Белая эмиграция в Китае и Монголии - Сергей Владимирович Волков

он был большой знаток спорта вообще, и его работа в полку была просто неоценима.

По субботам и воскресеньям (а для футболистов и волейболистов иногда и среди недели) организовывались дружеские матчи со спортивными командами воинских частей Шанхайского гарнизона и военного флота, а также и с различными спортивными клубами (иностранными и китайскими). Немудрено поэтому, что полковые спортсмены были всегда готовы к спортивным выступлениям, и в 1937 г. полковые спортивные команды были лучшими командами в городе (за исключением футбола, в котором «царили» китайцы и англичане – военные) и имели в своем составе значительное число «чемпионов» не только Шанхая, но и всего Китая (волейбол).

Слава о полковых спортсменах далеко разносилась за пределами Шанхая – в Харбине, в Гонконге, куда предполагалось даже, по инициативе командира корпуса, отправить меня с моей боксерской командой для встречи с «второй в английской армии» командой, кажется «Улстер Райфлс», батальон которых был расквартирован в то время в Гонконге. К сожалению, этого не удалось провести в жизнь из-за военных событий, разразившихся в Шанхае.

Военные события 1937 г. совершенно разрушили спортивную жизнь полка. Полк лишился своего спортивного поля на Райфл-Рендж, так как японцы во время военных событий перекопали его окопами для укрытия орудийной прислуги (на этом поле у них стояла тяжелая полевая артиллерия). После окончания этих событий в Шанхае полковые спортсмены снова получили право и возможность пользоваться этим своим полем, так как доступ для команд и вообще чинов полка не был ограничен на территории Сеттльмента, наравне с чинами других иностранных частей гарнизона, но поле было настолько испорчено и изуродовано японцами, что исправление его взяло бы снова целые годы «каторжного труда»: ведь полк «делал» это поле в течение почти трех лет!!

Прекрасный гимнастический городок, боксерский ринг, переносные гимнастические аппараты и прочее оборудование гимнастического зала на Алкок род сохранились, но сама казарма была сильно запущена и требовала большой чистки и ремонта, а «стратегическая обстановка» в Шанхае, по-видимому, требовала постоянного нахождения всего полка целиком в центре Сеттльмента. Однако в течение некоторого времени полковые боксеры и борцы ездили в эту казарму – в свой гимнастический зал, для тренировок. Для этой цели предоставлялся безотказно необходимый транспорт Ш.В.К. Но это были лишь «жалкие остатки» когда-то (еще так недавно) сильных и крепко сколоченных полковых команд!!!

Ведь почти девять месяцев боевой службы, когда зачастую чины полка не имели возможности думать даже о нормальном отдыхе в постели после тяжелых бессонных ночей и службы под шанхайским солнцем, выбили полковых спортсменов из их обычной «формы». Нужно было начинать все снова, с «азов», а при наличии усиленной службы и строевых занятий это замедляло процесс сколачивания полковых спортивных команд и затягивало его на очень продолжительное время. К началу Второй мировой войны полк сумел лишь подтянуть своих боксеров и волейболистов, так как для их тренировок были оборудованы помещения в «новых» полковых казармах на Банде и в гимнастическом зале Ш.В.К., в здании муниципалитета.

В «оживлении» боксерской команды полка сыграл значительную роль командир корпуса, который дал разрешение, для поощрения этого вида спорта в полку, выступать лучшим из полковых боксеров за плату на профессиональном ринге Шанхая (в Канидроме), что раньше не разрешалось в английских войсках, но широко практиковалось у американских марин, стоявших в Шанхае.

Удар по спорту и уменьшение окладов жалованья в июле 1937 г. лишили полк большого преимущества, которое он имел перед Русским отрядом на Французской Концессии, куда теперь, в 1938 г., потянулась русская молодежь, соблазнившаяся хорошими окладами жалованья, довольно легкой и «чистой» полицейской службой и не строгой дисциплиной.

Однако отлично налаженное командиром полка собственное полковое хозяйство дало в его руки большой козырь, и он им очень умело и широко воспользовался: жизнь «полковой казармы» делалась все более и более привлекательной. В казармах были оборудованы столы для пинг-понга, чем не могли похвалиться даже старые клубы Шанхая, а по воскресеньям в кантине полка регулярно стали устраиваться «ти-дансы», на которые чины полка приглашали своих знакомых, угощая их вкусными, но сравнительно дешевыми по своим ценам продуктами и напитками. Собственная полковая библиотека. Все это, вместе взятое, давало возможность чинам полка отдыхать у себя в казарме, как дома, после тяжелой службы и строевых занятий. В полковых казармах появился «домашний уют». В то же время немного изменены были в лучшую сторону и оклады жалованья, и отпуск денег на довольствие чинов полка, а некоторая часть волонтеров получала ежедневно возможность «отпуска до утра» вне казармы.

Строевые занятия велись очень усиленно, так как во время тяжелой боевой и патрульной службы полк потерял свою прежнюю строевую отчетливость и наружный блеск. Однако этот пробел был заполнен быстро, и уже в апреле 1938 г., во время годового парада Ш.В.К., полк показал себя блестяще. Во время этого парада и в дальнейшем полку было дано специальное право маршировать по улицам города со своим развернутым знаменем – привилегия, которая, согласно английским военным традициям и положениям, дается только полку, «носящему имя данного города». У англичан это называется «фридом оф тэи сити» и получение этой привилегии обставлено очень торжественной церемонией. Русский полк Ш.В.К. сделался «Шанхайским Русским полком».

В 1938 г. произошли некоторые перемены в штабе корпуса: уехал в Англию начальник штаба корпуса, майор Дуглас, а на его место назначен был майор Корбин, офицер батальона «Вэлш Фюзильерс», которые сменяли нас на боевом участке в секторе «Б» во время прошедших военных событий.

В этом году штаб корпуса, учитывая опыт только что закончившихся военных событий и, вероятно, ожидая возможности их повторения в будущем, помимо усиленной строевой подготовки своих чинов, обратил особое внимание на полевую фортификацию. Как обычно, при всех нововведениях, Русский полк являлся тем «опытным полем», на котором производились эти опыты.

Сначала небольшая команда чинов полка, под руководством лейтенанта Черносвитова, а потом и все чины полка спешно, но очень основательно прошли курс постройки окопов и легких укрытий-блиндажей, сооруженных из мешков с песком, и установку проволочных ограждений постоянного и временного типа. После этого по распоряжению штаба корпуса регулярно команды «сапер» от полка, под руководством одного из своих офицеров, должны были демонстрировать эти фортификационные сооружения и их постройку всем остальным ротам корпуса, собиравшимся на свои «лагерные сборы» и классификационные стрельбы в лагере на Райфл-Рендж или в корпусном Дрилл-Холле.

Наряды на службу были очень тяжелы: помимо центральных районов Сеттльмента, его жизненных центров (электрическая подстанция, бойни, здание муниципалитета), полк высылал бесконечное число пеших патрулей в помощь полиции, охраняя японские торговые предприятия, расположенные на территории Сеттльмента, и постоянно держал готовыми к вызову два дежурных