Строгоновы. 500 лет рода. Выше только цари - Сергей Кузнецов

9 октября началась Первая Балканская война. В ней Болгария, Греция, Сербия и Черногория, некогда входившие в состав Османской империи, выступили против нее единым фронтом под названием Балканского союза в попытке расширить свои территории. Когда эти страны возникли, народы, проживающие в них, оказались разделенными. Часть из них по-прежнему проживала в Турции. Греки стремились создать Великую Грецию, болгары — Великую Болгарию, сербы — Великую Сербию.

Связь Ставриноса с шайкой удалось обнаружить из-за жадности «Депутата». В одну из меняльных контор явился прилично одетый мужчина. Его допросили и, в конце концов, тот назвал человека, который его послал. На очной ставке строгоновский дворник подтвердил, что встречался с этим человеком. Выяснилось, что десять процентных бумаг Кузнецов утаил от товарищей, что и сыграло роковую роль в раскрытии всего преступления, ибо всю остальную добычу они обменяли через посредников. «Депутата» арестовали в ресторане, где он кутил с женщинами. Во время ареста вор находился в нетрезвом состоянии и пришел в себя только на следующий день уже в сыскной полиции, которая испытала особую гордость от поимки необычного преступника.

После допросов стала ясной картина продажи процентных бумаг. Громилы передали их маклакам Ново-Александровского рынка Прокофию Орлову по кличке «Прошка», Илье Гущину и Ивану Бутарину. Именно эти люди были сбытчиками краденого и поддерживали воровскую шайку во время «безработицы». Но на этот раз у маклаков не оказалось приличного платья и они отдали процентные бумаги Ставриносу, а тот — своему подручному Элевториу для размена на Садовой и Банковской линиях Гостиного двора. Операция прошла успешно при ссылке на особые обстоятельства — спешный отъезд на войну и помощь братьям по вере. Часть денег досталась Ставриносу. Остальные он передал маклакам, те брали себе «львиную долю». Зная их привычки, Кузнецов утаил часть ценных бумаг. Однако размененные без мер предосторожностей в банке, они и навели сыскную полицию на след.

Местом обитания шайки был дом № 67 по Обводному каналу. Посланные на место агенты вместе с жандармами произвели там обыск и нашли множество «орудий производства» специалистов по взлому несгораемых шкафов и железных касс. Арестовали и самих «мастеров», один из них прятался в шкафу, а другой — под кроватью.

Следует сказать, что время для ограбления — осень, выбрали очень удачно. До возвращения князей Щербатовых, находившихся на традиционной осенней охоте, оставался месяц-полтора. Граф Сергей Александрович тоже отсутствовал в Петербурге, он находился, скорее всего, на Лазурном берегу.

Кузнецов добыл план помещений, но более точной информацией он не обладал. По этой причине, а также из-за ограниченного времени, злоумышленники воспользовались только частью денег и процентных бумаг. В соседнем несгораемом шкафу хранилось на несколько десятков тысяч рублей ценных бумаг, сложенных пачками. Кроме того, в одном из ящиков шкафа хранилось много бриллиантов и золотых вещей. Здесь же лежало бриллиантовое ожерелье, стоящее сотни тысяч рублей. Этот несгораемый шкаф оказался нетронут. Всего в конторе находилось ценностей на несколько миллионов рублей. (И они почти никак не охранялись в отличие от современных магазинов, имеющих товаров на гораздо меньшие суммы.) Замки оказались простыми. Строгонову крупно повезло. Воры унесли кредитные билеты на сумму 10 000 рублей, а также процентные бумаги, прихватили 4000 рублей наличными и несколько безделушек.

Александровский рынок

4 ноября 1912 года Филиппов завершил расследование дела, которое чуть не поставило на карту его карьеру. Скандальная история муссировалась в газетах. Так, в своем выпуске от 5 ноября «Новое время» в заметке «От парламента до ночлежного дома» попыталось проследить жизненный путь главного героя. Журналист свидетельствовал: после роспуска Думы Кузнецов вернулся на родину, где его «односельчане встретили неохотно». В деревне он не мог заниматься своим ремеслом или земледелием, так как за время пребывания в роли депутата в Петербурге «отвык от черной работы». Крестьянин вернулся в столицу, где нашел случайную работу на несколько месяцев. После неприятностей с начальством, которые, почти наверняка, были связаны с чрезмерными амбициями сотрудника, его уволили. Скитался по чайным трактирам и ночлежным домам. Дальнейшее известно.

Суд состоялся 14 апреля 1914 года. Различные сроки наказания получили сразу 13 человек. Кузнецова приговорили к шести годам тюрьмы, Петерс получил пять с половиной. Очевидно, что если даже они оставались за решеткой к 1917 году, после Февральской революции обоих приятелей выпустили на свободу. Довольно скоро, весной и осенью 1920 года, дворец ограбили вновь… В более широком смысле, если признать национализацию и последующую продажу вещей на аукционе незаконными, именно инцидент 4 октября дал начало грабежу Строгоновского дома.

Для графа Сергея Александровича дело о грабеже стало новым доказательством бессмысленности и опасности демократизации российского общества, привлечения к парламентской деятельности крестьян. Под давлением его единомышленников подход к выборам в III Государственную думу изменился. Идея о необходимости ревизии избирательного законодательства 1906 года, давшего неудачный (с правительственной точки зрения) состав депутатов I Думы, возникла в правительственных кругах в самом конце 1906 года, немедленно после того как прошли выборы во II Думу, результатом которых оказалось еще большее усиление роли революционных партий.

Между тем отношения между правительством и II Думой все более ухудшались. Поведение таких людей, как Кузнецов, лишь подливало масло в огонь. Депутат часто являлся в Таврический дворец в пьяном виде. Однажды устроил крупный дебош на Большом проспекте Петербургской стороны и провел ночь в участке, откуда его выпустили, лишь когда полиция удостоверилась, что пьяный скандалист действительно член Государственной думы. Полиции приходилось расследовать пропажу книг и разного рода вещей из библиотеки Таврического дворца.

Тем не менее заседания правительства, посвященные обсуждению нового избирательного закона, начались только в начале мая 1907 года, когда полная невозможность наладить сотрудничество с Думой стала уже совершенно очевидной. Совещания министров проходили в конспиративной обстановке — из зала заседаний устранили всех чиновников канцелярии, не составлялись журналы заседаний.

3 июня Думу распустили и обнародовали новый закон, который хотя и предусматривал куриальные выборы и гарантировал фиксированное минимальное представительство куриям крестьян и рабочих, окончательный выбор депутатов из выборщиков данных курий возложили на общее губернское избирательное собрание, большинство в котором всегда имели землевладельцы и горожане высшего имущественного ценза.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});