Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды - Ира Аллор

— Мне ведомы сомнения твои, дитя Мое, и они огорчают Меня, еще раз показывая, что Зло коснулось твоей души и оставило в ней след, от которого, надеюсь, у тебя хватит сил исцелиться… Ты никому не должна говорить о том, что видела, ибо Злу достаточно лишь упоминания. И тем более тому, кого нарек Я — Манвэ, «благословенный», ибо Я сотворил его братом Отступнику, но в душе его нет места Пустоте и Тьме, она открыта Слову Моему, и величием превзойдет он своего нерадивого брата — если не оступится… Великое зло произойдет, если его коснется своим нечистым дыханием Ничто, и гибелью обернется для него, если прельстит, ибо он горд и силен, и гибельно будет для иных его падение. Но надеюсь, что Зло не пристанет к нему, ибо он — совершенное Мое творение и нет в нем изъяна. И все же Тьма всюду ищет лазейку, и его необходимо охранить от нее — чистому все чисто, и он может не распознать Зла под прекрасной личиной, и погибнет прежде, чем поймет, что встал на неверный путь. Ты ведь любишь его, дитя Мое? А любовь, величайшее ее проявление — это жертва. И власть и величие, что Я дам вам, сделав Владыками Того, Что Будет, утешат тебя, и счастье ваше будет безмерно. И еще большей будет радость твоя от знания, что в тебе — его спасение и благодать. Поверь мне, Варда, — малая тайна между любящими лишь усиливает пламя любви, и ты обретешь еще большее обаяние в глазах его, и прилепится душа его к тебе — навсегда, и любовь ваша согреет все сущее. Хорошо ли ты поняла Меня, дочь Моя?

— Да, Отец. Я исполню Волю Твою, и я поняла, что ничего нет выше любви и превыше любви — верность, хранящая любовь. Да будет по слову Твоему… — И Айни Варда покинула блистающий чертог.

На пути ее возник Мелькор, радость мелькнула в его глазах, он спросил:

— Ну как, ты видела? — И остановился, натолкнувшись, как на стену, на ее взгляд.

— Это наваждение, Мелькор, — ровно произнесла Варда. — Ты обманут лживыми образами, которыми прельстило тебя Ничто. Обратись, воззови к Отцу нашему, дабы исцелил Он тебя от порчи.

Он отшатнулся, словно его ударили. Глаза потухли, взгляд стал горьким, отчаянно-молящим:

— Ты не веришь себе, своим глазам, своей душе? Ты можешь заставить себя не видеть?!

— Не только себя, но и других, дабы их не коснулось Зло, ибо такова Воля Творца. Он доверил мне защитить всех от гибели. — Она помолчала. — Покайся, Мелькор, обратись, пока не поздно, Отец благ, Он поймет, простит…

— Нет, не поймет, — неожиданно жестко сказал Мелькор. — Он не поймет и не простит того, кто выбирает сам. Кто хочет и может творить — сам, а не по указке. Не потерпит… — Айну вздохнул, потом горячо зашептал: — Подумай еще, Варда! Ты же лишаешь всех свободы выбора, ты…

— Я — выбрала. Я выбрала Свет и Любовь. И Жизнь. Ты тоже еще можешь выбрать. Пока.

— Я тоже — выбрал. И я не собираюсь отрекаться от себя — никогда.

— Ты погибнешь…

— Это мой путь — и будь что будет… А ты… делай, что должно, — бросил он и, резко развернувшись, направился прочь — черно-звездным вихрем.

— Одумайся! — крикнула она ему вслед, но он не оглянулся. — Да будет по слову твоему, — прошептала Айни Варда. — Да будет так.

Выбор был сделан…

* * *

Целебный, чуть влажный воздух Лориэна смягчал беспощадную четкость воспоминаний. В сотканном из видений мире все было хорошо: меньше было грязи и крови, да и то, что было, виделось отстраненным, нереальным. Или зыбкие кружева грез уводили в мир, населенный цветом, формой и музыкой — неясными и нежно-лукавыми… Порой же просто не было ничего, и теплая, густая вода, неспешно покачивая, уносила куда-то, все равно куда, и плыть можно было бесконечно.

Так было и сейчас, пока в какой-то момент вода не показалась вязкой и липкой; она душила, стискивала, подобно кольцам огромной змеи, и из разом посеревшего воздуха повеяло кошмаром. Воды превратились в слизистый студень, и он начал распадаться в кровоточащие клочья — глаза заволокла кровавая муть, голова раскалывалась от пронзительной боли. Откуда-то пришло ощущение гнева, вспышками вскипающего под веками, пополам с бессилием и похожим на ржавую тупую иглу чувством унижения. Горло словно забил песок — Варда заметалась, надо было выбраться — во что бы то ни стало…

* * *

Эстэ резко обернулась, услышав за спиной сдавленный стоп, переходящий в задыхающийся хрип. Варда судорожно ловила воздух, ее колотила крупная дрожь. Целителышца поспешно наклонилась к ней, попыталась привести в сознание. Судорожно дернувшись, Королева с такой силой отшвырнула не ожидавшую этого Эстэ, что та едва не свалилась в воды сонного озера, а сама снова заметалась, как вытащенная па берег рыба. Набрав в пригоршню воды, Валиэ-Целительница, изловчившись, плеснула в лицо Варды. Та замотала головой, дыхание с трудом вырывалось из горла. Эстэ услышала несколько слов, слетевших с изломанных непонятно откуда взявшейся мукой губ.

— Не надо, — прошептала Королева. — Манвэ… Нет!!! — вскрикнула она отчаянно, вскинув руки в жесте почти безнадежной мольбы. — Пощади… — Она зажмурилась.

Эстэ робко, но настойчиво встряхнула Варду за плечи, голова Королевы бессильно запрокинулась. Подтащив Владычицу Звезд поближе к воде, Эстэ смочила свой шарф и приложила ко лбу терзаемой мороком Варды. Та слабо дернулась и обмякла. Приоткрылись сияющие звездным льдом глаза. И в них был — страх. И отчаяние. Внезапно, осознав, где она находится, Королева Амана подалась вперед, пытаясь вскочить. Глаза горели мертвым светом падающих звезд… — Они впились в лицо Эстэ.

— Варда, что случилось? Что с тобой? — проговорила, слегка дрожа, хозяйка Лориэна.

— Это я спрашиваю: что случилось? — прошипела, тяжело дыша, Варда, садясь в высокой траве.

— О чем ты? — растерянно пробормотала Эстэ.

— Я же видела… — прошептала Варда и умолкла. — Я что-нибудь говорила? — жестко поинтересовалась она, поправляя сползшее с безупречного плеча платье.

Целительница смущенно развела руками.

— Что?! Не молчи!

Эстэ неловко пересказала услышанное. Варда стиснула пальцами виски:

— Значит, так… Нет, не может быть…

Она вскочила на ноги, пошатнувшись, оперлась о ствол нависшей над водой задумчивой ивы. Глубоко вдохнула прохладный воздух, медленно выдохнула, собираясь с силами. Легкими движениями привела волосы и одежду в порядок, лицо ее вновь засияло невозмутимой красотой, подобно искусно ограненному бриллианту, — и твердостью подобна ему была Королева Арды.

— Мне пора, — сообщила она оторопело взирающей на нее Эстэ. — Не придавай значения тому, что видела и слышала, и постарайся забыть это.

— Подожди! — протянула та руки к Королеве. — Я не могу отпустить тебя — такую…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});