Основатели - Айзек Азимов

раскручиваясь и опутывая пространство. Из него поднимались фонтаны цвета, превращались в деревья и пели своими собственными голосами.

Байта потеряла ощущение реальности. Она вдыхала музыку, как воздух. Потянувшись к тоненькому деревцу, она тронула рукой цветок. Лепестки осыпались на землю с хрустальным звоном.

Зазвенели цимбалы, и перед Байтой завертелся огненный смерч. Он посыпался ей на колени, разлетаясь сверкающими брызгами, которые собирались в радугу, а по радуге, как по мосту, побежали фигурки людей. И все это: дворец, сад, люди на мосту — плыло по волнам плотной, почти осязаемой музыки.

И вдруг музыка испуганно задохнулась. Дворец, сад, мост, люди смешались, собрались в шар, шар сжался, подпрыгнул к потолку и исчез.

Снова стало темно.

Мис, пошарив по полу ногой, нашел выключатель, наступил на него, и в комнате зажегся свет, прозаический дневной свет.

Байта заморгала, и из ее глаз покатились слезы, словно от тоски по законченной сказке. Эблинг Мис сидел, не двигаясь, широко открыв глаза и рот. Магнифико в экстазе прижимал визисонор к груди.

— Госпожа моя, — выдохнул он, — это волшебный инструмент. Как он слушается руки, как отвечает на движения души. На нем можно творить любые чудеса. Тебе понравилась моя композиция?

— Это твоя собственная музыка? — благоговейно произнесла Байта.

Шут покраснел до самого кончика длинного носа.

— О да, моя госпожа, собственная. Мулу она не нравилась, но я часто играл для себя. Я лишь однажды, в молодости, видел дворец — обитель роскоши и богатства. Это было во время какого-то праздника. Таких нарядных людей, такого великолепия мне больше не пришлось видеть, даже при дворе Мула. Увы, бедность моего воображения не позволяет мне передать все краски, звуки, все великолепие того праздника… Я назвал свое сочинение «Воспоминание о рае».

Мис очнулся и приступил к делу.

— Слушай, Магнифико, — сказал он, — хочешь сыграть свою музыку для всех?

Шут вздрогнул и отступил на шаг.

— Для всех?

— Для тысяч, — убеждал Мис, — в большом зале. Ты будешь свободен, богат, уважаем и… и, — на большее у Миса не хватало воображения, — и все такое прочее? А? Что скажешь?

— Как я могу всем этим быть, светлый сэр, если я всего лишь бедный шут, не способный на великое?

Психолог выпятил губы и тыльной стороной ладони стер пот со лба.

— Позволь, — сказал он, — ты играешь, как никто в Галактике. Сыграй так перед мэром и его магнатами, и они бросят мир к твоим ногам. Неужели ты этого не хочешь?

— А она будет со мной? — шут бросил быстрый взгляд на Байту.

— Конечно, глупышка, — засмеялась Байта. — Разве я могу тебя бросить, если ты вот-вот станешь знаменитым и богатым?

— Я буду играть для тебя, — торжественно сказал шут, — и все богатства Галактики отдам тебе. Даже этого мне не хватит, чтобы оплатить тебе за добро.

— Но сначала, — небрежно бросил Мис, — ты должен помочь мне.

— Что это такое?

Психолог слегка замялся и ответил:

— Поверхностный зонд. Тебе он не причинит ни малейшего вреда. Он затрагивает самую поверхность мозга.

Смертельный страх мелькнул в глазах Магнифико.

— Только не зонд! Я видел, как он действует! Он высасывает мозг и оставляет пустой череп. Мул наказывал зондом предателей и выгонял их на улицу, и они бродили, безумные, пока из милости их не убивали, — шут поднял руку, защищаясь от Миса.

— То был психозонд, — терпеливо объяснял Мис, — вредил он людям лишь потому, что его применяли, как оружие. Мой зонд поверхностный, он не повредит даже ребенку.

— Это правда, Магнифико, — подхватила Байта. — Он поможет нам отбить атаки Мула и даже победить его. А потом мы с тобой будем богатыми и знаменитыми до конца жизни.

— Ты подержишь меня за руку? — рука шута дрожала.

Байта сжала ее в ладонях и шут почувствовал, как на глаза ему опустились электроды…

Эблинг Мис, не поблагодарив за оказанную ему честь, плюхнулся на роскошный стул в личных апартаментах мэра Индбура. Он отбросил окурок сигареты и, выплюнув остатки табака, неприязненно уставился на мэра.

— Кстати, Индбур, если вы хотите увидеть что-то приличное на концерте в Мэллоу-Холле, бросьте ваших проходимцев с электронными инструментами обратно в канализацию, из которой они вылезли, и послушайте, как этот идиот играет на визисоноре. Индбур, это потрясающе!

— Я пригласил вас к себе не для того, чтобы выслушивать от вас лекции по музыке, — сварливым тоном произнес мэр. — Расскажите мне о Муле. Что вы о нем узнали?

— О Муле? Сейчас расскажу. Я применил поверхностный зонд и узнал очень немного. Психозонд применить не могу, потому что этот тип его до смерти боится, и если я подойду к нему с психозондом, в его нецензурной башке перегорят все предохранители. А то, что я выяснил при помощи поверхностного зонда, я расскажу при условии, что вы перестанете барабанить ногтями по дереву…

Во-первых, не стоит преувеличивать физическую силу Мула. Надо полагать, что он силен, но не в такой степени, как говорит шут. Он получил от Мула слишком много тумаков и потому не сохранил о нем приятных воспоминаний. У Мула странные очки и убийственный взгляд. Очевидно, он обладает гипнотическими способностями.

— Вы не сообщили мне ничего нового, — кисло заметил мэр.

— Подтвердив правдивость этих сведений с помощью зонда, я смог использовать их в качестве данных для математических расчетов.

— Ну и что? Я до сих пор ничего не узнал, но скоро оглохну от вашей болтовни. Сколько времени займут расчеты?

— Около месяца. Возможно, они дадут результаты, но возможно, не дадут. В любом случае, из этого ничего не следует. Если это не предусмотрено планом Селдона, наши шансы малы, нецензурно малы.

— Это ложь! — взвизгнул мэр. — Вы предатель! Посмейте только сказать, что вы не один из злостных распространителей слухов, что сеют пораженческие настроения и панику среди граждан Фонда и делают мою работу вдвойне сложной!

— Это я предатель? Я? — задохнулся Мис.

— Клянусь туманностями, — разошелся мэр, — Фонд победит! Он должен победить!

— Несмотря на поражение при Орлеггоре?

— Это не поражение! Вы поверили лживым слухам. Нас было мало, и нас предали!

— Кто же? — с презрением спросил Мис.

— Демократы, которые выползли из сточных канав! — закричал Индбур. — Я