думать об этом невозможно.

Она молча кивнула. С каждым мгновением силы покидали ее. Глаза закрылись, голова упала на плечо Кея. Дыхание стало равномерным, Лаура погрузилась в сон, забыв о своих бедах.

Один из солдат подошел к ним, собираясь завязать им глаза.

— Не надо, — сказал ему Кей. — Мы будем спать. Наши глаза и без того будут закрыты.

Солдат посоветовался с товарищем. Тот равнодушно пожал плечами. Они сели у заднего борта и закурили.

Несмотря на боль в боку, Кей обнял Лауру, чтобы та не ударялась головой о кабину. Она прислонилась к нему.

Один из солдат сделал неприличное замечание насчет их позы. Бойцы засмеялись, с намеком подмигивая Кею.

Тот подмигнул в ответ и тут же, побежденный усталостью, заснул.

24

Солнце уже садилось, когда они подъехали к гостинице. Некогда прекрасное здание не избежало разрушений. В те давние времена относительного благополучия Лаура бывала здесь на приемах и обедах, устраиваемых в банкетных залах. Теперь прислуги было мало, и она встречала гостей весьма недружелюбно. Служащие скорее походили на солдат, неохотно выполняющих приказы, чем на любезных хозяев.

После долгих часов, проведенных в кузове подпрыгивающего на ухабах грузовика, Лаура испытывала облегчение, что их путешествие подошло к концу, и ее мало интересовал неприглядный вид гостиницы. Их сразу провели на третий этаж в сопровождении вооруженных охранников.

Коридоры были пусты. Тишина стояла и за дверями номеров. Лаура догадалась, что этаж предназначен для «особых гостей». Это было нечто вроде тюрьмы. Все, кого размещали в комнатах на третьем этаже, находились под домашним арестом.

— Сеньора Портер. — Портье подал Лауре ключ от ее номера. Другой он протянул Кею. — Надеюсь, вы останетесь довольны пребыванием у нас.

Учитывая обстоятельства, это прозвучало как насмешка. Тем не менее портье им поклонился, затем вместе с двумя солдатами направился к лифту. В лифт вошел только портье. Солдаты встали у закрывшейся двери. Запасные выходы в конце коридора также охранялись.

Лаура открыла дверь своего номера. Кей вошел вслед за ней. Комната выглядела чистой, но бедной и невзрачной. Через открытую дверь ванной она увидела ярко-розовый кафель и пластиковую занавеску душа в цветах гибискуса. Она поставила на пол сумку и рюкзак и застыла на месте, слишком усталая, чтобы сделать хотя бы еще один шаг.

Кей остановился за ее спиной, прикоснулся к плечу. Лаура обернулась и впервые с тех пор, как они покинули лагерь Эль Корасона, увидела его таким, какой он есть. Он выглядел измученным и изнуренным. Она потянулась, чтобы коснуться раны у него на виске, но тут же опустила руку, осознав, что такое движение не имело ничего общего с профессиональным жестом врача.

Он тихо позвал ее по имени. Они стояли лицом друг к другу, и Кей спросил:

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. — Лаура охрипла, когда кричала на Санчеса, голос ее звучал глухо и непривычно. Слезы опять навернулись у нее на глаза. Она потянулась к Кею и, печально покачав головой, сказала: — Нет, нет, мне очень плохо. Эшли… я потеряла ее навеки.

Кей обнял Лауру и прижал к себе.

— Шш. Не надо плакать. Тебе нечего бояться. Мы в безопасности. Мы с тобой выиграли жизнь.

Внезапно Лаура захотела, чтобы он тут же доказал ей это. Она впилась ногтями в его грудь. Она жаждала прижаться к теплому живому существу и сама обнять его, и Кей определенно хотел тем же способом погасить свои страхи.

Их охватило бешеное желание, агрессивное и непреодолимое. Он наклонился и взял ее за подбородок, прижался губами к ее губам, настойчиво и жадно ища своим языком ее язык.

Лаура сомкнула руки у него на шее, прижавшись к нему всем телом. Кей нетерпеливо стал расстегивать пуговицы ее блузки, щелкнула застежка лифчика, и Кей прикрыл ладонями ее груди. Его сильные пальцы впились в ее тело.

Она прошептала его имя, словно вопрос, признание или мольбу.

В ответ Кей наклонил голову и взял губами ее сосок. Ее голова откинулась назад, и она, не сопротивляясь, целиком отдалась его требовательным ласкам. Он кусал ей грудь, сжимая зубы, и причинял боль, словно показывая свою власть над ней. Потом он снова прижался к ее губам, меняя положение, выбирая самую лучшую позицию. Они были живы и нашли лучший способ убедиться в этом.

Наконец Кей поднял голову и посмотрел на нее ярко-синими глазами из-под воспаленных век. Щеки заросли многодневной щетиной. Брови упрямо сдвинуты над переносицей. Губы сжаты в узкую твердую линию.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});