Реабилитации не будет - А. Столешников

Тем не мене Ленин таки арестует послов, и рейд ВЧК на посольство Англии только подтверждает, что ленинская часть чекистов чётко знала откуда плетутся нити заговора, хотя троцкистская часть чекистов послов выпустит. Локкарт и сотрудники его миссии уже 8 октября будут в Стокгольме. Действительно, после победы Ленина по поводу Брест-Литовского мира, большевистская партия, как и Франция начала 17 века, раскололась на сторонников короля и герцога Ришелье. «Мушкетёры» Ленина и «гвардейцы» Троцкого вступили в открытую схватку.

Интересная фраза у Рэнсома: «В течение недели (после отказа послов ехать в Москву), царь и его семья были убиты в Екатеринбурге (!), а через несколько дней Западные посольства убежали в Архангельск». А ещё через несколько дней английские войска высадились в Архангельске, придя на помощь товарищу Троцкому.

Рэнсом чётко перечисляет, что в тот момент, в конце июля 1918 года, Троцкого, после провала антиленинского мятежа, спасла только экстренная высадка англичан в Архангельске, американцев во Владивостоке, и занятие чехословацкой интернациональной армией Транссибирской железной дороги (Стр. 268. «Автобиографии»). — Вот и вся цена мифа о, якобы "русской коммунистической революции!"

Интересна дальнейшая динамика событий 1918 года в освещении Рэнсома. Вдруг — говорит он, революция в Германии. Вся мощнейшая германо-австрийская армия, колошматившая до этого противников на оба фронта, внезапно превращается в обломки. Ну, прямо как год назад Россия. И, Швеция тут же, узнав о революции в Германии, разрывает дипломатические отношения, бывшие у ней с большевистским правительством и высылает всех большевиков (Воровского, Коллонтай, Литвинова-Воллаха и др.) и в том числе и Рэнсома! О чём это говорит? О том, что у шведов были данные о том, что при наличии на её территории таких «друзей», за государственным переворотом в Германии последует государственный переворот в Швеции.

Артур Рэнсом подробно описывает тёплые и дружественные отношения с большевистскими лидерами, многие из которых были его личными друзьями. Он часто виделся с Троцким, секретарша Троцкого, еврейка Евгения Шелепина, стала его женой. Фотографии лучшего своего друга, Радека-Собельсона, у которого в Москве он просто жил, Рэнсом включил в свою «Автобиографию». Радек, который как отмечает Рэнсом, родился в Польше и говорил по-русски с сильным иностранным акцентом, предпочитал говорить по-польски и немецки. Многие большевистские лидеры, в частности Литвинов и Раковский, очень плохо говорили по-русски и приехали из разных стран, поэтом они часто изъяснялись между собой на идиш.

Карл Радек родился в 1883 году и учился в университетах Кракова и Берна http://www.hrono.ru/biograf/radek.html. В 1905 году за участие в революции провёл год в тюрьме и затем жил в Германии. Выехал в Россию из Швейцарии вместе с Лениным в запломбированном вагоне как профессиональный террорист, или, как их тогда называли — "революционер", и оставался в Стокгольме до наступления переворота. Воровский, например, часто делал лично делал Рэнсому документы. Рэнсом перечисляет в друзьях Смилгу и Николая Бухарина, который, как отмечает Рэнсом, «был самый интересный собеседник из всех большевистских деятелей». В каком смысле интересный? С Крыленко (товарищем Абрамом) Рэнсом имел обыкновение играть в шахматы. Троцкого он рассматривает как фигуру намного выше своего окружения.

Рэнсом подсчитывает, что из всех его большевистских друзей все впоследствии были казнены, кроме будущего министра иностранных дел и профессионального террориста Литвинова — Воллаха http://en.wikipedia.org/wiki/Maxim_Litvinov, который был настолько очень дружен с Западом, что Сталин побоялся его тронуть http://www.gutenberg-e.org/osc01/images/osc07r.jpg из http://www.gutenberg-e.org/osc01/images/osc07r.html

В 37-ой главе Рэнсом с необыкновенной теплотой рассказывает историю о жизненном пути секретарши Карла Радека, скромной еврейской девушке по имени Мира, которая переборов комплекс своей застенчивости, записалась в конную армию еврейского казака Сёмы Будённого, стала яростной рубакой, и закончила гражданскую войну в Крыму, добивая белых офицеров, и заработав на этом деле звание командира конной бригады. Вся эта удивительная метаморфоза из секретарш в командиры кавалерийской бригады, со слов Рэнсома, заняла всего три года: с 1918 по 1921 год. Рэнсом её спрашивает: «Ну вы же наверно не всех в Крыму убивали, наверно, кого то оставляли в живых?» И бывшая секретарша Радека — еврейка ему отвечает: "Конечно мы оставляли в живых, кто воевал за нас и мог это доказать. Если мы находили свидетелей тому, что данный человек действительно воевал на нашей стороне, мы оставляли его в живых». — Не правда ли, логично.

Из других событий Рэнсому в Москве запомнились похороны лидера анархистов Князя Кропоткина 13 февраля 1920 года — ещё одного криптодеятеля. Кропоткина хоронили так, как впоследствии будут хоронить руководителей советского государства. Гроб с его телом лежал в Доме Союзов и затем процессия шла через всю Москву на Новодевичье кладбище. Кропоткина хоронила вся Москва.

Кроме этого Рэнсом отмечает встречу с Фритьофом Нансеном, который бескорыстно занимался оказанием помощи голодающим Поволжья, в то время как Рэнсомские дружки этот голод устраивали. Как всё-таки английским джентльменам свойственна толерантность своего собственного садизма!

Говоря о смерти Ленина, Рэндом даёт между тем чёткое свидетельство его убийства (Стр. 313): «Меньше чем через неделю мы были ошеломлены вестью о внезапной смерти Ленина. Только утром этого дня я был в Кремле, и все говорили, что Ленин пошёл на поправку, что он сам выехал на автомашине и веселился с детворой места, где он проживал. Было ощущение полного выздоровления. И вдруг — смерть». Одно свидетельство очевидца стоят томов рассуждений.

Рэнсом чётко говорит: «Всякий, кто в день похорон Ленина 27 января 1924 года предположил бы, что Сталин станет его преемником, был бы осмеян» (Стр. 315). Через неделю после похорон Ленина Англия официально признала Советское государство, отмечает Рэнсом. Англия уже считала, что их человек Бронштейн-Троцкий всё — неограниченный властитель России.

Вы вообще себе можете представить такие дружественные отношения между западными представителями и большевистским правительством, с которым они для всего мира находятся в состоянии интервенции, то есть войны? Теперь-то вы понимаете, что интервенция — это была «Операция «Ы», чтобы никто из народов других стран не догадался?

Выделю фразу Рэнсома: «Между тем антибольшевистские силы смыкались к Москве. Деникин достиг Орла, Юденич выступил из Ревеля (Таллина), Колчак был силён в Сибири, поэтому вывод наших войск из Архангельска был отложен, и наоборот были присланы дополнительные силы» (!) (Стр. 271). Спрашивается, это кому в помощь? К дополнительному сведению, большевики ещё и находились в состоянии войны с Эстонией. Рэнсом как раз приложил руку к быстрейшему заключению большевиками мира с Эстонией.

Упомянув об английских шпионах Рэнсоме и Локкарте, я упомяну весьма активного американского шпиона в Петербурге-Петрограде. Это был некий Раймонд Робинс (Raymond Robins) руководитель американской, якобы, гуманитарной миссии Красного Креста http://www.gwpda.org/memoir/Robins/images/Robins01.jpg. Он нём рассказывает его коллега — английский шпион Брус Локкарт в своих мемуарах, а также и Артур Рэнсом в своей «Автобиографии».

На стр. 262 своей Автобиографии» Рэнсом, говоря об аресте Локкарта, между прочим, отмечает, что Локкарт ни шагу не мог ступить без Раймонда Роббинса, который всего-навсего числился представителем американского Красного Креста. Ленинские кадры ВЧК тогда, как сообщает Рэнсом, арестовали всю английскую миссию в Москве, а не только Локкарта. Вследствие этого, когда чекисты пришли с обыском в здание английского посольства в Петербурге, то видимо капитан Кроми не зря стал отстреливаться. Видимо англичане не могли допустить захвата их дипломатических документов, подтверждавших западное происхождение попытки государственного переворота в июле месяце.

Сам Робинс не знал русского и очень мало знал о России, но Александр Гумберг, русско-американский еврей, который давно работал в тесном контакте с большевистским движением, снабжал Робинса необходимыми знаниями и аргументами. То есть, на этом примере, вы чётко видите, как Еврейский Интернационал курирует официальных лиц, приставляя к каждому своего комиссара. Гумберг, говорит Рэнсом, знал Троцкого ещё по Нью-Йорку. Какими же знаниями снабжал Гумберг Робинса?

В разговоре с Локкартом Роббинс так высказывает своё мнение о Троцком:

«Троцкий — это сукин сын в квадрате, но самый великий еврей после Христа». Ясно, что без Гумберга тут не обошлось.

Роббинс имел очень большое влияние на революционное правительство. Троцкий пристроил ещё одного своего родственника, по фамилии Залкинд, помощником наркома иностранных дел, то есть тогда ещё своим помощником. И Залкинд не выделил Робинсу поезд, когда тому он понадобился, при этом ещё и грубо разговаривая с Робинсом. Робинс пришёл к Ленину и стал требовать принятия мер. Ленин сказал, что через 10 минут всё будет улажено. Через 10 минут Ленин уволил Залкинда с поста. Примечательно (!), далее Ленин спрашивает разрешения у Робинса, не будет ли он возражать, если они переведут Залкинда посланником в Берн? («Британский агент». Стр. 226). Существует книга о Роббинсе: Raymond Robins' Own Story by William Hard. http://www.gwpda.org/memoir/Robins/Robins1.htm#TC