Вечный огонь страстей - Нора Хесс

Вокруг стало абсолютно темно. Сэйт шел по тропе, полагаясь на интуицию. Ветер сбивал с ног, но он старался держаться нужного направления. Ему казалось, что он шел уже несколько часов. Наконец появилась разлапистая сосна, укрывавшая хижину.

Сквозь окошко пробивался слабый свет. Сэйт поблагодарил бога, что индианка разожгла большой огонь. Он широко распахнул дверь. Докси тут же вылетела навстречу:

– Что это у вас, мистер?

Сзйт быстро прошел через комнату, не отвечая на вопрос Докси. Затем мягко опустил бесчувственное тело на кровать, рявкнул на индианку, которая с любопытством смотрела через его плечо.

– Свяжи несколько камней вместе: она очень замерзла. Надо разогреть ей кровь.

Докси замешкалась у кровати, наблюдая, как Сэйт лихорадочно расстегивает на женщине пуговицы и развязывает ленточки. В следующий момент он снял с нее шаль и швырнул на пол. Затем туда полетела шляпка. Светлые волосы рассыпались по подушке. Сэйт затаил дыхание.

Блестящие глаза индианки метнулись на охотника; зрачки сузились от нескрываемого удивления, которое она заметила в его взгляде на красивую женщину.

Докси сообразила, что означает его взгляд. Она закипела от возмущения и произнесла:

– Слишком поздно идти за камнями. Ее скоро не станет: она умрет. Не теряй времени.

На индиднку устремился враждебный взгляд:

– Закрой рот! Даже не смей думать об этом. Сейчас же неси камни, иначе я тебя вышвырну вон.

Докси отскочила в сторону и поспешила к камину: железным прутом она стала пододвигать ближе раскаленные камни.

В это время Сэйт снова склонился над неподвижным телом.

Туго пришитые пуговицы оторвались и разлетелись по полу, когда он с поспешностью расстегивал на ней мокрую одежду. Платье упало на пол. Как осмелиться снять с нее последнюю одежду? Здравый смысл подсказывал ему, что надо торопиться. Если эта девушка останется жива, теплые вещи придется выбросить.

Руки его стали снимать с девушки нижнее белье. Когда пальцы дотронулись до ее гладкой кожи, он не смог удержаться от искушения посмотреть на все тело, которого касались его руки. Затаив дыхание, он любовался ее безупречными формами. Он не мог отвести глаз от полной груди с розовыми сосками, от гладкого живота. По телу женщины снова прошла дрожь. Сэйт вышел из оцепенения. Он слегка приподнял ее, ровно настолько, чтобы вынуть из-под нее одеяло и снова опустил на постель. Затем плотно подложил одеяло вокруг ее плеч и с нетерпением посмотрел в сторону камина.

– Черт возьми, Докси, поторопись.

Она специально тянула время. Взяла шерстяную рубашку охотника, расстелила рядом с камином и железными щипцами положила горячие камни на рубашку. Затем завернула края и, связав рукава, понесла узел к кровати.

Сэйт поспешно выхватил его у индианки, сунул под одеяло, положив его к холодным как лед негнущимся ступням. С минуту поколебавшись, стал растирать лодыжки, поднимаясь все выше.

С полчаса он добросовестно массировал тело женщины. Все амурные мысли улетучились из его головы: женщина оставалась холодной и неподвижной. Сэйт встал и провел непослушной рукой по своим волосам. Его перекосило от гнева и отвращения, когда Докси дотронулась до него.

– Отдохни, – жалостливо произнесла она, – выпей чашку кофе… может быть с виски.

Охотник с такой яростью повернулся к ней, что она тут же отступила назад.

– Ну, ты, бесчувственная стерва! – проскрежетал он сквозь зубы, – даже когда человеческая жизнь висит на волоске, у тебя в голове только виски. Знаешь, я тебе… – он остановился на полуслове, стукнув себя рукой по голове.

Как он забыл про виски. Ведь жидкость может согреть тело изнутри. Им только и спасались охотники, застигнутые метелями.

У Докси расширились от удивления глаза, когда он нагнулся и вытащил из-под кровати кувшин. Туда она не догадалась заглянуть. Она поспешно пошла за кружкой. Сэйт налил виски и смущенно покачал головой: он снова утратил способность быстро соображать. И опять виной тому явилась эта женщина, лежащая на его кровати.

Он приподнял ее белокурую голову, положил себе на плечо и поднес кружку к губам. Они оставались неподвижными. Тогда он, мягко приложив палец, попытался разжать их. Медленно и осторожно он вливал виски ей в рот.

Женщина дернулась, по горлу прошел спазм; глаза едва приоткрылись, она была в бреду.

Из едва разомкнутых губ раздалось бессвязное бормотание. Сэйт опустил голову девушки и встал. В его глазах стояло отчаяние. Сраженная индианка молча наблюдала за ним. Не обращая на нее внимания, он снял с себя одежду и скользнул под одеяло, где лежала девушка. Когда он накрыл себя и ее с головой одеялом, Докси подавленно отошла к камину и резко опустилась на стул. Какое-то мгновение Сэйт тихо лежал, сам удивленный безрассудством своего замысла. Что если она придет в себя? И увидит, что рядом с ней незнакомый мужчина? Он крепко сжал губы. Выбора нет, все попытки привести ее в чувство были напрасными.

Может тепло его тела пробудит ее к жизни? Иначе… Дальше думать он не хотел. Осторожно и мягко он обнял руками ее стройное тело и положил его па себя. Едва дыша, он нежно провел рукой по холодной спине, стараясь контролировать свои действия и сдерживая желание, его охватившее.

– Я только стараюсь спасти ей жизнь, – говорил он себе и гладил рукой ее бедро. – Я бы поступил так же с любым, окажись он на ее месте.

Сэйт продолжал массировать ее тело, от которого исходил слабый аромат диких роз. Ему было приятно поглаживать красивое женское тело. Он мысленно обругал себя, но руки двигались помимо его воли, лаская женщину с искренней нежностью и заботой.

Сэйт, не переставая, гладил ее грудь, живот, бедра и не заметил то мгновение, когда тело стало слегка отвечать на его прикосновения. Холод, таившийся под одеялом, понемногу исчезал. У него проснулась надежда: он потрогал щеку женщины – она потеплела. Наконец его страстное желание оживить ее стало осуществляться. Плотно сжатые губы испустили слабый стон. Она пошевелилась, он слегка отодвинулся, чтобы ей было удобнее. Сэйт чуть не застонал, когда женщина как ребенок снова прижалась к нему. Он посмотрел на ее чуть розовые губы с желанием поцеловать их. Он никогда еще не испытывал такой нежности. Сэйт перевел взгляд на ее руки, лежавшие у подбородка. Острая боль пронзила его: на безымянном пальце у нее было обручальное кольцо.

«Дурак! – безмолвно простонал он. – Как ты мог подумать, что такая женщина не будет никому принадлежать». Облокотившись на руку и посмотрев на нее сверху вниз, решил оставить ее одну.

Ей становилось лучше, кожа приобрела нормальный цвет.

Сэйт отбросил одеяло, чтобы освободить лицо женщины, и спустил ногу на пол. Вдруг голые мягкие руки обняли его, пытаясь удержать рядом. Он быстро выдохнул, когда острые ногти больно впились в кожу.