Наследницы - Элизабет Адлер

– В самом деле? – Лорд Маунтджой выглядел очень удивленным. Он снова спросил себя, почему он никогда не знает, что происходит под крышей его дома.

– Держите это дело под контролем. Договорились? Мне не нравится, что кто-то охотится на мою девочку. Совершенно не нравится. Я хочу, чтобы она была защищена. Вы меня поняли?

– По-видимому, она сейчас в Италии с мистером Скоттом, – сказал Суэйн, стараясь говорить как можно деликатнее. – Уверен, что он хорошо защитит ее, ваша светлость.

– Полагаю, что вы правы, – мрачно согласился Маунтджой, подумав при этом, что его девочка попала от одного негодяя к другому.

Почему эти женщины не могут найти себе достойного человека и успокоиться? Когда Ханичайл вернется, он проследит, чтобы Скотт сделал из нее честную женщину. Навряд ли они смогут обвенчаться в церкви Святой Маргариты в Вестминстере, когда все о них знают. Возможно, венчание пройдет в маленькой часовне в Маунтджой-Парке, а после этого можно будет устроить хороший прием. Дать им добрые напутствия, и все будет хорошо.

Лорд Маунтджой подумал о свадьбе Лауры с Билли в следующем месяце. Они могли бы венчаться в церкви Святой Маргариты, но Лаура настояла на том, чтобы венчаться в церкви в Суинберне, где поместятся от силы человек пятнадцать. И все-таки у них будет большой прием, куда приедет масса народа. У них с Билли много друзей. Он хороший парень, и они идеально подходят друг другу. Да и он сам очень доволен Лаурой.

Остается Анжу. Бедная девочка вернулась из Нью-Йорка в плохом настроении и в ужасе от всего случившегося. В первую очередь виноват сам Маунтджой, позволивший ей поехать в Нью-Йорк с Малветтами. Бедный ребенок просто не знает, как вести себя в подобной ситуации. Это просто счастье, что ее там не было, когда все случилось. Надо будет посоветоваться с Софи и посмотреть, что можно сделать для Анжу. Ей нужно остепениться, выйти замуж за хорошего крепкого парня, который будет держать ее в руках. Он наградит ее несколькими детишками, чтобы ей было о ком заботиться, и все ее кокетство сразу пройдет. Анжу – красавица, и Маунтджой возлагает на нее большие надежды.

– Это все, сэр? – спросил Суэйн, терпеливо ожидавший, когда старый граф продолжит разговор с ним.

– Что? Ах да, не будем забывать о свадьбе Лауры в Суинберне. Свадебные подарки будут выставлены в Суинберн-Мэнор, и я хочу, чтобы вы позаботились об их сохранности. Договоритесь с местной полицией, чтобы она приостанавливала дорожное движение на время прохождения свадебной процессии.

– Конечно, сэр, непременно об этом позабочусь, – с готовностью ответил Суэйн и просиял: Лаура была его любимицей. – Надеюсь, мисс Ханичайл приедет на свадьбу, и тогда я смогу сразу убить двух птиц одним камнем, образно выражаясь.

– Сможете, – сказал Маунтджой с довольным видом. – Леди Софи и мисс Маунтджой позже согласуют с вами все детали.

– Спасибо, ваша светлость.

Довольная улыбка играла на лице Суэйна, когда он покидал Маунтджой-Хаус. Случай обещал быть очень выгодным, особенно если учесть свадьбу Лауры и расследование убийства сэра Гарри Локвуда. Возвращаясь домой на автобусе, он думал о том, что сможет взять с собой собаку на свадьбу в Суинберн. Он думал и о том, что утрет нос полицейскому департаменту Нью-Йорка, разыскав убийцу сэра Гарри Локвуда.

Глава 37

Алекс вел маленький красивый «бугатти» с открытым верхом по извилистой дороге в рыбацкую деревушку Позитано. Он посмотрел на Ханичайл, сидевшую рядом с закрытыми глазами. Ее волосы трепал ветер. Она была бледной и измученной на вид, но на лице ее играла улыбка.

– Почти приехали, – объявил Алекс, делая очередной поворот.

Ханичайл выпрямилась на сиденье, убрала с лица волосы и посмотрела на прекрасный вид за окном.

Деревушка раскинулась по крутому обрыву; ее маленькие домишки были увиты бугенвиллеей и цветущей геранью; на веревках висело разноцветное белье. Далеко внизу, в заливе, имевшем форму полумесяца, на глади лазурной воды стояла на якоре «Аталанта»; в безоблачном голубом небе парили чайки, а воздух был пропитан запахами дикого тмина, розмарина и моря.

– Я даже вообразить себе не могла, что на земле есть такое красивое место, – произнесла в восторге Ханичайл, вспомнив прочитанные в детстве книги и свои мечты увидеть мир. – Оно великолепно!

– Подожди, скоро ты увидишь «Аталанту», – сказал Алекс с довольным видом. – Она само совершенство.

Два молодых матроса в тельняшках и белых брюках ждали их у лестницы, ведущей вниз, в гавань. Они с восторгом встретили Алекса и весело поздоровались с Ханичайл.

Оставив матросов позаботиться об их багаже, Алекс и Ханичайл, взявшись за руки, спустились вниз по ступеням и зашагали по булыжной дороге вдоль деревушки. Время от времени они останавливались, чтобы полюбоваться балконами с цветущей на них геранью и прочими цветами. Местные ребятишки бежали за ними, крича «буон джорно» и смеясь, преследуемые сворой лающих собак.

В маленькой гавани их ждала «Аталанта».

– Моя гордость и радость, – проговорил Алекс, глядя на свою сверкающую на солнце яхту. – Она у меня уже десять лет, но доставляет мне большое удовольствие.

«Аталанта» была построена в виде клипера: корпус из тикового дерева, с тремя мачтами, острыми обводами и развитой парусностью; команда судна из десяти человек выстроилась в шеренгу, приветствуя Алекса и Ханичайл. Алекс знал их всех по именам. Он пожал каждому руку и представил Ханичайл, затем повел ее осматривать яхту.

Декор судна был четким и простым, без ненужных украшений, и все было в безукоризненном порядке. Палубы из тикового дерева гладкими, как шелк; предметы из меди отполированы до блеска; канаты свернуты в клубки. Капитанский мостик был таким, каким он должен быть на прекрасной яхте: с последними навигационными приборами и морскими картами, аккуратно сложенными в просторные ящики. Нос яхты украшала полированная медная табличка с указанием названия судна; на главной мачте развевался флаг ее владельца.

Главный салон, просторный, с простым кремовым шерстяным ковром, стульями и софами, обтянутыми серо-коричневым льном, с мраморным камином, в теплые летние месяцы украшали букеты простых полевых цветов: крупных маргариток, кукурузных початков и папоротника. В обеденном салоне стоял антикварный сосновый стол на двенадцать мест с обитыми черным льном стульями; на палубе, под синим тентом, стоял другой стол с синими парусиновыми стульями для обедов на свежем воздухе. Все было, как выразилась Ханичайл, само совершенство.

– Мы отчалим, как только вернется корабельная шлюпка с нашим багажом, – сообщил Алекс.