Что известно реке - Изабель Ибаньез

чтобы не отводить глаз от моего лица, но, когда я двигалась, из-под съехавшего халата показывался кусок моей ночнушки. Он резко отвернулся и сел в свободное кресло, не занятое чемоданами моих родителей.

— Я не видел ее лично, — сказал он, его голос был стальным и серьезным. — Я спустился вниз, чтобы выпить кофе, и служащий отеля доложил, что видел особу похожую на тебя, которая садилась в экипаж около одиннадцати утра.

— Она бы не стала, — сказала я. — Она не идиотка. Это, должно быть, какая-то ошибка.

— Хорошо, — сказал Уит. — Где она?

— Я же сказала, пьет чай на террасе.

— Я не видел ее там, — мягко сказал Уит.

В ушах зазвенело.

— Дай мне одеться.

— Пожалуйста, — пробормотал Уит.

Я ушла в свою комнату, прикрыла за собой дверь, быстро выбрала дневное платье в светло-зеленые и кремовые полоски и поняла, что столкнулась с проблемой. Платье требовало наличие корсета и турнюра98, и если последнее я могла надеть самостоятельно, то первое не получилось бы без посторонней помощи. Я застонала. Этот день и без этого начался ужасно. Я открыла дверь и высунула голову наружу.

— Уит, ты ведь мне друг, не так ли?

— Да, — нетерпеливо ответил он. — Ради всего святого, почему так долго?

Никто не понимал срочность происходящего лучше меня. В голове мелькали мысли о местонахождении Эльвиры — ведь я знала, что она никогда не сядет в чужой экипаж.

— Значит, ты не откажешься помочь мне с корсетом?

Уит уронил голову на руки.

— Черт возьми, Оливера.

Я молчала.

— Я пойду и найду кого-нибудь, кто тебе поможет, — с отчаянием в голосе сказал он, поднимаясь.

Я покачала головой.

— Этой займет много времени. Не мог бы ты просто завязать шнурки? Это займет не больше минуты, и мы больше никогда не будем об этом вспоминать.

Уит уставился на меня, а я терпеливо ждала, когда до него дойдет, что есть только один вариант развития событий. Он пробормотал себе под нос какое-то нецензурное слово и подошел ко мне, его голубые глаза были ледяными и неотрывно смотрели лишь в мое лицо.

— Повернись, — сказал он, сквозь стиснутые зубы.

Я молча повиновалась, чувствуя, что, если продолжу его раздражать, он наверняка закричит. Я беспокоилась об Эльвире, но на мгновение позволила себе ухмыльнуться.

Тон Уита был беспощадным.

— Прекрати улыбаться.

— А я и не улыбаюсь.

Он яростно дернул за шнурок, отчего у меня перехватило дыхание.

— Ты отъявленная лгунья.

Он работал быстро, пальцами случайно задевая часть спины над корсетом.

— Ты уже делал это раньше, — небрежно заметила я. — В этом не просто разобраться. Но судя по тому, насколько эффективно—

— Тихо, — огрызнулся Уит.

Ухмылка вернулась на мои губы.

— Я закончил, — сказал он, его дыхание щекотало шею. — Иди надень свое платье—

Я обернулась с извиняющейся улыбкой.

— У платья две дюжины маленьких пуговиц на спине. Мне понадобится твоя помощь.

Выражение лица Уита стало убийственным. Я быстро вошла в комнату и надела турнюр, а затем влезла в платье, просунув руки в рукава. Выйдя обратно, я благоразумно сдерживала свое веселье. Выражение лица Уита не изменилось. Он обошел меня и начал застегивать пуговицы.

— Это платье совершенно нелепое.

— Согласна. Я бы предпочла носит такую же одежду, что на тебе.

Уит фыркнул.

— Общество никогда не позволит тебе быть настолько прогрессивной.

— Может быть, не сейчас, — беспечно ответила я, чувствуя, как по позвоночнику пробегает восхитительная дрожь от тепла его пальцев, которое чувствовалось сквозь ткань. — Но когда-нибудь.

Мне пришлось напомнить себе, что у него есть невеста.

Уит отпрянул от меня, словно я была открытым пламенем.

— Я закончил. Если только ты не хочешь, чтобы я расчесал твои гребанные волосы и заплел тебе косу?

— А ты умеешь—

— Нет.

Я быстро заплела косу и вышла вслед за ним из номера, стараясь поспеть за его длинными шагами. Мы дошли до вестибюля и быстро передвигались по нему, заглядывая то на террасу, то в альковы соседних помещений. Эльвиры не было ни в столовой, ни в бальном зале. Часы приближались к полудню.

— Уит, — медленно позвала я, паника поднималась удушливой волной. — Где она?

— Давай еще раз поговорим с Салламом, — сказал он. — Постарайся не переживать. Возможно, она столкнулась со старым знакомым.

— Она никого здесь не знает, — возразила я, пока он вел меня к стойке регистрации. В вестибюле было многолюдно, и нам пришлось огибать толпы постояльцев.

— Не забывай, что в это время года в Каире необычайно много приезжих, — сказал он. — Оглянись, возможно, она встретила старого друга.

Саллам встретил нас с улыбкой.

— Добрый день, мистер Хейс и сеньорита Оливера. Приятно видеть вас вместе. Вы разминулись с сеньором Маркесом. Он уже уехал на деловую встречу. Полагаю, вы должны присоединиться к нему? Мне заказать кэб для вас?

— Не сейчас, — сказал Уит. — Не мог бы ты сказать, не встречалась ли тебе сеньорита Монтенегро этим утром?

Он моргнул и погладил свою седеющую бороду.

— Если подумать, мне показалось как вы, сеньорита Оливера, садились в экипаж этим утром, но в другом платье. Значит, это была ваша кузина.

Я оставалась неподвижной, отказываясь верить, что моя кузина могла быть такой глупой.

— Что за экипаж? Ты видел, с кем она была?

Саллам покачал головой.

— Боюсь, я бросил лишь беглый взгляд, но мужчина был похож на вашего дядю. Высокий и широкоплечий. На самом деле я решил, что это и был Рикардо.

— Мой дядя? Дядя Рикардо куда-то отвез ее? — повторила я, страх сковал мое сердце. Теперь я понимала, почему она села в экипаж. Она знала своего спутника. Я повернулась к Уиту. — Что нам делать? Как нам ее найти?

Уит мягко взял меня за руку, собираясь увести от стойки регистрации, когда Саллам сказал:

— Сегодня утром для вас пришло письмо, сеньорита Оливера.

Он порылся в шкафчике и достал небольшой конверт квадратной формы. Почерк показался смутно знакомым.

Взяв письмо, я поблагодарила его и последовала за Уитом, вскрывая конверт. Внутри лежал один лист бумаги и два билета: один на поезд, отправляющийся до Александрии следующим утром, а второй на пароход до Аргентины. Я нетерпеливо достала письмо и прочитала несколько скупых строчек.

Потом перечитала снова, сердце бешено колотилось о ребра, словно дикий зверь, запертый в клетке. Я едва обратила внимание, когда Уит остановился и забрал послание.

Он быстро прочитал ее и его челюсть сжалась. Возможно, она была сделана из железа.

— Дерьмо.

Мой пульс взлетел, и я почувствовала странное головокружение. Я едва могла различить окружающую обстановку, пока Уит вел меня обратно по лестнице, вдоль длинного коридора, в комнату,