Змей Искуситель. Исцеление - Мариза Сеймур

— Спасибо, любимый, — она осталась в одном белье, но Джон снова отвернулся от нее, расправляясь со своими запонками.

— Не за что, — проговорил без эмоций, как будто ему все равно.

— Может поговорим? — Натали переживала, что сильно обидела его. Ее родня не имела права так себя вести. А она даже его не защитила от них. Почти молчала весь вечер. Впрочем, дипломатия в окружении людей тоже не для нее.

Он обернулся и вызывающе прошелся взглядом по ее фигуре в шелковом белье и чулках, прищурился и снова отвернулся.

— Иди в ванную, — приказал-проворчал он.

Натали пожала плечами. Черт с ним. Не хочет разговаривать с ней — не надо. Если ему нужно время, пускай. Она от этого меньше любить его не станет. Буквально сорвала с себя нижнее белье и чулки, грозясь их разорвать, надела белый махровый халат и ушла в ванну.

Только спустя полчаса, приняв душ и смыв с себя всю косметику, нежилась в теплой ванне с пушистой пеной. Натали немного успокоилась и даже задремала.

Очнулась, почувствовав на коже шеи и груди легкие и почти невесомые прикосновения.

— В новой квартире установлю большую ванну, чтобы мы свободно помещались вдвоем, — тон Джона все еще немного ворчливый, но уже больше похожий на себя.

Натали открыла глаза и повернулась к нему, улыбаясь. Джон сидел на полу возле ванной в футболке и домашних брюках. Волосы влажные после душа. Давненько она отключилась, раз не слышала его. Джон без зазрения совести ласкал ее грудь. Чувственные губы тронула ленивая усмешка, а в глазах еле ощутимо плескалось тепло.

— Ты собираешься выплывать? Или мне нужно тебя спасать? — поинтересовался он, обведя большим пальцем вершинку груди. Натали выгнулась дугой, неосознанно подставляясь под ласки. Как же хорошо. С ним.

— Насчет большой ванны поддерживаю. Можно даже джакузи, — пробормотала она, прикусив губу. Тлеющие угли в его глазах разгорелись. Он отошел и вернулся с полотенцем. Подал ей руку и помог выйти из ванной. Он не отдал ей полотенце, а вытирал ее сам, бережно промачивая все капли с кожи мягкой махровой тканью, попутно оставляя дорожку поцелуев на ее коже. Справившись с лишней влагой, завернул в ее махровый халат и взял на руки. Натали охнула, обняв его за шею.

— Я должен все время носить тебя на руках и оберегать, а вместо этого ты каждый день плачешь и переживаешь, — тихо сказал он в ответ на ее удивление.

Как ему объяснить, что она рада каждой эмоции, каждому переживанию? Последние десять лет ее душили гнев и тоска. Она позволяла себе каждый день просыпаться, работать, встречаться с семьей и друзьями, делать вид, что с ней все в порядке.

С ним мир наполнился не только счастьем, но и болью. Боль, которая помогает ей жить по-настоящему.

Вопреки ее ожиданиям, Джон отнес ее не в кровать, а на софу в его кабинете. На маленьком столике стояли две больших чашки и тарелка с сэндвичами, лежащими целой горой. И когда он все это успевал делать?

— Я заварил нам тот травяной ведьминский сбор, который ты пьешь, — сообщил Джон, усаживаясь рядом с Натали. Она придвинулась к нему и пристроила голову у него в ямочке на плече. — Нам надо немного успокоиться.

— Спасибо, Джон, — просто поблагодарила она, за что получила поцелуй в макушку. Почему-то не хотелось шутить и дразнить, как обычно у них это случалось. Им хорошо здесь и сейчас в своем спокойном мирке.

Она забыла снять змеиный браслет и Джон покручивал его вокруг ее запястья, размышляя о чем-то.

— Я устал, — признался он.

Она внутренне сжалась. От чего? Неужели от нее?

Натали отбросила дурацкие мысли. Конечно, не от нее.

От адской гонки, которую ему приходится преодолевать, борясь за их счастье. Его сердце сильно стучало. Он никогда не успокаивался и переживал каждую секунду. За нее, девочек, сестру, мать. Пытался подстроиться под новые изменения с его резко возросшей семьей и родственными связями. Каждый раз он становился сильнее.

Но однажды он признался, что чем он сильнее, тем уязвимее. Андерсен договаривается с правительством, де Сантиса не посадили, и тревога одолевала его все больше. Вдобавок возросшие обязанности на работе.

А тут еще и свадьба, которую он решил подготовить тоже сам. Что за мужчина! Действительно, от чего он устал?

Джон слишком много заботился о других, но совершенно не думал о себе.

— Чего бы ты хотел? — поинтересовалась она. Джон усмехнулся. Натали строго посмотрела ему в глаза, зная какие у него вертятся мыслишки. Но он вернул ее голову к себе на плечо.

— Все, о чем я мечтал когда-либо, свалилось на меня в тот момент, когда ты пришла ко мне в бассейн. Знаешь, люди годами свою жизнь строят, а тут за каких-то полгода все кардинально изменилось. Мне нужно время, чтобы освоиться. Если у меня будет больше таких моментов, когда мы вот так тихо сидим и ты даже не споришь и не подкалываешь, я освоюсь гораздо безболезненнее.

— Просто мое появление не изменило бы ничего, если бы ты сам не захотел перемен, — отметила Натали. Она его вконец измотала и совершенно не отдавала себе в этом отчет. Заодно и себя доводила до истерики периодически.

— Не совсем так, Натали. Я заинтересовался именно тобой. Совпало, что ты самая неподходящая для моей устоявшейся жизни женщина. Я понимал, что будет куча проблем. Знал, на что шел. Попал в дурацкую ситуацию. И с тобой быть не мог, но и без тебя не представлял свою дальнейшую жизнь. Нужно было выбирать. Я выбрал тебя. Все остальное посыпалось незамедлительно. Я пытаюсь удержать конструкцию, но, кажется, давно утратил контроль над происходящим.

— Как я могу тебе помочь, Джон? Что я могу сделать для тебя?

— Держись от всех передряг подальше и позволь мне самому во всем разобраться. А если ответить на твой первый вопрос, я хочу теплой и мягкой атмосферы дома. Чтобы мы полностью доверяли друг другу. Мне