Иллюстрированная история религий - Шантепи Сосей

Древние Афины

Изучение истории религии греков существенным образом помогло познанию их характера, так как оно дало возможность бросить взгляд на проявление народного сознания в повседневной жизни. Определение основных черт греческого духа как "разум, мера и ясность" ни в каком случае не соответствует фактам, добытым этим путем; напротив, в таинственных культах мы во многих случаях прямо замечаем темную сторону жизни первобытного народа; о дикости, неразвитости, о чувственных страстях говорят нам человеческие жертвоприношения, которые еще существовали во времена императоров, и даже в связи с употреблением в пищу человеческого мяса; суеверное внимание к знамениям и чудесам, которое много раз имело столь роковое значение для политической жизни; грубые праздничные игры, во время которых люди одевались наподобие зверей или предавались разврату при отправлении сладострастных культов. Также занесенные с Востока течения, которые мы наблюдаем в культах Диониса и Артемиды, не распространились бы так быстро в Греции и не дошли бы до такой степени безобразия, если бы в народе не жила склонность к неумеренным проявлениям чувственной жизни. Вообще религия в гораздо большей мере, чем это думали раньше, была для грека делом, полным значения; она занимала его фантазию и определяла многие из его поступков; с искренней преданностью принимал он участие в почитании богов и находил себе особенное удовлетворение в мистической стороне этого почитания. Религиозное направление духа, которое господствовало в жизни низших классов и которое к концу эллинского периода так сильно обнаружилось во всех слоях населения, дает себя заметить даже у греков, достаточно образованных умственно; их государственные учреждения, насколько они происходили из древности, повсеместно покоились на религиозной основе; в домашней жизни следы влияния религии никогда не исчезали; в литературе в известные периоды благочестие было господствующей силой, и вольнодумству в собственном смысле слова не удавалось без столкновений с народом и его жрецами завоевать своего места в духовной жизни.

Как история религии освещает характер греческого народа, так наше предварительное знакомство с этим народом объясняет нам в свою очередь многие поразительные черты его религии. Так, мы знаем, что греки находили особенное удовольствие в преданиях и сказках, вообще во всякого рода рассказах, в которых живая фантазия получала желанную пищу и либо творила далее из услышанного, или же греки старались дополнить слышанное при помощи собирания новых сведений о собственном прошлом и о жизни других народов. Эпическая поэзия и историография греков выросли на почве этой склонности. Если присоединить к этому поэтические стремления, присущие грекам, как никакому другому народу, то станет понятно, каким образом миф, т.е. рассказ о божестве, то примыкая к преданию, то создаваясь процессом свободного поэтического творчества, мог так удивительно развиться в греческой религии. Для набожного грека эти мифы имели, может быть, гораздо меньше значения, чем жертвы, служение богам и священные празднества; но для нас неисчерпаемая сила мифического творчества, эта великая особенность греческой религии, остается тем, чего у других народов нельзя найти в такой степени, в особенности если обратить внимание на то, к какому единению религии и искусства привело это богатство мифов.

Правда, из этого единения искусство извлекло больше выгоды, чем религия. Поэтическое выражение не есть высшая форма жизни религиозного чувства, и обыкновенно резко выраженная эстетическая тенденция приобретает прочные успехи только благодаря деятельной нравственной силе; так это произошло и у греков. Действительно, они не были народом строгой нравственности; они не жили под властью закона, как иудеи, и не ставили своей задачей борьбу против всего злого и нечистого, как персы. Но тем свободнее удалось им развить человеческую природу, и вечное культурное дело греков состоит в том, что они разбили гиератические оковы, во все времена тяготевшие над Востоком, подняли человеческую жизнь над стеснительным принуждением старинных религиозных предписаний и совершили это, не уничтожая в то же время самой религиозности. Но, рассматривая с этической точки зрения это свободное развитие личности, мы увидим, что оно имело и свою опасную сторону. По-видимому, при этом часто жертвовалось слишком многим для блага отдельной личности и во всяком случае слишком мало проявлялось заботы о прочном постоянстве общества и его культуры. Вообще социальная сторона этики у греков была сравнительно слаба. Часто ненадежные в слове и в деле, как нам сообщают их собственные признания и свидетельствуют постоянные процессы об обманах, легко поддающиеся вспышкам чувств и заносчивости, как достаточно показывает их литература, – греки еще в цветущее время жизни их нации ослабили обе необходимейшие связующие нити внутренней жизни общества.

Еще более роковой для культуры греков была их совершенная неспособность вести дальновидную политику и, отвлекаясь от частных интересов мелких государств и партий, соединиться в одну политическую единицу, в греческое государство. Постоянными раздорами греческие племена и государства взаимно ослабили друг друга и сделали страну легкой добычей римлян; уже сама по себе страсть к распрям, несомненно, погубила бы все эллинское дело, если бы, вопреки ей, известное сознание своего эллинства, чувство родственности происхождения, языка, веры и обычаев не приводили греков в лучшие периоды к идеальному единству, на основе которого они могли строить свою духовную культуру.

Эти моральные слабости отражаются и в религии греков. Во всяком случае греки не оставили без внимания серьезной стороны жизни. Напротив, их поэзия достигает даже своей высшей точки в выражении религиозного страха перед неумолимыми силами, с божественной непреклонностью преследующими злодея; являлись также религиозные движения, которые, как например движение орфиков, очень серьезно обращали внимание посвященных на этическую тайну жизни. Но, насколько мы знаем религию обыкновенных граждан, становится удивительным, до какой степени в круге ее идей нравственный долг отступает на задний план; в качестве воспитательницы народа эта религия сделала очень немного, и важные этические идеи, которыми мы обязаны грекам, выходили преимущественно из среды религиозных обществ, оторванных от народной веры, или даже из среды свободомыслящих философов. Политический партикуляризм мы также замечаем и в религии. Отдельные культы до последнего времени сохраняли местный характер, который они имели вначале; если даже они иногда и смешивались, то греки никогда не доходили при этом смешении до общего богослужения в собственном смысле слова, – напротив, они дошли до общих богов в той форме, как их "создала" гомеровская поэзия, призвав к деятельности цикл олимпийских богов. Об этой мифологической творческой деятельности следует упомянуть еще на том основании, что она создала основу для идеального единства греков, для "греческого мира", и последующая классическая поэзия духовно соединила греков около того же Пантеона. Религия укрепила греческое единство еще и другим способом, именно праздничными играми, которые имели религиозное происхождение и возвысились до общеэллинского характера. Напротив, влияние оракулов, которое, как известно, перешло за пределы местного и которое простиралось даже на весь античный мир, может быть, именно благодаря последнему обстоятельству не служило в такой же степени национальной цели; напротив, оракулы, занимавшиеся в действительности интригами, были не безвинны в прискорбном раздроблении Греции.

Вид Парнаса

Здесь нет надобности повторять, что представляла греческая культура для последующего человечества. Она – тот источник юности, из которого еще и теперь должен черпать европейский дух, чтобы сохранять себя в здравом состоянии. Но мы можем отметить то обстоятельство, что греческая религия оказала влияние и на религиозную жизнь последующих европейских народов. Образование догматов послеапостольской церкви совершалось вначале на греческой почве и в некоторых случаях под влиянием греческой религиозной мысли; в старинном христианском культе мы также находим греческие элементы и имеем основание думать, что найдем их еще больше. Исследование этого соотношения – одна из труднейших задач теологии, потому что она должна коснуться самых темных областей греческой религии: тайных культов и позднейшего одичания религиозного сознания.

Обзор источников

Мы уже напоминали, что имеющиеся у нас источники не равноценны и что более глубокое проникновение в предмет привело к их переоценке. На первом плане, как основа всего исследования, стоят теперь археологические изыскания.