Мир проклятий и демонов - Микки Хост

же самое, но с издевкой.

Третий остановился вслед за леди Эйлау, взявшей хрустальную чашу с фейским вином с подноса, предоставленного слугой.

– Почему ты избегаешь Розалии?

Леди Эйлау посмотрела на него с легким удивлением – или же лишь притворилась, что испытывает это чувство.

– Девочка многое пережила, – вновь взяв его под руку, фея пошла дальше, отвечая на поклоны разномастной и пестрой толпы гостей едва уловимыми кивками головы. – Болезнь, смерть, хаос… Я лишь хочу, чтобы она осознала все это в спокойной обстановке, а не среди буйствующих фей… К тому же, прятать вино от ребенка было бы несколько проблематично. Предпочитаю не портить милых и прелестных деток раньше срока.

– Я приму этот ответ за честный, если тебе так хочется.

– Очень. Появление Розалии нарушило мой привычный ритм жизни, да и ты задержался…

– Были причины, – уклончиво ответил Третий.

– Жаль, что вы припозднились. Я так хотела познакомиться с Первой… Где она, кстати? Уже появилась?

Третий оторопело моргнул.

Где Пайпер?..

Он не видел ее со вчерашнего дня, когда они прибыли в Тоноак и Клаудия забрала ее. Третий целиком и полностью посвятил себя Розалии, и лишь слабое ощущение магии, тянувшейся к магии Пайпер, убеждало, что она в порядке. Только поздней ночью произошел какой-то сильный всплеск, но в тот момент боль раскалывала ему голову, и все силы Третий бросил на то, чтобы усмирить ее. Сегодня Клаудия рассказала, что Пайпер ворчала, возмущалась и грозилась сбежать, но все же согласилась появиться на празднестве.

То, что было в храме, произошло несколько дней или целую вечность назад? Он действительно чувствовал себя так спокойно и умиротворенно, и даже мог бы посчитать это приятным сном, если бы не знал, что приятные сны к нему давно не приходят.

– И куда же ты собрался? – проворковала леди Эйлау, когда он попытался осторожно убрать ее руку со своего локтя.

– Я должен найти Первую.

– Ты должен быть здесь и показывать, что все хорошо. Ты сальватор, дражайший, а не слуга, который бегает за леди и напоминает о том, что она куда-то опаздывает.

– Тебе никогда не понять сути этой связи.

– Я знаю о сальваторах достаточно для той, кем являюсь. Аннабель охотно рассказывала о своей связи с Ренольдом, когда мы встречались во дворце Ариадны.

Третьего словно под дых ударили.

Аннабель, милая, жизнерадостная Аннабель, почти не видевшая мира, вместе с братьями и сестрами была задрана темными созданиями, словно домашний скот. Связь оборвалась быстро, болезненно, всего за две секунды, но этих двух секунд хватило, чтобы уничтожить братьев и сестер Аннабель с изощренной жестокостью.

– Я должен найти Пайпер.

– Разве? Мне кажется, она сама нашлась.

Третий не сразу заметил общий интерес гостей, заставивший едва ли не всех повернуть головы в одну сторону. Он не понимал, что может привлечь фей в этом огромном, безвкусно (исключительно на его взгляд) украшенном зале. Вокруг были только зеркала, отражающие гостей и свет, колонны, портьеры с засохшими цветами, сохранившими свою красоту, и сюжеты, изображенные на стенах одним только серебром. Но все присутствующие почему-то обратили взгляды на мраморную лестницу.

– Фламер превзошла саму себя, – с восторженным вздохом произнесла леди Эйлау, сжав его локоть. – Ты не согласен?

Пайпер медленно, будто никого и ничего не замечая, шла к лестнице, лениво разглядывая убранство коридоров и игнорируя простершийся внизу зал, и выглядела так, словно все в этом дворце принадлежало ей. И это определенно не было заслугой Фламер.

Девушка, еще раз окинув зал ленивым взглядом, одернула юбку платья и ступила на лестницу.

О боги. Пайпер надела платье.

И не просто платье. Она надела одно из самых роскошных, созданных Фламер по эскизам Даяна – тех самых, которые Третий привез в прошлый раз в качестве дара леди Эйлау от Киллиана.

– Фламер превзошла себя, – улыбаясь, уверенно повторила фея. – Не люблю этого признавать, но на Первой это платье сидит намного лучше, чем на мне. Как жаль, что мне не идет золото…

Третий ничего не понимал. Он получил лишнее подтверждение, что Фламер подготовила для Пайпер платье из многочисленной коллекции леди Эйлау, но почему-то продолжал думать, что оно создано исключительно для Пайпер.

Он не знал, откуда столь странные мысли появились в его голове. Пайпер всего лишь спускалась по лестнице, а Третий думал, что она прекрасна.

Леди Эйлау всегда любила прямые юбки в пол и вышивку серебром, изображавшую певчих птиц на ветвях цветущих деревьев, солнце, луну и звезды, плывущие по небу. Платье Пайпер было такого же фасона, но кремово-золотым: с облегающими рукавами и вырезом, оголяющим плечи, ключицы и демонстрирующим полупрозрачный кристалл на тонкой золотой цепочке. Даже витиеватые узоры, охватывающие грудь и медленно перетекающие будто бы в кристальные капли, падающие на подол, были золотыми.

Третий едва не рассмеялся, когда Пайпер, остановившись у подножия лестницы напротив довольно смелой феи, решившей первой заговорить с ней, повернулась так, что стал виден вырез на юбке с левой стороны, а под ним – облегающие кремовые штаны и короткие сапоги, украшенные золотом.

Боги милостивые. Только она могла надеть с таким потрясающим платьем штаны, издалека очень напоминающие те, что были предназначены для верховой езды, и при этом выглядеть великолепно.

– Какой кошмар! – вдруг выдохнула Эйлау, топнув ногой. – Она не надела серьги, которые я ей великодушно одолжила!

– Серьги? – отстраненно переспросил Третий.

– Ты слепой? – тихо, но угрожающе прошипела фея. – Посмотри на ее диадему! К ней идеально подошли бы серьги, которые я одолжила, но эта противная девчонка!..

– Диадема, – все тем же тоном повторил Третий, против воли обратив внимание на золотое украшение в виде переплетенных листьев с крохотными полупрозрачными камнями.

– Как эта противная девчонка могла забыть о серьгах?.. – едва не простонала леди Эйлау с отчаянием.

Судя по лицу Пайпер, она совсем не переживала из-за забытого украшения. Она с безмятежной улыбкой отвечала тем, кто к ней обращался, иногда перебрасывалась парой слов с Мелиной, тенью идущей следом, и позволяла по-настоящему смелым в знак приветствия целовать ей ладонь. Еще недавно она нервничала: в пути, с той самой минуты, как Третий разбудил их после непродолжительного привала, Пайпер крепко держалась за него, чтобы не упасть с Басона, и это позволяло ему чувствовать легкую дрожь, охватившую ее тело. Запах страха, неуверенности, сомнений. Еще недавно она напоминала девушку из Второго мира, которую едва не убили охотники Икаса, но уже сейчас выглядела так, будто родилась с венцом на голове.

Это беспокоило Третьего так же, как и мужчины, ласково целующие ее ладони, и женщины, едва касавшиеся ее щек губами. Типичные приветствия у фей, которые, однако, сильно тревожили его.

– Может быть, –