Унция надежды - Софи Джексон

– Слушай, а может, я все-таки отвезу тебя домой или к Картеру? – предложил Райли, которого не оставляла тревога. – В конце концов, если хочешь, поехали ко мне.

Макс слегка улыбнулся и покачал головой.

– Не волнуйся за меня, – сказал он, отстегивая ремень безопасности. – Мне нужно побыть здесь, только и всего.

– Ну, если ты так уверен. Если что-то понадобится, сразу звони. Кстати, я могу позвонить Тейту.

– Не надо. Со мной все в порядке. Не бойся, я не наделаю глупостей. Просто она заслуживает кого-то получше меня. – Он похлопал Райли по плечу. – Спасибо за все, что ты для меня сделал.

Райли молча кивнул.

Макс вышел из машины, открыл дверь автомастерской и тихо вошел. Знакомые запахи и прохладный воздух отчасти успокоили его. Накатила тоска по временам, когда жизнь была проще и понятнее. Ему тогда было вполовину меньше, он еще не успел накуролесить. Вспышка отцовского гнева – вот чего он тогда боялся больше всего.

Макс шел, попутно включая свет. Мельком взглянул на три ремонтируемые машины и скрылся за дверью кабинета. Там он плюхнулся в мягкое кресло и запрокинул голову к потолку. Зажмурил глаза. Перед мысленным взором всплыло лицо Грейс, искаженное душевной болью. Он шумно выдохнул.

Райли он сказал чистую правду: рядом с Грейс должен находиться более достойный человек, а не он. Макс показал себя редкостным придурком: он сделал больно ей, себе и в результате ее потерял. На него навалилось ощущение потери, и Макс понял, что он к этому не готов. Однако жизнь не спросила его, готов он или нет, а просто поставила перед фактом, наполнив душу соответствующими чувствами. Чувствовать что-то – это лучше, чем не чувствовать ничего. Как говорил Тейт: «Если ты что-то чувствуешь, значит ты живой». А Макс, невзирая на все случившееся, включая и сегодняшний вечер, очень хотел оставаться живым.

Эта мысль была последней в его утомленном мозгу. Усталость взяла свое, и Макс медленно провалился в сон.

* * *

Он проснулся, не понимая, что́ его разбудило. Сразу же заныла затекшая шея, которая не хотела, чтобы ею вертели по сторонам. Макс немного помассировал шею, зевнул и некоторое время не мог понять, где находится. Потом вспомнил. Часы на стене кабинета показывали второй час ночи.

Выругавшись сквозь зубы, Макс ослабил узел галстука, потом и вовсе стянул эту совершенно бесполезную сейчас деталь мужского туалета. Расстегнул две верхние пуговицы и закатал рукава до локтей. В этот момент раздался стук. Может, оттого он и проснулся?

Макс прислушался. Стук повторился, на этот раз дольше и громче. Макс встал на нетвердые после сна ноги, по привычке запустил руку в волосы и с некоторой опаской двинулся к входной двери. Кому вздумалось среди ночи барабанить в дверь автомастерской? Увидев по пути тяжелый монтировочный ключ, Макс остановился. Пожалуй, будет не лишним иметь его под рукой. Придурков в Нью-Йорке меньше не становилось. Подойдя к двери, Макс положил монтировку рядом. Открыв основной замок, он щелкнул кнопкой второго и слегка приоткрыл дверь.

– Грейс?

Она стояла на тротуаре. На ней по-прежнему было ее потрясающее желтое платье. Макс открыл дверь шире.

– Что ты здесь делаешь?

– Сама не знаю, – покачала она головой.

– Входи.

Грейс обернулась в сторону такси. Макс только сейчас сообразил, что она просто заехала и задерживаться не собирается. Растопырив пальцы, Грейс показала водителю, что пробудет не более пяти минут, и вошла.

Макс закрыл дверь. Если судьба подарила ему пять минут, нельзя терять ни секунды.

– Хочешь чего-нибудь?

– Нет, – быстро ответила Грейс. – Такси ждать не будет.

Макс понимающе кивнул. Его шея еще продолжала болеть.

– Постой, а как ты меня нашла? – спохватился он. – Откуда ты узнала, где я?

– Твой друг потом вернулся на выставку. Он рассказал мне, где тебя искать, если я вдруг передумаю насчет разговора с тобой.

Ну и Райли, ну и джентльмен!

– Значит, ты приехала поговорить?

– Мне захотелось узнать, почему ты сегодня появился на выставке.

Макс потратил несколько драгоценных секунд, любуясь ею. Даже в автомастерской Грейс в своем платье смотрелась потрясающе.

– Я хотел… посмотреть твои работы. И увидеть тебя.

– Зачем?

Макс стиснул зубы, пытаясь обуздать нервы.

– Потому что я… Ты знаешь, мы давно не виделись. И я хотел тебя спросить…

– Нет, – резко возразила Грейс, остановив сбивчивый поток его слов. – Ты не понимаешь. Как видишь, я в прекрасном состоянии. Сегодня я была в прекрасном состоянии. Точнее, я так думала. А потом… увидела тебя.

Макс предполагал услышать нечто подобное, и все равно слова Грейс его задели.

– Грейс, я не хотел портить тебе праздник. Только хотел убедиться, что с тобой все в порядке, – тихо сказал он. – После моего ухода… после того, что я сказал… – Макс засунул руки в карманы, ковыряя носком ботинка почти незаметную выбоину в полу. – Я просто…

– Скажи наконец, чего ты хочешь? – тихо спросила она.

В ее голосе Макс уловил ожидание. Боясь встретиться с ней глазами, он ответил:

– Я хочу… Мне не надо ярлыков. Грейс, я всего лишь хочу, чтобы ты была счастлива.

– В тот день, когда ты уезжал с Картером, у меня… сложилось иное ощущение. Мне показалось, что меня разорвали пополам. – Грейс сцепила руки, словно и сейчас могла распасться на куски. – Я была готова тебя отпустить и попытаться… жить без тебя.

От ее слов у Макса перехватило дыхание.

– Я сейчас могу извиняться, умолять, даже встать перед тобой на колени. Но тот день все равно останется тем днем. И те мои слова останутся, и мое поведение. Однако ты должна знать: все, что я тогда говорил, было неправдой. Я говорил в каком-то идиотском запале, сознавая, что вру тебе и себе.

– Тогда зачем было говорить?

Макс тяжело выдохнул:

– Понимаешь… когда я приехал в Западную Виргинию, у меня был превосходный план. Я был вполне доволен своей жизнью. Просыпался по утрам, сражался со своими демонами, отмахивался от пагубных привычек, работал у дяди Винса, наслаждался физической усталостью. Я считал, что мне вполне достаточно такой жизни. – Он смотрел на Грейс – прекрасный, чистый цветок, странным образом оказавшийся в столь неподходящем месте, как автомастерская. – А потом ты… ты ворвалась в мою жизнь, как ураган, и все изменила.

Грейс смущенно смотрела в пол:

– Я ничего не собиралась менять. Я вообще не хотела…

– Постой! Ты меня не поняла. Ты все изменила в лучшую сторону. – Макс вытащил руки из карманов и шагнул к ней. – Я растерялся. Не знал, что́ мне делать. Я себе обещал, что больше не позволю никаких чувств в отношении какой бы то ни было женщины. И вдруг… меня разом захлестнули все чувства. Мой мир перевернулся вверх тормашками. Я и сейчас не знаю, где верх, где низ.