Мятеж четырех - Олаф Бьорн Локнит

И потому я старалась выглядеть как можно самоуверенней.

– А, – без всякого выражения сказал Тот-Амон, увидев, кто нарушил его уединение, – Немедийская Ищейка. Добилась своего? Хочешь полюбоваться на то, что вы со мной сделали?

У кого другого последний вопрос прозвучал бы злорадно, у Тот-Амона же он был простой констатацией факта. Похоже, он сумел безошибочно вычислить, кто доставил ему в начале этого года столько неприятностей и теперь полагал, что я раскрыла его убежище и явилась за ним. Я невольно почувствовала уважение – он даже не попытался сделать вид, что не узнает меня или не понимает, о чем идет речь. Этот человек умел побеждать, но умел и проигрывать. Вот только интересно, сделал ли он надлежащие выводы из случившегося с ним?

– Это моя работа, – сказала я примирительно, – и я ее выполняю так, как считаю должным. Ты зря полагаешь, что я хочу поиздеваться. Мы тебя не искали, наша встреча здесь – чистой воды случайность.

– Тогда что тебе нужно? – слегка раздраженно осведомился волшебник. – Или ты, подобно своим дружкам из Вертрауэна, полагаешь, что любого человека можно купить и продать?

– Вопрос сейчас не в этом, – я решила сразу переходить к делу. – У меня есть кое-что, принадлежащее тебе…

И я вытащила кольцо.

На какой-то долгий миг бесстрастная маска Тот-Амона превратилась в живое человеческое лицо – изумленное, недоверчивое и раздираемое желанием выхватить у меня драгоценную вещицу, а дальше – будь что будет! Однако маг сумел здраво оценить расстановку сил, справился со своим чувствами и кивнул:

– Да, это мой перстень. Что дальше? Надо думать, ты хочешь что-то взамен?

– Ну не возвращать же его тебе так запросто! – фыркнула я и тут же осеклась, такая ярость полыхнула во взгляде мага. – Да, собираюсь обменять его на твое умение. Мне нужно… – я поколебалась, вздохнула и решилась, – мне нужно существо. Любое, лишь бы оно было достаточно сильным, жутковатого вида и не слишком умным. Оно должно в определенное время появиться в определенном месте, выполнить свою работу и уйти, не оставив никакого следа. Ты можешь это сделать?

Маг выдержал паузу. Достаточно долгую, чтобы я успела занервничать, подумать, что совершаю ошибку и махнуть на все рукой – ясно, не согласится!

– Это совсем нетрудно, – наконец соизволил ответить Тот-Амон, – но мне необходимо знать точные время и место. А еще тебе придется заплатить.

Вот тут он и позволил себе слегка улыбнуться, а меня передернуло. Последнее обстоятельство как-то напрочь вылетело у меня из головы. Я хотела, чтобы Тот-Амон вызвал для меня демона из Черной Бездны. Подобное колдовство, в отличие от любого другого, требует от заказчика оплаты – не золотом, а жизнью. Мне нужно назвать имя человека, которого придется убить ради того, чтобы соединить мир людей и мир Пустоты, где обитают демоны. Тот-Амон имел право ухмыляться – он загнал меня в ловушку. Согласна ли я пожертвовать кем-то ради того, чтобы помочь Конану вернуться на трон? Каким-то совершенно посторонним человеком, не имеющим отношения к нашей борьбе за власть над Аквилонией и нашим интригам? Но если заговорщики не смогут убить прячущееся во дворце существо, что ждет мир тогда?

Наверное, когда я умру, на Серых Равнинах меня приговорят ко всем самым страшным наказаниям… Буду оправдываться тем, что все мои неблаговидные поступки совершались ради спокойствия в мире. Лучше уж погубленная жизнь одного человека, чем война Аквилонии и Офира, и грядущий хаос.

– Хорошо, – медленно проговорила я. – Сегодняшний вечер, около полуночи. Коронный замок, личные покои короля – полуночное крыло, второй этаж. Там будет создание… очень похожее на короля, но являющееся им. А еще лучше – если твой зверь расправится со всеми, кто окажется в королевских покоях. После этого он должен исчезнуть.

Если Тот-Амона и заинтересовали мои слова, он не подал вида. Вместо этого ядовито осведомился:

– Так на кого ты все-таки работаешь – на Немедию или на Аквилонию? Или, – он коротко хмыкнул: – лично на Конана? В таком случае передавай ему мои наилучшие пожелания в деле управления страной. Любопытно, долго ли он еще продержится?

– Долго, – сердито сказала я. – Так мы договорились?

– Имя жертвы и кольцо, – невозмутимо сказал маг. – После чего мы с превеликим удовольствием распрощаемся.

– Дион, – я мысленно попросила богов простить меня. – Ты, кажется, его знаешь.

– Полное ничтожество, – бросил Тот-Амон. – Я бы предпочел кого-нибудь более сильного духом. Впрочем, как я понимаю, распоряжаешься здесь ты, – едко добавил он.

Я ничего не ответила и протянула вперед ладонь, на которой свернулась золотистая змея.

Пальцы стигийского мага, мимолетно коснувшиеся моей руки, были сухие и очень холодные. Кольцо вернулось к своему хозяину.

– Надеюсь, мне не требуется перечислять все неприятности, грозящие тебе в случае невыполнения нашего соглашения? – осведомилась я. – И еще. Ты отлично понимаешь, что в Тарантии тебе делать больше нечего.

– На редкость здравая мысль, – Тот-Амон примерил возвращенный перстень на средний палец правой руки. Глазки змеи радостно сверкнули, – в которой я полностью с тобой согласен. Можешь не грозить мне карами своей тайной службы – я выполняю свои обещания. Всегда. Надеюсь, больше мы не увидимся.

– Взаимно, – буркнула я. Меня грызло подозрение, будто я чего-то недосмотрела. Впрочем, теперь это не имело значения – дело было сделано. Остается только ждать наступления вечера, а там выяснится, к чему приведет мое соглашение.

Тот-Амон спокойно повернулся и вышел из беседки. Я смотрела ему вслед, как он идет по аллее между облетевшими деревьями, и мертвые осенние листья взлетают за ним в крохотных воздушных смерчах. Потом откуда-то возник Тотлант. Похоже, он применил заклятье невидимости и слышал наш разговор от начала до конца.

– Опасную игру ты затеяла, госпожа, – тихонько заметил молодой стигиец.

– Знаю, – равнодушно согласилась я. – Но я предпочитаю быть уверенной в том, что сзади на меня никто не нападет. Как думаешь, сможешь в случае серьезных осложнений справиться с той тварью, что он вызовет?

– Попробую, – Тотлант пожал плечами. – Насколько я понял, нам нужно будет пропустить Аксаланта и его людей вперед, а самим не высовываться… Что-то ты плохо выглядишь, госпожа. Давай, я провожу тебя.

Я кивнула и мы не торопясь пошли к дому. Разговаривать не хотелось, да и о чем можно было говорить? Сделанного, как правильно утверждают многочисленные поговорки, не воротишь.

Глава четырнадцатая

ХАЛЬК, ШЕСТОЙ РАССКАЗ

Тарантия, столица Аквилонии, королевский дворец.

Ночь с 12 на 13 день первой зимней луны 1288 г.

«…Так называемый „Мятеж Четырех“, произошедший в начале зимы 1288 года по основанию Аквилонии, целиком и полностью был на совести Аксаланта, герцога Тьерри, сумевшего объединить вокруг себя людей, не только недовольных нынешним королем, но, что самое немаловажное, способных к активным действиям, а не праздно рассуждающих о недостатках правителя. Собственно, в Заговоре Четырех принимали участие пять человек, но пятый – герцог Дион, прямой родственник безвременно усопшего Нумедидеса – был лишь безвольной игрушкой в руках Аксаланта и его приспешников. Зато таковыми отнюдь не были капитан Черных Драконов Громал и боссонец Волмана-Карлик. Что же до поэта Ринальдо, то его участие в заговоре можно объяснить лишь высоким авторитетом среди дворянства и его неподражаемым умением оправдать какие угодно действия своих покровителей…»

Из «Синей или Незаконной Хроники» Аквилонского королевства

Помнится, в одной из первых своих историй о событиях, предварявших эту незабываемую ночь, я упоминал об одном странном (если не сказать – противоестественном) желании: хочу, мол, увидеть своими глазами настоящий государственный переворот. А ведь известно, что стоит лишь сильно захотеть – и любое твое желание исполнится. Правда, все произойдет не совсем так, как ты представлял.

Признаюсь откровенно – я с удовольствием поучаствовал бы в комплоте против покойного Нумедидеса, но увы, здесь меня опередили Конан и его приятели-пуантенцы во главе с Просперо. Может быть, я даже съездил бы, например, в Коф или Аргос, чтобы понаблюдать изнутри за подготовкой заговора против Мило или Страбонуса…

Конан мне однажды рассказывал некоторые киммерийские легенды, из которых следовало, что судьбу каждого человека, по воззрениям варваров, определяют три великанши-Норны, плетущие нити жизней. Если это правда, то Норна, отвечающая за мою судьбу, была ужасной неряхой, а ниточка получилась неровной, в узелках, переплетшаяся с другими, еще более небрежно свитыми нитями. Вот и случилось так, что нынешней ночью я вынужден участвовать в попытке свержения короля Конана Аквилонского (который вовсе и не Конан, а демон знает что) и делается это ради того, чтобы вернуть трон опять же Конану, но теперь уже настоящему (правда, все заговорщики твердо уверены, что как раз он-то поддельный)… Улавливаете суть? Я, честно признаться, не очень.