Взлет и падение третьего рейха. Том I - Уильям Ширер

Силой этой власти Гитлер быстро уничтожил тех, кто противостоял ему, объединил и нацифицировал государство, осуществил регламентацию государственных институтов и культуры, подавил личные свободы, ликвидировал безработицу, раскрутил на полные обороты промышленность и торговлю — немалые достижения за три–четыре года пребывания у власти. Теперь можно было обратиться — в действительности он уже давно обратился — к двум великим страстям своей жизни: проведению внешней политики Германии, направленной на подготовку войны и завоеваний, и созданию мощной военной машины, которая позволила бы ему достичь этой цели.

Итак, пришло время перейти к рассказу — и это будет наиболее документированный рассказ из всех, посвященных современной истории, — о том, как этот неординарный человек, встав во главе столь великой и могущественной нации, приступил к достижению своих целей.

КНИГА ТРЕТЬЯ — ПУТЬ К ВОЙНЕ

ПЕРВЫЕ ШАГИ: 1934–1937 ГОДЫ

Говорить о мире, тайно готовиться к войне, выработать осторожную внешнюю политику, скрытно провести перевооружение, избежать превентивных военных действий против Германии со стороны стран–победительниц — такова была тактика Гитлера в течение первых двух лет пребывания у власти.

Убийство австрийского канцлера Дольфуса в Вене 25 июля 1934 года было его большой ошибкой. Вечером того дня 154 человека из 89–го штандарта СС, переодетые в австрийскую военную форму, ворвались в федеральную канцелярию и с расстояния два фута прострелили Дольфусу шею. В нескольких кварталах от канцелярии нацисты захватили радиостанцию и передали в эфир сообщение, что Дольфус подал в отставку. Гитлер узнал обо всем на ежегодном Вагнеровском фестивале в Байрейте, где слушал «Золото Рейна». Новость необычайно взволновала его. Фриделинд Вагнер, внучка великого композитора, сидела в фамильной ложе по соседству и была свидетельницей происходящего. Два адъютанта — Шауб и Брюкнер, рассказывала она позднее, получали новости из Вены по телефону, который стоял в ее ложе, а потом шепотом докладывали о них Гитлеру.

«После спектакля фюрер казался очень взволнованным. Волнение его возрастало по мере того, как он пересказывал нам страшные новости… Он с трудом прогнал со своего лица выражение довольства и намеренно заказал, как обычно, обед в ресторане. «Я должен выйти показаться, — сказал он, — иначе люди подумают, что я к этому причастен».

И они были бы недалеки от истины. Еще в первом разделе «Майн кампф» Гитлер писал, что объединение Германии и Австрии — «задача, решить которую надо любыми средствами». Вскоре после того как Гитлер стал канцлером, он назначил депутата рейхстага Теодора Хабихта инспектором австрийской нацистской партии, а чуть позже помог обосноваться в Мюнхене Альфреду Фрауен–фельду — лидеру австрийской нацистской партии, добровольно переехавшему в Германию. Отсюда он каждую ночь выступал по радио, подстрекая своих соратников в Вене к убийству канцлера Дольфуса. За несколько месяцев до июля 1934 года австрийские нацисты с помощью оружия и динамита, предоставленных Германией, раз вязали в стране настоящий террор. Они взрывали железные дороги, электростанции, правительственные здания, убивали сторонников клерикально–фашистского режима Дольфуса. В конце концов Гитлер согласился создать австрийский легион численностью несколько тысяч человек, который расположился на границе Австрии и Баварии, готовый в удобный момент перейти ее и оккупировать страну.

В 6 вечера Дольфус умер от ран, но фашистский путч из–за несогласованности действий заговорщиков провалился. Правительственные силы, руководимые доктором Куртом фон Шушнигом, быстро взяли ситуацию под контроль. Мятежников, несмотря на то, что при содействии германского посла им был обещан свободный выезд в Германию, подвергли аресту, причем тринадцать из них позднее повесили. В это время Муссолини, которому Гитлер на последней встрече в Венеции за месяц до описываемых событий обещал оставить Австрию в покое, вызвал смятение в Берлине, приведя в боевую готовность четыре дивизии и подтянув их к Бреннерскому перевалу.

Гитлер быстро отступил. Подготовленное официальным германским агентством ДНБ сообщение, где выражалась радость по поводу падения Дольфуса и провозглашалась Великая Германия, образование которой неизбежно, в полночь было срочно изъято и заменено другим, в котором выражалась скорбь по поводу «жестокого убийства» и все дело представлялось как чисто австрийское. Хабихт был смещен, германский посол в Вене отозван и уволен, а Папен, который едва избежал участи Дольфуса месяц назад во время «кровавой чистки», был в срочном порядке направлен в Вену для восстановления, как заявил Гитлер, «нормальных дружественных отношений» с Австрией.

Чувство радости сменилось у Гитлера страхом. «Мы стоим перед новым Сараево![72]" — вскричал он, по словам Папена, когда они вдвоем обсуждали, как лучше выйти из кризиса. Фюрер извлек из этого урок. Нацистский путч в Вене, так же как «пивной путч» в Мюнхене в 1923 году, оказался преждевременным. Германия была еще недостаточно сильна в военном отношении, чтобы поддержать такую авантюру. К тому же она находилась в политической изоляции. Даже фашистская Италия присоединилась к Великобритании и Франции, требуя независимости для Австрии. Более того, Советский Союз впервые выразил желание присоединиться к странам–победительницам в «восточном Локарно», чтобы воспрепятствовать продвижению Германии на Восток. Осенью Советский Союз стал членом Лиги Наций. Надежды на раскол среди великих держав еще более уменьшились, чем в трудный 1934 год. Гитлеру оставалось только произносить проповеди о мире и, продолжая тайно перевооружаться, ждать случая.

Кроме рейхстага у него был еще один способ донести свою мирную пропаганду до внешнего мира — иностранные корреспонденты, редакторы и издатели постоянно искали возможность взять у него интервью. Среди них были англичанин с моноклем Уорд Прайс. Его газета — лондонская «Дейли мейл» и ее читатели всегда были к услугам германского диктатора. Так, в августе 1934 года в очередном интервью, которые Гитлер давал Прайсу вплоть до начала войны, он заявил, что «война не вернется», что Германия «лучше других знает, какие бедствия она несет», что «германские проблемы не могут быть решены военным путем». Осенью он повторил эти высокие слова Жану Гою, лидеру французских ветеранов войны, члену палаты депутатов, который в свою очередь привел их в статье, опубликованной в парижской газете «Матэн».

Нарушения Версальского договора

Одновременно Гитлер с неослабевающей энергией работал над программой создания армии и снабжения ее оружием. К 1 октября 1934 года численность армии должна была утроиться (триста тысяч вместо ста). В апреле того же года начальнику генерального штаба генералу Людвигу Беку дали понять, что 1 апреля следующего года фюрер объявит о введении воинской повинности и отказе соблюдать условия Версальского договора, касающиеся ограничений в отношении армии. Геббельсу строго–настрого наказали не допускать появления в прессе словосочетания «генеральный штаб», поскольку Версальский договор запретил возрождение этого органа. Ежегодные официальные списки германской армии после 1932 года перестали публиковаться, чтобы число фигурирующих там офицеров не навело иностранные разведки на нехорошие мысли. Уже 22 мая 1933 года генерал Кейтель, председатель Рабочего комитета Совета обороны рейха инструктировал своих помощников: «Ни один документ не может быть утерян, иначе вражеская пропаганда воспользуется этим в своих целях. Устные заявления всегда можно опровергнуть».

Военно–морским силам тоже было предписано держать рот на замке. В июне 1934 года Редер имел продолжительную беседу с Гитлером, после которой сделал следующую запись:

«Инструкции фюрера: ни в коем случае не следует упоминать о кораблях водоизмещением 25–26 тысяч тонн, допустимо лишь сообщать о модернизированных кораблях водоизмещением 10 тысяч тонн. Фюрер требует, чтобы строительство подводных лодок велось в строжайшей тайне».

Все это делалось потому, что военно–морской флот начал строительство двух тяжелых крейсеров водоизмещением 26 тысяч тонн (на 16 тысяч тонн больше, чем было предусмотрено Версальским договором), которые впоследствии получили названия «Шарн–хорст» и «Гнейзенау». Строительство подводных лодок по Версальскому договору было вообще запрещено, но они строились тайно в Финляндии, Голландии и Испании и к описываемому времени Редер имел на складах в Киле с десяток подводных лодок в разобранном виде. На встрече с Гитлером в ноябре 1934 года он испросил разрешения собрать шесть подводных лодок, «чтобы они были готовы к моменту критической ситуации в первом квартале 1935 год. (вероятно, ему было известно о планах Гитлера на этот период. Гитлер ответил ему, что сообщит, «когда ситуация потребует coбрать лодки».